- Ха, знаешь, Эрне, я не так сильно влюблён в театр, чтобы продавать ему душу... Не потянул бы. Мне гораздо более интересной кажется живопись - ею и занимаюсь. Кисти, краски...
- И высоко ли поднялся? - нагло перебил я друга, - За твоими картинами в очередь становятся?
- На жизнь хватает, Эрне. А достигать высот... Это не для меня...
- Ты что, хочешь быть посредственностью? Чего ради? Зачем топтаться на месте, когда можно стать настоящей личностью! Знаменитостью, звездой!
Франц, глухо рассмеявшись, отрицательно покачал головой и упёр руки в колени:
- Сам знаешь, я хочу вновь сойтись с Маргаритой. Мы расстались больше года, с тех пор я из кожи вон лезу, чтобы восстановить семью. Если уйду в живопись с головой, на это просто не останется времени. Вот взять тебя, Эрне: у тебя нет девушки, с друзьями ты часто общаешься? У меня был последний раз четыре месяца назад. Родителей, готов спорить, навещал тоже довольно давно. Если выбирать между творчеством и личной жизнью, я выбираю личную жизнь. Ты решай сам...
- Уже решил, Франц...
- И доволен выбором?
- Конечно, заняться личной жизнью можно в любой момент, - я поёрзал в ставшем вдруг неудобным кресле, - А вот подниматься на творческий олимп надо сейчас, пока мы молоды и полны сил! Молодость нам дана именно для этого!
- Я с тобой не согласен...
- И очень зря.
На кухне засвистел чайник, на что тут же отреагировал Франц и ретировался из комнаты. До меня донеслись звуки возни с чашками и тарелками. Ко всему прочему, мой друг - отличный хозяин. Он хорошо готовит, умеет принимать гостей и чертовски неплохо заваривает 'Кардалинию'...
Я лениво перевёл взгляд вправо и начал рассматривать картины. На самой крупной, стоящей на мольберте, изображена безудержная мощь громадного водопада. Ярко-голубая вода падает с огромной высоты, взбиваясь в густую пену. Нарисовав недурный водный поток, Франц пока даже не начал рисовать вокруг непроходимые джунгли.
На другой изображён восход дневного светила над занесённым снегом лесом. Диск солнца кажется совершенно ненастоящим - над ним ещё следует основательно поработать, да и вековые деревья выглядят всего лишь набросками...
А вот и пустыня, о которой Франц так много рассказывал на прошлой встрече. В самом деле, выходит очень недурно, хорошо удались тени сухих деревьев, отличными вышли пёристые облака, а вот барханы смотрятся слишком аляповато - их словно сделали парой размашистых мазков.
И так далее: картины, картины, картины, каждая из которых бесстыже красуется своей недоделанностью. Франц - тот человек, что задумывает сразу несколько проектов, но мало какой способен быстро закончить - они ему очень скоро надоедают, и он берётся за очередной холст.
Так множатся его незаконченные работы...
А ведь он с кем-то по телефону обсуждал выполненный заказ...
- Франц, - окликнул я друга.
- Да...
- А что за картину ты собирался продать?
- Не понял... - фраза насквозь пронизано неподдельной растерянностью.
- Ты же по телефону кому-то сказал, что заказ готов. А я тут вижу только незавершённые пейзажи...
- Ах, это, - с какой-то грустью в голосе ответил Франц.
Вскоре он появился в комнате и направился в мою сторону. Никакого чая Франц приносить не стал. Просто пошёл на меня с ничего не выражающим лицом.
И тут в его руке я заметил нож!
Его удар сверху был стремителен, но я вовремя заметил опасность и кувырком через подлокотник ушёл от лезвия, вонзившегося в обивку. Франц тут же бросился за мной, готовя новый удар.
Нелепо перебирая конечностями, я поднялся и схватил с мольберта незавершённую картину, которой заслонился, как щитом. Моему другу страх испортить живопись не помешал, и он без сомнений ткнул ножом, пробив холст насквозь.
Его рука не дотянулась всего ничего, когда я среагировал и перехватил Франца за запястье. Он попытался вырваться из захвата, но страх за свою жизнь заставил меня бороться с силой и отчаянностью льва. Я дёрнул правой рукой картину, ударив каркасом по предплечью противнику. Тот и не заметил хлипкого выпада и атаковал кулаком в голову. Я сумел уклониться и начал закрываться краем картины от его ударов.
Приходится держать дистанцию. Франц наседает, одновременно вырывая руку с ножом. Вот ему удалось резко сократить со мной расстояние и ударить лбом в лицо. Я отшатнулся, но его не отпустил.
Мой противник решил добавить размашистым хуком, от которого я ушёл простым падением на спину. Уперев ногу Францу в живот, я бросил его через себя, уронив на сложенные у стены холсты. Противник выронил нож, который отлетел далеко в сторону.
Я перевернулся на живот и по-пластунски рванул к оружию. Обычный кухонный нож валяется прямо под журнальным столиком. Мои пальцы сцепились на рукояти и я, вооружённый, поднялся.
Не успел я моргнуть, как со спины налетел Франц. Навалившись всем весом, он заставил меня упасть на колени, давшись животом об низкий столик. Взяв мои руки в захват, противник начал бить ими о столешницу. Я выдержал три удара, после чего выронил оружие.
Франц сменил захват, обхватив меня вокруг шеи. Потянув на себя, он собрался оттащить меня в сторону, чтобы спокойно завладеть ножом. Приметившись, я с силой пнул в журнальный столик, чем легко его перевернул. Оружие отлетело под кровать...
Ударом ноги из лежачего положения я угодил точно Францу в лицо. Его руки тут же отпустили меня. Откатившись в сторону, я разорвал дистанцию и вскочил на ноги.
А Франц уже вновь вооружился - стоит, держа в руках, словно копьё, торшер. Метким тычком он ударил меня в грудь. Хоть тычок и вышел несильным, но я потерял равновесие и начал заваливаться назад. Отступая, я, в конце концов, запнулся о край железной кровати и уселся на неё. Очередной удар торшером мог прийти сверху, но я успел подставить руки и переправить его в сторону. Франц ещё раз ткнул меня в грудь, однако я чётко перехватил оружие неприятеля за абажур.
Сорвав пёстрый колпак торшера, я метнул его в лицо Францу. Пока тот защищал лицо руками и ронял длинное оружие, я соскочил с кровати и рванул к прихожей - там пальто с пистолетом.
Я уже собрался выскочить из комнаты, но тут мне наперерез пролетел нож, вонзившись в дверной косяк прямо перед моим лицом. Франц промазал всего на несколько сантиметров!
Пока я стоял на месте, сбитый с толку, противник успел нагнать меня. Перехватив меня поперёк пояса, он втолкнул меня в кухню. Пятясь, я вдруг сильно ударился спиной об шкаф, который гулко загрохотал от столкновения. Не теряя времени, Франц ткнул меня кулаком в бок, затем попытался ударить в щёку, но не дотянулся. Я ответил ему ударом локтём по спине, после чего добавил пинком под дых.
