– Тройс, – послушник начал рыдать и отвернулся, уткнувшись в подушку.
– Вам он знаком? – тихо спросил здоровяка Джон.
– Да, – кивнул тот, – работает в одной мастерской.
– Сходится, – кивнул Миллстоун.
– Идёмте, – кивнул Фелмор, убирая нож, и поворачиваясь к священнику, – он должен оставаться взаперти, пока я не приду за ним. Поможете ему сбежать и узнаете, что у нас за это бывает.
– Я не осмелюсь помогать преступнику, – на лице святого отца выразилась подлинная честь и даже оттенок радости за то, что справедливость наконец восторжествовала.
– Отлично, и да, чуть не забыл, – он снова повернулся к послушнику, – пистолет.
На лице юноши выразилось понимание окончательного поражения, и он полез под матрас.
– Ну-ну! – остановил его Миллстоун, выхватив оружие, – ты ведь не думаешь, что мы позволим тебе взять его в руки?
Фелмор грубо спихнул послушника с кровати, сбросил матрас, под которым обнаружился искомый пистолет с глушителем. Миллстоун не смог сходу опознать модель, но куда больше его заинтересовала причудливая гравировка. Смысл её не был понятен сходу, а времени на то, чтобы её разглядеть, здоровяк не дал, быстро спрятав оружие за пазуху.
– Теперь точно идём, – уверенно сказал Фелмор и первым вышел из комнатки.
Миллстоун и его напарники последовали за ним, лишь где-то вдалеке слыша звук закрывающегося замка.
– Действовать нужно будет быстро, – уверенно сказал здоровяк, когда они снова оказались на улице, – я слышал об этих парнях, а теперь есть отличный повод зайти в гости. Хорошо, что вы вооружены, потому что они тоже.
– Час от часу не легче, – сказал Майлз.
– Мне обязательно использовать пистолет? – спросил Джон.
– Лучше его, – кивнул здоровяк, – к лазерам у нас возникает слишком много вопросов.
– Хорошо, – кивнул Миллстоун.
– Желательно живыми, хотя бы ненадолго. И не высовывайтесь, пока я не скажу.
– Хорошо.
Они снова свернули в какой-то переулок и направились вперёд, иногда сворачивая. Из всего этого Миллстоун понимал только то, что он очень недооценил размеры Бонека и сложность его устройства. В будущем, этим населённым пунктом стоило заняться гораздо серьёзнее, а пока он был рад, что ему довелось окунуться в настоящее дело.
Они остановились около массивной железной двери. Фелмор остановился и огляделся.
– Один должен остаться здесь. Если кто-то появится, можно сразу стрелять.
– Пифф, ты справишься? – спросил Миллстоун.
– Ну, если можно сразу стрелять, то да, – с готовностью ответил Саймон.
– Отлично, – улыбнулся Фелмор, – ну а мы зайдём с парадного.
На улицу, по которой ходили люди, выходили широкие ворота мастерской. Сегодня здесь было почти пусто – лишь над одной из смотровых ям стоял потрёпанный жизнью хэтчбек, но под ним никого не наблюдалось.
– Есть кто живой? – громко спросил Фелмор.
– Слушаю вас.
Из-за одного из стеллажей вышел крепкий мужчина лет сорока. На его голову была повязана бандана, на майке виднелись следы масла, а на руках были чёрные перчатки.
– Двери лучше закрыть, – вскользь сказал Фелмор Миллстоуну и Майлзу, – ты Тройс, верно?
– Да. Что нужно?
– Пара рабочих моментов, – спокойно развёл руками здоровяк.
Но уже в следующий момент он ударил работника мастерской по лицу, отчего тот упал на пол. Миллстоун выхватил пистолет, и не зря – в дверном проёме, ведущем в мастерскую, мелькнул человеческий силуэт. После выстрела раздался крик боли, отчего становилось понятно, что Джон попал в цель. Больше никто не появился, но Милстоун и Майлз сохраняли боевую готовность.
– Ну пойдём, задница, ты сейчас мне всё покажешь и расскажешь, даже то, что не хотел.
Ещё дважды ударив Тройса по лицу, Фелмор поднял его с пола, и, приставив нож к его горлу и прикрываясь им от возможных его сообщников, направился вперёд. Миллстоун в этот момент думал о том, не устремился ли кто к заднему выходу, и как там Пифф. Но пока выстрелов слышно не было, что позволяло думать о хорошем.
На счастье, никого кроме Тройса и его напарника в мастерской не было. Последнего Миллстоун ранил в плечо, не смертельно, но весьма болезненно. Они прошли в небольшую подсобку. Фелмор со всего размаху бросил своего пленника на пол, достал из-за пазухи тот самый пистолет с глушителем, и выстрелом в голову пристрелил раненого, а после снова навис над Тройсом, отчего тот беспомощно попятился назад.
– Где она? – холодно спросил он, поднимая пистолет.
– Я ничего тебе не скажу.
Здоровяк сделал последовательно четыре выстрела, продырявив плечи и колени Тройса. После каждого он делал небольшую паузу в надежде, что тот заговорит, однако крепыш стискивал зубы, рычал от боли, но молчал, а в его глазах пылала непомерная ненависть. Достав нож и склонившись над ним, Фелмор распорол майку и показал Миллстоуну и Майлзу татуировку в центре груди.
– Хотите знать, как вычислить херового представителя тайных братств? – с циничной улыбкой спросил он, – запомните этот знак.
Татуировка представляла собой закрашенный кружок в области сердца, опоясанный несколькими волнистыми окружностями, последняя из которых была окружена непонятными символами. Ни они, ни сам знак ничего не говорили Миллстоуну, но Фелмор, похоже, уже сталкивался с подобным и знал, о чём говорит.
– Что это значит? – спросил детектив.
– Долгая история. Может быть, расскажу когда-нибудь. А пока, знаете, как послать им правильный знак?
– Как же? – спросил Джон.
Вместо ответа Фелмор просто выстрелил в центр круга. Из отверстия сразу хлынула кровь – пуля пронзила сердце, и спустя несколько секунд всё было кончено, а пистолет снова был убран за пазуху.
Папка, на удивление, нашлась довольно быстро. После беглого ознакомления Фелмор констатировал, что это то, что они искали. Двери боксов, выходившие на улицу, были заперты изнутри, а для того, чтобы покинуть здание, был использован задний выход, возле которого дежурил Саймон. Он был немного взволнован, но, увидев, что никто не ранен, успокоился. Дверь можно было захлопнуть, что и было сделано.
– Немного усложним задачу местной охране, – прокомментировал Фелмор, – надеюсь, они не обидятся.
– И что теперь? – спросил Миллстоун.
– Я вас очень благодарю.
– Я вообще-то пришёл к вам с просьбой. Теперь, думаю, могу спрашивать серьёзно.
– Спрашивайте, – с готовностью сказал Фелмор.
– Не здесь. Это требует некоторого обсуждения.
– К сожалению, я не могу уделить вам время прямо сейчас. Вы остаётесь сегодня на ночь?
– Нет. Нам негде ночевать, да и начальство будет беспокоиться.
– По поводу ночлега не бойтесь. А что до начальства, то можете послать ему записку, что задержитесь, и дело того стоит.
