Вопросы… Вопросы… Жив был Винсент Морган или нет, но в игры он действительно играет мастерски, плевать, на каком свете находится. Что бы ни случилось с остальными, но вышло так, что именно он паук, который сидит в центре паутины.
По возвращении в участок я застала там едва ли не конец света. Коллеги сновали туда-сюда с выражением паники на лицах, то и дело выплевывая отборную брань. Последний раз такое мне приходилось видеть, только когда на нас свалилась проверка из столицы.
Я схватила стажерку Харрис за руку и требовательно спросила:
– Что вообще тут стряслось?
Взгляд у девчонки был совершенно заполошенный, и мне даже показалось, что она не сразу меня узнала.
– Задержанный… Задержанный умер! Прямо здесь! В участке!
– Вот же дерьмо! – выпалила я, хотя не один раз зарекалась ругаться при молодняке. – Кто?
– Грехэм! Грехэм его фамилия! – выпалила Харрис, вырываясь и удирая куда-то вглубь участка.
На этот раз поток брани у меня вышел куда более вдохновенным и продолжительным. Потому что это уже ни черта не смешно. Как?! Вот как можно было умудриться прохлопать фигуранта прямо в участке?! Это ведь даже уже совсем дерьмово… Кто и как смог подсуетиться настолько оперативно?
На самой границе сознания закопошилась подленькая такая мыслишка на тему того, что хотя бы меня точно не обвинят в случившемся.
Но кто мог убить Грехэма? Винсент? Винсент решился вот так запросто вломиться в полицейский участок и вот так запросто отправить на тот свет человека?
– Почему не обновлена защита от привидений?! – услышала я громогласный вопль начальника, от которого, казалось, мелко задрожали стекла.
Привидения? А при чем тут вообще привидения? Да никто вообще не занимался этим вопросом последние года три: слишком большие траты, которые в бюджет просто не закладывали. Точней, или защита от неупокоенных душ – или премии для личного состава. Разумеется, все работники предпочли второй вариант. Если злобный призрак подбирался вплотную, то нам вменялось по-простому отстреливаться от него.
Неужели в участок вошла Лиза? Тогда дело дрянь… Среди бела дня, не побоявшись толпы народа, который постоянно снует здесь туда-сюда…
Я, от греха подальше, сбежала в свой кабинет, надеясь сперва разузнать все подробности у Холта и только потом, со свежими силами, идти разбираться с проблемами. Если только Дэмиан успел вернуться от эльфов…
Напарник, на мое счастье, уже был на рабочем месте. Сидел на диванчике, пил кофе, в котором точно было еще и виски, и смотрел прямо перед собой. Плохой признак.
Напарник повернулся на скрип двери и процедил:
– Приперлась.
Такое вот приветствие меня озадачило. Вроде бы лично я ничем не провинилась перед Холтом.
– Твоей радости нет предела, – мрачно отозвалась я, плюхаясь рядом. – Что случилось? Лиза?
Холт сделал еще один глоток и ответил:
– Сам не видел, но, судя по рассказам, действительно Лиза. Заявилась среди бела дня и придушила беднягу. Хотя орать он начал еще часа за полтора до этого. Дежурный говорит, он просил какого-то профессора простить его. Долго кричал… Потом плакал… И спустя какое-то время явилась Лиза Флин. А никакого профессора никто не видел. Грехэм говорил с пустотой.
Говорил с пустотой…
– Я хочу напиться, Дэмиан. Сильно, – призналась я, откидываясь на спинку дивана. – У меня крыша уже держится на последнем гвозде после случившегося. Какого черта Грехэм говорил с профессором, если убила его в любом случае Лиза Флин? Где логика?
В голове поселилась пугающая пустота, с которой непонятно было что делать и как бороться.
Напарник покосился на меня и сказал:
– Думаю, логика та же, что и с Марком Сандерсом. Он ведь испугался Моргана, но убил его не Морган, а Грехэм. Это уже система. Похоже, твой любовник не пачкает рук. Он… ну, что-то вроде вестника, не более.
Вестника… Какие же новости может нести такой вот вестник? Вряд ли благие.
– Не всех можно обмануть… – тихо пробормотала я, обхватив голову руками. – Когда я говорила о Моргане в последний раз с Грехэмом, именно это он говорил. Он не боялся суда, тюрьмы, он боялся чего-то другого… И как будто каялся перед смертью.
Напарник покосился на меня и произнес:
– А еще Винсента Моргана никто не видел.
Я поморщилась и парировала:
– Гарри. Старушка в больнице… Да и сам Сандерс. Винсента видела куча народу, Дэмиан. Это не тянет на галлюцинацию.
Холт вскочил на ноги, поставил кружку на стол и принялся ходить из стороны в сторону.
– Ли, а ты не замечаешь определенной системы в этом? Сандерс, Грехэм, свидетельница в госпитале Святого Викентия – они все умерли. Гарри тоже смотрит на тот свет…
Мне не удалось вот сразу понять, на что намекает обычно прямолинейный до тошноты Холт.
– И каков же принцип?
Мужчина замер спиной ко мне и ответил:
– Смерть. Те, кто видит Винсента Моргана, довольно быстро умирают.
Я замерла, не зная, что ответить.
– Но ведь Гарри жив! Жив!
Холт повернулся ко мне. В его глазах стояло какое-то звериное, отчаянное выражение.
– Ли, просто его умирание затянулось надолго, вот и все! Он приговорен так же, как и те трое, просто исполнение ненадолго отсрочено.
Я сцепила руки на коленях и опустила глаза. Хотелось выть от безысходности.
– Ты считаешь, я именно поэтому вижу его? Потому что тоже скоро умру?
Амарэ Тэлис говорила мне то же самое, говорила, что я совсем скоро погибну. А я не верила, потому что мне попросту стало страшно…
– Да, Ли, я считаю, что ты… ты можешь умереть, – тихо произнес Холт, старательно глядя в сторону. – Это, черт подери, логично. Все, кто встречает Винсента Моргана в последнее время – гибнут, так или иначе. Если некроманты правы? Если Морган действительно умер, а теперь что-то другое под его личиной ходит по Нивлдинасу? Ну какие тебе еще нужны доказательства? Мы же сами притащили Смиту личные вещи Моргана. Ты же понимаешь… Хотя ты всегда все понимаешь даже слишком хорошо.
Вероятность ошибки мала… Чертовски мала… Я действительно это понимала, пусть и не хотела верить. Выводы Дэмиана были логичны..
– Но ведь это попросту какая-то чушь, – принялась невнятно лепетать я, – что-то из разряда старых суеверий…
Холт никогда не верил в приметы, суеверия и прочее мракобесие. И, черт подери, это была одна из немногих черт, которые мне в нем нравились!
– Джексон, это уже ни черта не примета! Это правило! И просто жалкая примета не заставила бы Флина биться в истерике! Уж готов поспорить на месячный оклад, этот старый хрыч способен постоять за себя. Одна мертвая доченька чего стоит… Опасность существует, и вполне реальная. Ты можешь умереть, Ли.
