смерть отпрыска знатной фамилии не слишком опечалила слуг, — шепнул я. — Интересно, как на потерю отреагировал отец.
— А как он мог отреагировать на потерю наследника? — так же тихо отозвалась Глория. — Уж явно не пляшет от радости.
Лорд Болейн не заставил себя ждать. Камердинер вернулся спустя пять минут и пригласил нас следовать за ним. Он провёл нас в гостиную, обставленную с претензией на изысканный вкус: обитые светлой тканью стены, картины в багетных рамах, изображающие псовую охоту, покрытый изразцами камин, львиная шкура, расстеленная под маленьким ломберным столом, чёрные скульптуры собак и лошадей, французские часы, сверкающие полированной латунью и позолотой. С потолка свисала большая хрустальная люстра, украшенная нитями огранённых стекляшек. Я такого не любил, но эстетические пристрастия Болейнов меня мало интересовали. Куда больше занимал сам маркиз.
Его светлость встретил нас, стоя у камина. Невысокий полный мужчина в клетчатом костюме-тройке курил трубку, опираясь на мраморную полку. В знак приветствия он кивнул и указал на два вольтеровских кресла.
— Вам поручено расследование? — спросил он приятным баритоном, переводя взгляд с меня на Глорию.
— Именно так, — подтвердила девушка. — Лейтенант Глостер, национальная гвардия. А это — наш консультант, господин Блаунт.
Я тем временем разглядывал маркиза. Лет пятьдесят, виски и борода с проседью, на мизинце правой руки золотой фамильный перстень.
— Мой сын — не большая потеря для общества, — вздохнул Эдвард Болейн и глубоко затянулся. — Уверен, вы уже знаете: его образ жизни нельзя назвать делающим честь нашей семье. И тем не менее, я хочу, чтобы он был отмщён! Что скажете?
— Мы делаем всё возможное, — дипломатично отозвалась Глория.
— Это уклончивый ответ, лейтенант. Я понимаю, что прошло совсем мало времени, но… ради Бога, объясните, что произошло! — маркиз повысил голос совсем немного, но мне стало ясно, что Эдвард Болейн старается скрыть сильное волнение.
Похоже, смерть сына волновала его куда сильнее, чем он старался показать.
— По правде говоря, — ответила Глория, — это пока и для нас загадка. Дело в том, что обстоятельства смерти вашего сына довольно… необычны.
— Вот как?! — быстро спросил маркиз, с силой выпустив изо рта дым. — И в чём же эта необычность заключается? Я слышал, к нему в дом вломились. Должно быть, искали ценности?
— Ничего не украдено.
— Грабители испугались того, что натворили?
— Возможно.
Эдвард Болейн понимающе кивнул.
— Вы не знаете, — сказал он. — Но почему? Наверняка вам приходится сталкиваться с подобным довольно часто.
— Дело в том, — ответила Глория, — что вашего сына, возможно, загрызло какое-то животное. Во всяком случае, — добавила она быстро, видя, что маркиз собирается задать вопрос, — на горле обнаружены следы зубов, а на теле — когтей.
— Какое животное?! — ошарашено пробормотал Эдвард Болейн, опустив руку с трубкой. — Здесь?! В Лондоне?!
Весь его вид выражал крайнее недоумение. Вдруг маркиз нахмурился.
— Вы что, шутите, лейтенант?! — проговорил он, прищурившись. — Не советую этого делать!
— Ни в коем случае, лорд Болейн! — всполошилась Глория. — Всё обстоит именно так. Хотя, с другой стороны, это мог быть и человек, изображавший животное.
Болейн замотал головой.
— Нет-нет! Это всё какая-то ерунда! О чём вы говорите?!
— На осколках разбитого оконного стекла остались частицы шерсти, — вмешался я. — С выдубленной шкуры. Вот как, допустим, с этой, — я ткнул пальцем в расстеленную на полу шкуру льва.
Маркиз молча смотрел на меня. Прошло полминуты.
— И что это значит, по-вашему? — спросил он.
— Скорее всего, в дом вашего сына забрался некто, одетый в довольно экзотическую куртку.
— И зачем он это сделал? — Болейн вспомнил о трубке и поднёс её ко рту, но не затянулся. — И кто это мог быть?
— Кто — не знаю. Хотел спросить, нет ли у вас предположений. Насколько я понял, ваш сын общался с самыми разными людьми.
— К сожалению, это правда. С подонками, в том числе. Но мне о его связях известно мало. Разве что вас заинтересует Эдриан Клоуз. Это его давнишний приятель. Картёжник и плут, каких поискать. Но вы не ответили на мой вопрос: зачем человек, одетый в шкуру, забрался в дом моего сына?!
— Думаю, с целью ограбить. Иначе зачем бы он стал изображать присутствие на месте преступления животного?
— А как он его…
— Я думал об этом по дороге сюда. Вероятно, при помощи заранее изготовленного приспособления. Челюстей, приводимых в движение рычагами.
Глория уставилась на меня в недоумении. Она явно старалась понять, всерьёз ли я говорю. Я ей незаметно подмигнул.
Маркиз склонился над каминной решёткой, чтобы выбить из трубки пепел.
— Всё это звучит… по меньшей мере, странно, — проговорил он, распрямившись. Лицо его слегка покраснело, руки едва заметно дрожали. — Адам умер так же, как жил — скандально. Мне бы хотелось вас попросить о том, чтобы подробности его убийства… не стали достоянием гласности. И, в особенности, прессы.
— Можете на меня в этом положиться, — заверила Глория.
— Благодарю, лейтенант. Если потребуется помощь в расследовании дела… Словом, мне бы не хотелось, чтобы убийство Адама осталось нераскрытым. Это может бросить тень… на невинных людей.
«На его семью», — мысленно поправил я маркиза. Древние роды пеклись о репутации не меньше, чем о благосостоянии.
— Где можно найти приятеля вашего сына? — спросил я. — Этого Клоуза.
Болейн брезгливо поморщился.
— Я знаю только, что они часто играли в клубе «Эдельвейс» на Мортон-стрит. Место не для чистой публики, так что Адаму нравилось.
— А супруга ваша дома? — спросил я.
— Зачем она вам? — нахмурился лорд. — Её нет. Уехала третьего дня в Брайтон поправлять здоровье. Бронхит хронический у неё, вот доктор и прописал… а поможет ли… — маркиз махнул рукой. — Я вот тоже к ней собираюсь. Может, на следующей неделе. Обещал раньше, да тут вот стряслось. Как я теперь к ней?! Что скажу?! — Болейн поджал губы и отвернулся — вероятно, чтобы скрыть набежавшую слезу. — Как Адама похороню, — сказал он спустя четверть минуты дрожащим голосом, — так и прочь отсюда!
Распрощавшись с маркизом и заверив его в том, что полиция приложит все усилия для розыска преступника, мы вышли
