целых полтора года.
— Какая проблема?
Оля подняла бумажку с пола и протянула Антону.
— Блять…
— Я-то же самое сказал. Может отпустишь?
— Что ещё за «естественный порядок вещей»? — Антон обратился с вопросом ко всей комнате.
— Что-то вроде прокуратуры, — ответил Кузя.
Оля нахмурилась:
— Ты знаешь, что такое прокуратура?
— У меня есть глаза и уши, а у моих сожителей телевизоры.
— Что-то вроде прокуратуры, это что, поподробнее?
Кузя заулыбался:
— Хочешь информации, сначала отпусти меня.
Антон опустил Кузю на землю.
— Говори.
— Чай ваш так вкусно пахнет, нальёте кружечку?
Антон снова схватил домового за шиворот. Вмешалась Оля:
— Это всего лишь чай.
— Посади меня на диван, раз уж взял за шкирку.
Антон повиновался.
— И сигаретку можно.
— Бросил.
— Кому ты рассказываешь, я же с тобой тут живу.
Антон опустил голову в смиренье и достал сигарету из нагрудного кармана рубашки. Передал Кузе. Подошёл к столу, подобрал зажигалку. Вернулся к дивану и поджёг сигарету домовому.
Кузя смаковал каждую затяжку, пока не увидел, как три человека ждут его слов.
— Хорошо, хорошо, раз вы так любезны. Можете задавать свои вопросы.
— Что такое «естественный порядок вещей» и как он мог подать на нас в суд?! — нетерпеливо поднял голос Антон.
— Вам покороче? Подлиннее версию?
— Среднюю, — ответила Оля.
— Хорошо, — Кузя набрал воздуха, — вы когда-нибудь задумывались, почему домовые не объединяются, что пойти войной против людей?
— Потому что вы слишком тупые? — сказал Антон.
— Попахивает расизмом. Нет. Мы не выкалываем вам глаза вилкой, пока вы спите, потому что знаем, что будет на следующее утро, — Кузя взял в руки повестку, — вот эта бумажка придёт. Провинившемуся домовому, как и другому разумному существу любой расы, придётся отвечать в суде за нарушения естественного порядка вещей. А знаете, кто может заявить о нарушении естественного порядка вещей?
— Естественный порядок вещей… — подключилась Яна.
Оля погладила подбородок.
— Это какая-то организация?
— Не просто организация, а магическая организация. Как только существо, и неважно какое, домовой или человек, делает что-то выходящее за рамки законов природы, им приходится отвечать перед судом. Вопрос в том, что вы наделали? Потому что «Естественный порядок вещей» редко вмешивается в человеческие дела.
Антон мог начать загибать пальцы, столько всего они наделали.
— Где был «естественный порядок вещей» когда пауки похищали целые деревни?
— Паукам нужно питаться, чтобы выживать. Законы природы соблюдены.
— Тогда джины…
— Джины не подчиняются законам природы.
Антон потянулся за бычком в руке Кузе. Тот любезно его передал, для последней затяжки.
— Может всё не так плохо, — начал утешать домовой, — что именно вы сделали?
Антон почесал затылок.
— Навели шороху в другом мире. Приняли участие в кровавой бойне с вампирами…и забрали сюда Яну.
Кузя побледнел. Ни в каких книгах не было сказано, что домовые умеют бледнеть.
— Вы перебросили человека…да, судебная повестка попала к вам не по ошибке.
— Ты можешь сказать, что нас ждёт на суде?
— Я никогда там не был. Извините. Какая дата стоит?
— Завтрашняя, десять утра.
— Где?
— Не написано.
— Тогда вам лучше всем собраться в одном месте. На случай телепортации.
В комнате стояла тишина и каждый надеялся, что не ему предстоит сказать об этом Павлу. Антон и Оля не хотели его видеть, Яна не хотела расстраивать. Кузя ещё не до конца отошёл от его пинка по лицу.
Я всё потерял. Девушку. Друга. Смысл. С последним сложнее всего. Как его вернуть? Когда выпадешь из пузыря. Когда смотришь на толпу проходящим мимо тебя. Идущих параллельно. Они смотрят в твою сторону, зовут обратно. Ты надавливаешь на стекло с надеждой провалится на их сторону. Слишком поздно. Выпал раз, уже не вернуться. Что мне теперь делать? Искать таких же людей…?
Я слишком долго был слеп. Слишком долго был на поводу у людей, что не желают мне добро по-настоящему. Я не мог видеть лиц, за доброжелательными масками. Зато сейчас вижу. И спрашиваю себя об одном: как жить дальше? Как не лечь в ванну, с лезвием?
— Что ты делаешь? — спросила Катя.
Павел поднял голову и посмотрел на девушку, освещённую приглушённым светом ночной библиотеки. Зал давно опустел.
— Я думал, ты уже ушла.
Катя показательно подняла сумку.
— Вот-вот собираюсь. Хотела проведать тебя. Готов к первой смене?
Павел кивнул.
— Ты спросила, что я делаю…Пишу.
— Что пишешь?
Павел слегка покраснел:
— Линчеватель, когда был у психотерапевта, тот ему посоветовал записывать свои переживания, чтобы стало легче. Мы потом нашли его записки. Так и не понял, помогли они ему или нет.
Катя обхватила сумку двумя руками и опустила.
— Хочешь поговорить? Я могу остаться.
— Ты наверняка хочешь спать. Твоя смена только, что закончилась.
— Так у меня дневная была. С ночной тяжелее всего. С твоей, — Катя улыбнулась, — я поставлю чайник, а ты кружки помой.
Павел убрал свои записи и отправился на кухню за кружками.
Катя расстегнула пальто, закинула на стул, который подвинула поближе к ресепшену, чтобы сесть рядом. Она обрадовалась, что Павел захотел с ней поговорить, поделиться своими переживаниями. Не хотела возвращаться в пустую квартиру. Антон приходил слишком поздно, чтобы его дожидаться, а уходил раньше, чем она вставала. Удивительно, она чувствует себя более одинокой именно сейчас, когда в кровати с ней кто-то ещё.
Чайник вскипел как раз к возвращению Павла. Катя достала два пакетика чая и положила по одному в каждую кружку.
Они сели рядом друг с другом, у стола ресепшена.
— Я могу прочитать, что ты написал?
Павел чуть не подавился чаем.
— Я бы предпочёл, чтобы этого никто не прочёл. Слишком мрачно.
— Всё настолько плохо?
Павел достал блокнот из кармана джинсов и посмотрел на последнее предложение:
Как не лечь в ванну, с лезвием?
Убрал блокнот обратно в карман.
— А у тебя как дела?
— Нет, нет, так легко ты не отделаешься. Расскажи мне, что тебя мучает?
Что его мучает…с чего бы начать?
— Я не знаю. Я столько вложил в это агентство…Времени, сил. И, мне кажется…я отдал его за бесценок. Но одновременно с этим, я знаю, что поступил правильно. Эта работа стоила мне моих отношений с Олей, моих взглядов на мир, моей…наивности, — Павел почесал голову, — звучит по-идиотски.
— Нет. Я вижу, как это меняет Антона.
— Меняет ли? — Павел придвинулся к Кате, — Или показывает истинную личность?
В начале отношений, услышав это, Катя стала бы защищать Антона. Сейчас же, спустя столько времени…
— Мне кажется, я его люблю…
— За что? Как часто ты его видишь? Как часто он уделять тебе внимание?
— Он сказал, что, когда вы заработаете себе имя и
