Он что, идиот?
— Он боится тебя, — объяснил Сагоби, — возьми ещё раз.
Максимка повторил. Сагоби начал быстро говорить. Африканец вроде успокоился и поднял глаза. Максимка с глупым видом смотрел на него.
— Скажи ему что-нибудь, — потребовал Сагоби.
— Чего сказать?
Этого хватило, чтоб Сагоби начал диалог с африканцем. Они между собой говорили, и африканец постоянно бросал испуганный взгляд на Максимку.
— Головой кивай, — потребовал Сагоби, — кивай так, как будто со всем соглашаешься.
Максимка быстро закивал. Варвара и Михалыч продолжали наблюдать со стороны и не вмешивались. Если африканцы нападут все разом, то больше пяти человек застрелить не успеют, но, кажется, нападать никто не собирался. Все, кроме одного, с которым продолжался диалог, до сих пор в ужасе лежали на земле, повторяя постоянно только два слова.
— Сделай повелительный жест и разреши им всем встать, — потребовал Сагоби.
Максимка так и поступил.
— Поднимайтесь, голодранцы, разрешаю, — стебался бесёнок и сделал разрешающий взмах рукой.
Сагоби перевёл. Африканцы замолчали и начали поднимать голову, опасливо оглядываясь. Максимка ещё раз махнул рукой и изобразил доброжелательную улыбку. Вышло не очень, но это подействовало, и африканцы стали подниматься с колен, после чего сели на землю. Теперь они уже открыто смотрели на бесёнка. Тут произошло то, чего Максимка не ожидал. Сагоби вдруг проинструктировал Михалыча и Варвару.
— С этого момента вы оба, в том числе и я с вами, будем обращаться к летнему демону почтительно. Можно для виду слегка склонять голову. Я сказал, что мы ближайшие слуги летнего демона.
— Ты спятил? — возразил Михалыч.
— Отнюдь! Твой Максимка оказался для них божеством. Они знают его и называют летний демон, и очень почитают.
Удивлению Михалыча не было предела.
— Они его знают???
— Судя по всему, он им знаком, но каким образом я пока понятия не имею.
— Михалыч, зуб даю, я впервые их вижу! — оправдывался Максимка.
— Да я тебя не обвиняю, но хотелось бы знать как!?
Африканцы резко занервничали, и тот, с кем говорил Сагоби, начал угрожающе жестикулировать.
Сагоби перевёл:
— Он говорит, что ты не смеешь так разговаривать с летним демоном, и ты плохой слуга, тебя надо убить.
— Я его сейчас сам грохну, — отреагировал Михалыч и передёрнул затвор винтовки.
— Нет, Михалыч! Не делай ошибок! Прошу тебя, поклонись и скажи пару слов будто извиняешься.
— Кому поклониться? — не понял Михалыч.
— Максимке своему, кому же ещё.
— А без этого никак нельзя?
— Нет, они ждут извинений, иначе нападут, решив, что летний демон гневается на тебя.
— Упс... — растерялся Максимка, — Михалыч, сделай что просят.
Поняв, что выхода нет, Михалыч чуть поклонился и прошипел сквозь зубы пару непонятных слов. Максимка в ответ на его поклон сделал царственный жесть якобы прощает. Африканец успокоился и перестал верещать на своём языке. Кажется, он решил, что летний демон проявил к нему благосклонность за его защиту. По ходу, так и было, потому что он вдруг стал указывать всем остальным что делать. Соплеменники ему подчинялись. Снова возник диалог.
Сагоби перевёл:
— Он спрашивает, что ты делаешь в джунглях?
— И что мне ему ответить?
— Плевать, я сам ему отвечу, главное, чтоб ты делал вид, что говоришь.
— Уже сделал.
Сагоби перевёл. Африканец опять бухнулся на колени и начал кланяться.
— Да твою ж мать! Чего он снова клоунадничает? — не выдержал Максимка.
— Я сказал ему, что ты, великий летний демон, хотел проявить свою милость и направлялся к ним. В джунглях ты искал стоянку племени.
— Я направлялся и искал?
Сагоби подтвердил:
— Ты! Он от лица всего племени рад приветствовать тебя и предлагает радушное гостеприимство в своей деревне. Нужно дать согласие, — подсказал рейнджер.
Максимка кивнул.
Африканец обрадовался и вскочил, после чего громко закричал и начал, веселясь крутиться вокруг себя, а потом он бросился к соплеменникам, стараясь им что-то быстро объяснить. Сумасшествие продолжалось ещё какое-то время. Варвара молча наблюдала этот цирк. Она уже поняла, что ситуация резко изменилась, и фортуна повернулась передом, отвернув свой большой зад в другую сторону. Можно было расслабиться, опасности больше нет.
Сагоби продолжал диалог. Максимка его перебил.
— Скажи им, что уже поздно. Нужно переночевать и утром отправляться в деревню.
Михалыч кивал, соглашаясь и поддерживая Максимку. Кажется, сложившиеся обстоятельства сменили его гнев на милость, и подполковник воспринял ситуация как часть некоего плана, который ему до конца ещё неизвестен.
Сагоби перевёл, и ему ответили. Ответ был долгим, и он очень озадачил Сагоби. Не поверив сразу, рейнджер ещё раз уточнил. Ему снова сказали то же самое, ко всему прочему африканец потыкал рукой в сторону деревьев, указывая в темноту. Рейнджер повернулся к своим и начал рассказывать.
— Я сбит столку. Они уверяют, что тут ночевать не нужно. Они сюда пришли, потому что засекли из деревни огонь в лесу и, опасаясь чужаков, выдвинули отряд разведки. Отряд обнаружил нас, — двух белых и меня, после чего они приняли решение напасть. Тут в этих местах никого не должно быть. Если кто и появляется так только чёрные копатели золота. Их опасаются, они убийцы, потому на нас и напали.
— Засекли огонь из деревни? — переспросил Михалыч, чуть опередив вопрос Варвары.
— Вот именно, что из деревни...
— Из какой такой деревни? Нам до неё идти ещё четверо суток минимум, или нет? Тут же ничего нет на сотни километров кругом!
— Вот в этом и проблема. Меня уверяют, что деревня рядом...
— Какая такая проблема? Как это она рядом?
Максимка слушал разговор и молчал.
Сагоби рассказал в чём дело.
— Деревня перенесена. Она больше не находится у подножья гор. Племя согнали с прежнего место обитания.
— Согнали? Кто согнал?
— Говорит, духи.
— Духи? И как давно племя сюда переселилось?
— А вот тут загадка...
— Что ещё за загадка? — не понял Михалыч.
— Он, — Сагоби кивнул на Африканца, — говорит, что племя было вынуждено сменить место своего обитания десять зим назад, и теперь они живут в джунглях у ручья. Там есть вода и есть еда, а большего племени не нужно. Обратно они не вернутся.
— Но нам нужно туда попасть!
—Я в этом уже не уверен! Я предполагаю получить информацию о ритуале от них. Я уже говорил, пещеры нам необязательные к
