— Мы приехали, — торжественно сообщил Сорвенгер и выпрыгнул наружу.
То же самое пришлось проделать и Юлиану. Он словно ощутил, насолько холодная здесь была земля. И даже ботинки не спасали от этого холода. Внутри земли находился вечно холодный ледник и источал оттуда ледяной пар. Ничего более убедительно Юлиан придумать не мог. Не до фантазии сейчас было.
— Где мы? — спросил Юлиан, едва осмотревшись, но так и не успев ничего понять.
— Это не важно, — сказал Сорвенгер и в его голосе Юлиан почуствовал какую-то таинственность.
В этот момент со всех сторон зажглись факелы и Юлиан наконец-то смог определить, что они находятся в каком-то каменном подвале, стены которого были украшены зловещими статуями драконьих голов. Но они были столь ужасны, что на их фоне Драго казался милейшим созданием на земле, а драконы из сказок, которые Юлиан слышал в детстве, выглядели не более чем клоунами в цирке.
Лица их были перекошены, у кого-то глаз было больше чем нужно и сказать по их поводу можно было только одно — это драконы-мутанты.
Через пару секунд Сорвенгер невольно упал на колени, словно что-то зловещее скосило его и заставило потерять силы. Та же самая участь пришлась и на долю Юлиана — он что есть мочи схватился руками за голову, будто бы её проткнули тысячи тонких иголок. Тело выворачивало на изнанку и создавалось впечатление, что Юлиан теряет что-то важное.
Он умирает?
— Это необходимый ритуал, — сообщил Сорвенгер, едва только почуствовал, что боль начинает его покидать. — Все мы должны принести какую-то жертву для того, чтобы увидиться с господином. Даже я.
— Что случилось? — спросил Юлиан, с трудом сдерживая порыв тошноты.
— Мы на время потеряли большую часть своей силы. Граф Акрур не может так рисковать. Никто не придёт к нему во всеоружии.
— Но люди без Проксимы умирают! — недовольно проговорил Юлиан.
— Умирают, но не сразу, — поведал Сорвенгер. — До тех пор, пока это случится, сила вернётся к нам обратно.
Он прикоснулся рукой к одной их драконьих голов и начал бормотать какие-то странные заклинания, которые доселе слышать Юлиану не приходилось.
Каменные стены начали расступаться, а свет становился только ярче. Юлиан поднял глаза наверх и увидел ночное небо, украшенное полной луной. Луна так велика, как никогда. Каменные стены постепенно трансформировались в лестницу, а это означало, что проход открыт.
— Мы можем идти, — сказал Сорвенгер. — Господин ожидает нас.
А хитро всё Молтембер придумал. Добраться до него можно было только лишившись силы. К нему не подобраться никому, даже самому опытному бойцу. Просто невозможно.
Сорвенгер осторожно выставил вперёд ногу и начал свой путь. Юлиан нехотя поплёлся за ним. Ноги были словно ватными, но это было объяснимо. Только нисколько не делало процесс хождения приятным.
Поднявшись наверх, Юлиан обнаружил, что они находятся на вершине какой-то башни. Вершина представляла из себя форму креста и подобной этой башне видеть раньше ещё не приходилось.
На краях башни, словно охраняя её, находились красноглазые вервольфы, а снизу их была целая орда. Мало того, что Молтембер установил магические системы охраны для себя. Он не брезговал прибежать и к грубой силе в виде вервольфов.
А в самой середине башни гордо стоял человек. Юлиан знал, что это за человек и оттого только меньше хотелось приближаться к нему.
— Господин, — обратился к Молтемберу Сорвенгер. — Я привёл его.
— Ни капли не сомневался, что ты грамотно выполнишь свою работу, — ответил Молтембер и обернулся.
Каких только ужасов не представлял себе Юлиан от этой встречи, но увидел всего-навсего обычного человека. Ни зловещих красных глаз, не мертвенно-бледной кожи, ни старинных жутких доспехов. Всего лишь спадающие до плеч золотистые волосы, вполне себе обычные голубые, такие же как и у Юлиана глаза, и длинный красный плащ, нисколько не выглядящий зловещим.
— Простите за оплошность, — начал оправдываться Сорвенгер. — Но я не смог доставить вам Ривальду Скуэйн непосредственно.
— Ты и так сделал больше, чем было в твоих силах, — похвалил соратника Молтембер и приблизился.
Юлиан ожидал ощутить какой-то ужас хотя бы сейчас, но снова лицезрел обычного смазливого дядьку. Если бы он сказал, что был разочарован, то не сказал бы ничего.
— Юлиан Андерс Мерлин, — размеренно проговорил Молтембер и уставился прямо в лицо юноши, досконально изучая каждый его изгиб. — Я уже достаточно давно ожидал нашей встречи.
Он попытался изобразить улыбку, но улыбка, судя по всему, коньком его смазливой внешности не являлась.
— Вам не получится заманить сюда миссис Скуэйн, — смело проговорил Юлиан. — Вы так и останетесь без сил и будете находиться в бегах всю вашу жизнь.
— Верно, ты не знаешь, как делаются дела, — усмехнулся Молтембер и оторвал наконец от него свой взгляд. — К тому же, ты имел несчастье заблуждаться, что сейчас мы с тобой устроим долгий и пронзительный диалог. Прости, но ты не удостоен такой чести. У меня нет на это времени.
А вот это уже Юлиана немного разочаровало, хоть он и знал, что поводов для этого нет.
— Сейчас, маленький Монроук, ты узнаешь, как делаются настоящие дела. Якоб, я полагаю, что Ривальда добралась до кинотеатра?
— Да, она должна быть там, — сообщил Сорвенгер.
— Отлично, — ответил Молтембер. — Мы можем приступать.
— Приступать к чему? — непонятливо спросил Юлиан. — Что она делает в кинотеатре? Вы собираетесь атаковать её там?
— К сожалению, мы пока не так сильны, — сказал Молтембер и отдал рукой какой-то знак. — Эх, Ривальда, знала бы ты, как я скучал…
Пара вервольфов, обращённых в людей, приблизилась к Молтемберу, Юлиану и Сорвенгеру и принесла с собой большую видеокамеру.
Вервольфы считались другим видом разумных существ, не людьми, поэтому Проксимой не обладали. Они обращались в людей при помощи какого-то врождённого биологического механизма, поэтому не могли лишиться этой способности, пройдя через подвал, лишающи сил.
— Что это ещё такое? — спросил у самого себя Юлиан и, как полагается, никто ему сразу не ответил.
Однако Молтембер всё же выложил всё через несколько секунд, когда камера, руководимая Сорвенгером, уже была готова снимать:
— Мы должны отправить небольное сообщение Ривальде, пока она мирно наслаждается фильмом, пытаясь уйти таким способом от своих проблем. Не правда ли, наиглупейший способ? Якоб купил все билеты на этот фильм. Кроме одного. Того, что предназначался для Ривальды Скуэйн. Сейчас она находится в кинозале одна, наверняка немного удивлённая этим фактом. Но это ей только понравится, потому что общество никогда не было любимой частью её существования.
