— Опергруппа выехала в Карьер, на Куйбышева. Спецназ выедет, как только подтвердится наше предположение.
— Это не наше предположение, Вася, это показания Варвара, если ты помнишь.
— Я помню. Но не исключено, что там никого нет. А гонять спецназ попусту лишь по показаниям перепуганного мужика… В районе и других проблем до черта.
— Сами справимся. Я один их уничтожу, если они обидели Катю. На хрена ты поперся с нами, Вася? Чтобы потом прокурорским давать показания?
— Заткнись, идиот. Твоего салагу нужно было оставить на дежурстве, поселок-то без ментов.
— Надоел ты мне, капитан! Я в Чечне и не такие задачи решал, а ты кто? Дебильный следак! Торчишь тут, на мозги капаешь, а толку ноль. Тебя нужно было на дежурстве оставить!
— Кончайте кусаться, придурки! Тебе, Володя, хорошо бы знать, что Васька взял серийного маньяка, «гулькевического убийцу», а это уже серьезно.
— Ты лучше расскажи ему, как спас меня от топора Марданова, после этого я просто не могу остаться в стороне, когда такие дела творятся, Катьку, суки, похитили. И не хрена мне на мозги капать, я не салага!
— Ладно, проехали… не салага. Короче, Новоселов в курсе, ждет сообщений.
— Да пошел он на хрен!
Дождь становился все сильней, в Москве уже снег лежал, а на Кубани шел дождь. Холодные капли стучали по жесткой черной шерсти, не мешая легкому, свободному бегу зверя.
— Останови машину, останови немедленно!
— Что с тобой, Иван?
— Я чувствую, он где-то рядом, он близко!
Зверь резко остановился, упершись передними лапами в сырую землю и осторожно скользнул под колючие ветки акации, лег на влажную, желтую траву. Метрах в ста впереди за посадку выскочил Потапов, посветил фонариком, огляделся и вернулся к «уазику» на шоссе.
— Нашел, Иван?
— Заткнись, Вася. Найти его сложно, но я чувствую, он где-то близко. Мы с ним уже почти два сапога пара. Не пойму, при чем тут он?
— Поехали!
Зверь выполз из посадки и снова помчался вперед вдоль черной линии акаций-глядичий шириной метров в семь.
— Тормози тут, — приказал водителю Потапов. — Дальше пойдем пешком.
Они вышли из машины, осторожно приблизились к старой хате рядом с железной дорогой, которая шла параллельно шоссе. С одной стороны — посадка, с другой — железнодорожное полотно и шоссе. Тут и жил родственник Краснова, Захар Качура, переводил стрелки — или пропускал платформы с гравием и песком из карьероуправления в райцентр, или давал «зеленый свет» поездам с изделиями ЖБИ-7. За то ему платили деньги и не мешали жить так, как ему хочется. А поскольку ему хотелось жить хорошо, то вдоль лесополосы с другой от шоссе стороны росли густые заросли конопли, которые родственник Краснуха использовал по назначению. А взамен присылал симпатичных девочек. И деньги давал. А с этой стороны посадки, от кювета шоссе до железнодорожной колеи, все пространство представляло собой огород Качуры, там и картошка спела, и помидоры, и огурцы, не говоря уже о зелени — петрушке и укропе. В общем, Качура на жизнь не жаловался… до сегодняшнего вечера. С Иваном Потаповым он был знаком, и тот его особо не доставал, понимал, что в жизни отшельника свои сложности. Но когда привезли жену Ивана, Катю, Качура резко воспротивился, несмотря на то что с бандитами приехал родственник Краснуха. Потребовал немедленно удалиться, за что получил по морде, и теперь, связанный и с заклееным скотчем ртом, лежал в углу своей хаты. А Катя молодец, ничего им не сказала, ее отправили в погреб под передней комнатой хаты.
— Джип видишь? — спросил Потапов.
— Вижу, не слепой, — ответил Дунайцев.
— Зайди со стороны посадки, смотри за тылом. А мы попробуем прорваться к двери.
— Ты все правильно решил, Иван? Может, салагу… ладно, извини, Володя… отправим следить за тылом?
— Ты больше нужен там, наблюдать умеешь. А Володе не привыкать ходить в атаку.
— А я, по-твоему, бухгалтером работаю? И какого хрена ты раскомандовался тут, младший лейтенант?
— Вася, на хрен нам эти разборки? Тыл — самое важное место, окно имеется, только туда они смогут попытаться выскочить. И там нужен человек опытный. Это не команда, я не могу сидеть в кустах, понимаешь, почему? И не могу Володю послать.
— Может, подождем? Через полчаса тут будет спецназ, я уже доложил шефу.
— Там Катя, забыл?
— Командир хренов, — пробурчал Дунайцев.
Крадучись, он отправился на задворки хозяйства Качуры, притаился среди «безголовых» палок подсолнечника, за шаром перекати-поля. Пространство за домом стрелочника держал на прицеле. А за спиной темнела посадка, приходилось и туда поглядывать, не зря же Иван выскакивал из машины по дороге…
Потапов и Ледовской еще ближе подобрались к хате, забора вокруг нее не было, укрыться можно было за старым тополем-белолиственницей, от которого до двери хаты на глаз — метров двадцать, не больше. И в густых кустах высохшего бурьяна по обе стороны от грунтовой дороги, ведущей к хате. Высох-то он на солнце, а теперь был мокрый, да и грязь под ним… Хотя и они все были уже мокрыми.
В окнах хаты горел свет, а перед ней стоял импортный джип, определить его марку отсюда было сложно.
— Козел он, этот Качура, — сказал Ледовской, когда они остановились за стволом тополя. — Ты ему многое прощал, а он…
— Зайдем — увидим, козел или нет. Припугнуть их, как ты думаешь, или попробовать добраться до тачки? С виду серьезная, за ней можно укрыться на время.
— Лучше попробовать добраться до джипа. Я пошел, если проскочу — выдай им все, что положено, да погромче.
— Отставить! — громким шепотом сказал Иван. — Я сам, а ты прикрой, если засекут. Смотри за окнами, а я — за дверью.
Ледовской тихо матюгнулся, но спорить не стал.
Потапов, сильно пригнувшись, медленно пошел вперед, почти скрываясь в кустах бурьяна и внимательно глядя на дверь. Спустя несколько секунд свет в хате погас, и за спиной сухо щелкнул «Макаров» Ледовского, автоматная очередь ударила из окна, пули просвистели над головой Потапова. Он прыгнул в сторону, откатился и тут же то место, где он только что стоял, накрыла автоматная очередь из другого окна. Засекли, падлы! Сзади снова ударил «Макар» Ледовского, Иван успел заметить черный ствол, торчащий из раскрытого окна, выстрелил несколько раз и ползком вернулся к тополю.
— Бдят, суки, — сказал Ледовской. — Или знали, что мы на подходе. Только ты пошел — из окна ствол, пришлось пугнуть его, иначе прошил бы тебя.
— Спасибо, Володя. Значит, будем играть в открытую, — сказал Потапов и громко крикнул. — Это милиция! Предлагаю сдать оружие и выйти с поднятыми руками!
