Дело, кстати, было каких-то восемь лет назад. Тогда легендарный пиратский корабль "Муж вдовы" поймать не удалось.
А вот и Каледония! Её леса, выглядящие как настоящее полотно насыщенной зелени, а не как серое нечто. Мне показалось, что уже отсюда чувствую чистый воздух славной державы, звуки этого куда более спокойного места.
Ей богу, если бы здесь к Ордену относились нормально, мы бы ни за что не полезли на чумной, прокажённый туманом, сыростью и беспорядком остров.
Каледония - место, где кажется, что обаяние магии ещё витает в воздухе, им пропитаны стены. Не чета Альбиону, в котором сие чувство вычищено паром, технологиями и прогрессом.
Здесь ещё хочется мечтать и верить. Это так же глупо, как и в других странах, но об этом, по крайней мере, не вспоминаешь.
Я редко вспоминаю о родной Фламандии, но не могу забыть Каледонию...
- Видел бы ты себя, Август, - замигали из-под котелка жёлтые ленивые глаза Митиха.
Валяющийся ветошью соня глумливо улыбнулся. Плевать, пусть уже делает, что хочет. Он яростно закопошился в кармане и извлёк часы. Сверившись, он небрежно проронил:
- Скоро приземлимся.
- И сразу на железнодорожный вокзал?
- Угадал, Мистер Некий решил обосноваться не в столице...
- Двинем по Набережной Дороге, - набрал я обороты догадок.
- Браво, детектив... - сделал аронакес вид, что ему равнодушна очевидность нашего маршрута.
- Там и до Фанека недалеко...
- В этот раз ты берёшь билеты, - немного погрустнел Митих от того, что его тайны оказались не такими уж и тайнами.
Глава II
Белая Бестия
Я сел на ближайший поезд до Фанека и покинул уютные красоты залов вокзала ПолРагпассе[4] в девять. Понедельник подходит к концу.
Вагонов первого класса не оказалось, так что пришлось затеряться среди рядовых пассажиров. Всю дорогу на меня таращилась кошка с колен хозяйки, что присела сбоку.
На поезде я был один - Митих куда-то пропал, только мы разделились на вокзале. Отстояв очередь, дождавшись поезда, заняв место и отчалив, я так и не обнаружил чёртового аронакеса. Он-то никуда не делся, и в ночном небе я не раз замечал движение громадных крыльев.
Всё-таки, давно надо было вернуться в Каледонию. Тут тебе и звонкое журчание одного из красивейших языков мира, словно в противовес Альбиону, вежливые и тактичные люди, не в пример более ясная и радужная погода.
С Каледонией меня связывает столько, что сложно переоценить. Мой наставник Франц и лучший друг Эдмор - выходцы именно из этой славной страны. Из века своей жизни около шестидесяти лет я прожил здесь. Даже светящиеся узоры мне нанесли в пределах Каледонии.
Стоило задуматься и на мгновение сверкнуть вязью на руке, как интерес кошки ко мне многократно возрос.
Паровоз долго стучал колёсами по набережной, морская вода бликовала серебром под лунными лучами. Его бесконечная гладь впервые не вызвала у меня отвращения и скорейших пожеланий иссохнуть в Судном Дне. Альбион приучил, что от морских просторов нужно ждать ледяных ветров, бесконечных дождей, сырости и дерущего горло солёного духа.
А оно бывает и спокойным. Даже непривычно не чувствовать от морской воды агрессии.
Мужчина в трёх рядах впереди воззрился на темень за окном, завертелся на месте, не зная, постараться ли забыть увиденное или поделиться им с окружающими. Мне понадобились секунды, чтобы разглядеть фигуру пикирующего за скалы трёхкрылого демона.
Митих и поезд... опасная комбинация: в прошлый раз она чуть не закончилась для меня плачевно.
Прошли часы, когда вдали появился пресыщенный огнями Фанек.
Фанек, как ни один город в Каледонии, держится на алмазах. Штабы трёх алмазодобывающих компаний (включая государственную), несколько предприятий по их обработке, центр контроля качества и музей алмазов. Фанек - ведущая шестерня в механизме мирового обогащения алмазами и бриллиантами. Ювелиры всего Континента совершают паломничество в этот город в надежде постичь суть величия гранённых красавцев.
Фанек многие недооценивают. Да, политики ютятся в Лютеции, интеллигенция снобистски величает центром страны Эльзас - город с лучшим университетом Каледонии, а может, чем чёрт не шутит, и всего мира. Вот только без золотых гор Фанека величие остальной Каледонии было бы весьма спорно.
Портовый полис с высоты птичьего полёта напоминает бутылку. Точно посередине он разделён широким каналом, по которому ежегодно проходят парадом вычурные суда с устаревшими уже парусами. В прочее же время по каналу снуют богатеи: можно воспользоваться дороженными гондолами, чтобы добраться до нужного места или совершить неторопливую романтическую прогулку.
На канал, который, к слову, скромно называется Божьей Иглой, как на стержень насажены все мало-мальски значимые здания в городе. Если вам нужен банк, ресторан, мэрия, школа или картинная галерея, надо только спросить, в каком месте и на каком берегу канала они расположены.
С берегами, между прочим, проблем не возникает, поскольку через канал тянутся мосты буквально через каждые сто ярдов. Всякий уважающий себя архитектор считает своим долгом перекинуть через Божью Иглу собственный мост, украсить его обнажёнными юношами или готическими финтифлюшками. Одних только мостов Влюблённых или мостов Свиданий в Фанеке наберётся на десяток.
Мосты стараются задрать к самым небесам, чтоб в парадах участвовали как можно более крупные суда.
Божья Игла, вообще, не так уж дерзко и беспричинно получила своё название - канал увенчан кроной из десятков фонтанов и знаменитым Собором Святого Бруно. Это одна из величайших церквей Каледонии, по крайней мере, самая старая. С точки зрения Ордена собор интересен тем, что в его подвалах разместились наши тайники. Духовенство о них знает, но, иди ж ты, долгие века хранит тайну иоаннитов. Даже с крахом Ордена церковники не побежали рассказывать о сокровищах в их закромах.
Но ближе к Фанеку... дно "бутылки" представляет собой порт, обычный, скучный, хоть и громадный, порт.
Самое интересное, пожалуй, - горлышко городка. Это бескрайний, колоссальный гноящийся бедняцкий район. Никудышные лачуги, самодельные домики, грязные улицы, напрочь лишённые хоть каких-нибудь благ цивилизации. Район населяют шахтёры, которым платят копейки, безработные, решившие приехать в Фанек на поиски рыбного места в алмазной индустрии, незаконные эмигранты, политические преступники, беглые заключённые и просто люди, которым не повезло.
Район бедняков большой, плотно застроен, испещрён неровными улицами, лазейками, проулками и лазами. Там легко потерять кошелёк, ещё проще жизнь. Нож в спину тебе воткнёт и здоровый амбал, и маленький ребёнок, и беззубая старушка. Это иной мир, мир злобы, отчаяния и безнадёги.
