Иоанн замолчал и долго смотрел своими старческими бледно-голубыми глазами на плывущие в небе белые облака. Он почти не верил, что из такого вот легкого, осененного солнечным светом облака в дни своей юности слышал глас Божий. Так давно это было.
Вернувшись от созерцания небес на землю, Иоанн коснулся рукой плеча юноши и продолжал:
– Знаю, знаю, сейчас ты обижен, но сними камень с души твоей. Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеются… Обращаясь к обиженным, Учитель обычно говорил: «Блаженны вы, когда возненавидят вас люди и когда отлучат вас и будут поносить, и понесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Человеческого. Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь, ибо велика вам награда на небесах. Так поступали с пророками отцы их».
– Скажи же мне, отче, почему в миру язычники, иудеи и власти – все так злословят, так гонят христиан, исповедующих благочестие, нестяжание, любовь к ближнему?
– О, дитя мое, мир греховен. Мир переполнен похотью плоти, похотью очей, гордыней житейской, от которых молят отказаться христиане. Ибо мир проходит, и похоть его проходит, а свет нашей веры остается. Мы взываем к любви между братьями, а это страшит противников Христа. Никто не хочет делиться с братом, помогать сироте, калеке. Люди больше думают о мирском богатстве, чем о спасении души. Знай, что не любящий братьев своих, хоть и жив, но пребывает в смерти. А исполняющий волю Божию, пребывает вовек. Учитель говорил нам, апостолам: «Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, поэтому ненавидит вас ми».
– И что, святый отче, так будет всегда?
– Так будет, пока не приидет Царство Божие на земле… Но молю – не подражай злу. Кто делает добро, тот от Бога, а делающий зло не знает Бога.
– А кто же виновник зла на земле? Сатана?
– О, если б только он. Во многом зло – от нашего произвольного нерадения. И потому отложи всякое нерадение и возлюби добродетель. Удовольствия от порока кратковременны, а скорбь постоянна. От добродетели же – радость нескончаема. И потому будем терпеть все ради добродетели и сподобимся истинной радости, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу со Святым Духом слава во веки веков. Аминь.
И привел Иоанн юношу к ученику своему, епископу, и поручил его заботам и попечению опытного наставника.
Глава 24
Отрок Елиуд из Мамертинской тюрьмы – праведному Иоанну
Шли годы. Общины росли. Но ширились и гонения на христиан. В провинциях из уст в уста передавалась легенда о страшном пожаре в Риме. Пожар якобы устроил император, но в поджоге обвинили христиан; ходили слухи о больших мучениях и устроенной Нероном травле тысяч христиан зверями на аренах римских цирков. Среди христиан распространялась печальная весть о распятии Петра, о казни Павла Тарсянина. Но что удивительно, Иоанн видел, как в провинциях и в самом Риме растет число желающих приобщиться Христовой вере… Учение Распятого покоряло и покоряло мир. Выходило, что не такой уж путаник этот греческий мудрец Платоний, который предсказал победу Слову Христову…
В захудалой придорожной гостинице, куда праведный Иоанн пришел провести ночь и потрапезничать хлебом с солью и напиться воды, к нему долго приглядывался и прислушивался к его разговору с находящимися тут же людьми босой седобородый странник.
Видимо, оставшись доволен результатами своего наблюдения, он обратился к Иоанну:
– Вижу, отче, много ходишь по свету и несешь братии Слово Божие. Скажи же мне, не встречал ли в своих странствиях по землям праведного Иоанна, последнего из живых учеников Спасителя нашего Иисуса Христа?
– Встречал ли я Иоанна? – удивился праведный. – Как не встречал! Встречал. Иоанн тот, правильно ты говоришь, ученик Спасителя нашего – вот я, перед тобой.
– А как подтвердишь, что ты Иоанн?
– Зачем праздный разговор заводишь, старче? Тебе нужен Иоанн, ты и подтверждай.
– Тоже правильно, – согласился странник. – Тогда ответь мне, отче праведный, знаешь ли ты отрока по имени Елиуд, сына Вараввы?
– Как не знать мне отрока Елиуда! Скажи, где ты слышал о нем? Не поймал ли его опять лукавый в сети свои?
– Распят, отче, отрок твой. Распят, как был распят твой Учитель. Распят в идольском городе Вавилоне… Вот, отче, читай. Наши братья сохранили его письмо к тебе, праведный Иоанн…
«Мир тебе, добрый отче мой, Иоанн, Сын Громов! Не забыл ли ты еще отрока Елиуда, который шел кривыми путями и которого ты дважды отвращал от греха и направлял на путь истинный? Учил возлюбить Господа нашего Иисуса Христа более всякой земной твари, поучал прилепиться к Нему сердцем своим, молиться Ему устами, и сердцем, и языком своим, и умом, и плакать, плакать перед Богом каждый день, чтобы сподобиться вечного утешения. Ты, отче добрый, учил отрока хранить незлобие, чтобы не осудить кого-нибудь напрасно и не посмеяться чужому греху; видя же согрешающего, учил молиться о нем Единому безгрешному Богу, дабы исправить грешника. Учил любить брата своего… Ты сделал отрока разумнее небесных птиц. И когда я упал в яму, ты посмотрел в сердце мое, поднял меня и сказал, как Он: „Юноша, тебе говорю, встань“. И извлек меня из темноты адского подземелья.
И я готовил себя, отче, к жизни праведной и безгрешной. Ибо знал: нет большей радости для тебя, как слышать, что дети твои ходят в истине. О пути извилистые! Чем-то, видно, отрок тот, Елиуд, прогневил Бога, видно, утаил неведомый ему грех, и Он попустил лукавому ввергнуть юного праведника того в геенну огненную, отдал меня на растерзание бесам, явившимся в облике человеческом. Со странствующим отцом своим, прозревшим благодаря твоим и Всемогущего Бога попечениям, оказались мы в новом, кичащемся своими богатствами и силою безбожном Вавилоне, где неведомо людям учение о любви к брату своему. Люди здесь завистливы, суетны, злы и жестоки и поклоняются не живому Богу, как мы, христиане, а идолам каменным и несут тем идолам на алтарь не любовь свою и не веру, а золото и украшения разные или жизни тварей Божьих и оттого нас, христиан, почитают как врагов человеческих, отравляющих народам существование. Они смеются над нашей верой с ее любовью к брату своему и ликуют в ожидании, когда их император Нерон велит начать великие игрища, где христиан будут травить зверями. Около стен Мамертинской тюрьмы, куда заточили огромное количество христиан за то, что те молились Спасителю, а не римским каменным идолам, собрались толпы праздных горожан. Слышно было, как они кричали и требовали отправить христиан ко львам. И это, отче, была не пустая угроза. Львов они специально не кормят, и по ночам слышен их голодный душераздирающий рык. Оказывается, здесь уже привыкли выпускать на арену цирка толпы пленных или преступников и травить их привезенными из пустынь львами, свирепыми колабрийскими волками или огромными голодными собаками. Народ здешний уже не может без крови и зрелищ.
