Чарльза теплым коконом.
Он и поднялся первым.
По ступеням.
Мимо статуй, что рассыпались сизой пылью. Внутрь… осевшая крыша. Колонны. Если рухнут, то всех погребет. Перегородки прогорели насквозь, и подняться не выйдет. Но Бертрам Орвуд не поднимался. Крутанувшись, он направился куда-то влево.
Узкий коридор.
Выгоревшие стены.
И лестница, ведущая вниз. Здесь тоже пахло гарью, а еще горелой плотью, сильно, до отвращения, до рвотных позывов. Чарльз сцепил зубы. Сзади судорожно выдохнул Эдвин.
- Все никак не могу привыкнуть.
Провал вместо двери.
Ступени. Ступени из камня, как и стены, а потому почти не пострадали.
Человек лежал у подножия лестницы. Он казался темным пятном, отличным от других пятен лишь слабым биением сердца. И Чарльз чувствовал это биение, как и остатки жизни, стремительно покидавшей тело.
- Проклятье! Зар… Зар, как ты… - Эдвин упал на колени перед лежащим. – Я тебе говорил, что слишком опасно это, а ты… погоди, я сейчас… я…
Он ощупывал лежащего. И над пальцами виконта парили зеленоватые искорки. С каждым мгновеньем их становилось все больше. Они уходили в человека и…
- Что с ним? – тихо спросил Чарльз.
- Умирает.
- Не умрет. Он… крепкий парень. И упрямый. Ты ведь выживешь, Зар? Конечно… - Эдвин перешел на шепот. А искр стало еще больше. И вот уже они облепили тело, будто укутывая. Мерцающий полог дрожал, рассыпался и создавался снова.
Снова рассыпался.
- Он сильный, - заметил Орвуд. – Я и не думал, что настолько сильный…
- Не особо, - Эдвин все-таки поднял взгляд. В темноте его глаза слабо светились. – Это… это вас нужно благодарить, Чарльз. Я ваш должник… кольцо…
Пальцы погладили перстень.
- Вовремя. У меня самого сил бы не хватило. А теперь… теперь он хотя бы до целителя дотянет.
- Лучше бы его сюда, - Чарльз огляделся. – Это вообще кто?
- Мой названный брат. И лучший агент Тайной канцелярии… Бальтазар Азерос.
Вот ведь. Не было печали.
- И еще… вне зависимости от исхода. Он сегодня умрет. При исполнении долга… или несчастный случай? Надо будет подумать.
Взгляд его сделался рассеянным.
- Тело надо будет вынести.
- Тела, - поправил Бертрам. – Думаю… если ваша служба… или полиция… пожелает расследовать произошедшее, то им просто необходима будет помощь опытного некроманта.
- Вне всяких сомнений.
- А лучше Орвудов никого нет. Но работать мы предпочитаем в своей усадьбе. Соответственно, материал следует доставить именно туда.
Чарльз огляделся. И выпустил огневика.
- Не рванет? – заботливо осведомился Эдвин, который слегка посерел, но выглядел весьма бодро. В отличие от человека в знакомом балахоне.
- Нет, тут другого огня не осталось, а с тем, что есть, я справлюсь.
Подвал был… нет, скорее не подвал, а пятачок пространства, не затронутый огнем. Впрочем, если бы Чарльз не погасил выброс, не осталось бы ни этого пятачка, ни того, что скрывалось под домом.
Ни самого дома.
Лестница справа.
Слева дверь темного дерева с металлическими накладками. Впрочем, открывается он от прикосновения.
Эдвин, тихо матюкнувшись, опускается на пол рядом с телом.
- Умирает? – Чарльзу почему-то неудобно смотреть. У него братьев не было. Ни названных, ни родных. Сестра вот только, да и та уехала.
- На грани, - Бертрам поморщился и указал на дверь. – Оттуда несет смертью.
А ведь огонь сюда не добрался. Пожар, устроенный в доме, остался наверху. Здесь же… ни копоти, ни жара. Дым только. Дым вот должен был бы просочиться.
Почему только дым?
Все-таки артефакты? В подвале? Стало быть, подвал был важен. Возможно, не столько он, сколько место, куда он вел. Его защитили, но второй всплеск силы выпил защиту.
- Позволь мне, - Бертрам встал перед дверью.
А Эдвин снова что-то творил, что-то невообразимо сложное, похожее на хрупкую арку из зеленого света. Смотреть на нее было больно, и Чарльз отвернулся.
Вдохнул.
И с трудом выдохнул.
Он не некромант, но этот запах… смерть всегда пахнет по-особому. А еще чувство такое, будто он снова на том треклятом острове.
Безнадежности.
Тоски.
Следом накатило желание перерезать глотку. Себе? Можно и себе. Но остальным тоже. Эдвин мучается… к чему? Жизнь – это боль, а боль…
Боль пришла изнутри, полыхнула синим пламенем, сметая наваждение. И Чарльз потряс головой.
- Здесь…
- Ловушка, - спокойно отозвался Орвуд сминая что-то темное, рваное и отвратительное даже с виду. – Весьма любопытная. Побудь там. Надо… поглядеть. И дверь прикрой.
Чарльз не стал спорить.
Прикрыл.
И подошел к Эдвину.
- Что с ним?
- Пока не пойму. С виду повреждений нет, разве что на голове ссадина, но это мелочь.
- Может, череп проломили?
- Обижаешь. Я все-таки кое-что в целительстве смыслю. Кожу порвали и все… скорее похоже на отравление, но чем? Сиу… ты выкупил мальчишку?
- Да.
- Хорошо. Я с ним поговорю.
- Только аккуратно. Все-таки ребенок.
- Если все так, как я думаю, то на совести этого ребенка многие жизни.
- На совести тех, кто пользовался этим ребенком. Но… да, надо будет, чтобы глянул.
Говорить стало не о чем.
А вот тип на полу умирать перестал.
- Они… разговаривали. О том, что какой-то сыщик получил приглашение. Были недовольны. Но вот… настолько ли? Если подозревали, то почему пригласили меня вступить?
- Пригласили? – Эдвин подобрался. – Интересно… очень интересно. Позже поговорим.
Глава 40 Еще не последняя, но весьма к тому близкая
Глава 40 Еще не последняя, но весьма к тому близкая
Орвуд вернулся.
Злой.
От него тянуло темной мертвой силой.
- Не приближайся, - Эдвин встал. – Пожалуйста.
Зеленое марево, висевшее над раненым, отозвалось на близость некроманта яркими вспышками. А после и вовсе побледнело, почти рассеялось.
- Извини, - Бертрам попятился. – Там убивали.
Он потер лицо.
- Тела?
- Трое. Женщина. Двое мужчин. Женщина, насколько я понял, та, что продала Эву. Лицо изуродовано. Мужчины, думаю, просто помощники. Но… там убивали не их. Не только их, если точнее. И не просто убивали. Жертвоприношения.
Орвуд выдохнул.
- Сейчас… я собрал, что смог. Алтарь. Старый. И пользовались им не один год. Прикладная, чтоб её… некромантия. Сила слегка… опьяняет, но пройдет. Ненадолго.
Он отступил к стене, оперся на нее, а потом просто осел на пол, где и сидел несколько минут.
- Некромантия бывает разной. Я… урожденный некромант. Сродство к силе и все такое… и ограничения. С
