Ши в волнении проглотил слюну, напрягся и вопросительно посмотрел на Чалмерса, который безучастно повел плечами, а затем едва заметно кивнул.
Ши взглянул в лицо Трипитаке и сказал:
— Конечно, досточтимый господин, если вы просите об этом. — Он извлекал из памяти информацию, пытаясь вспомнить: а есть ли небеса на самом деле?
Китайские небеса? А почему бы и нет? Существование их настолько же реально, насколько реально существование скандинавского Асгарда[11], а ведь в нем Ши уже побывал. Так почему бы не испытать судьбу и сейчас?
По прошествии всего лишь нескольких секунд они, восседая на облаке, вихрем летели ввысь. Борясь с желудочными позывами, Ши делал частые глубокие вдохи и напрягал память, пытаясь припомнить заклинание, действующее подобно драмамину. Транспортному средству, которое несло их сейчас, он наверняка предпочел бы помело, полетом которого можно управлять самому, а еще лучше — регулируемое самолетное кресло с ремнем безопасности и стюардессой в придачу.
Когда они миновали несколько слоев атмосферы и поднялись над ней, Ши увидел прямо перед собой громадные ворота в китайском стиле в стене, которая по мере приближения к ней воздушных путешественников становилась все выше и выше. И стена, и ворота были из золота, а ворота украшены еще и мозаикой из перламутра и нефрита.
Обезьяний Король соскочил с облака и взмахнул дубиной, которая сразу же превратилась в шестифутовый железный шкворень.
— Нет, постой! — Ши ухватился за конец дубины и чуть снова не отправился в другой свободный полет, но, к счастью, обезьяний Король вовремя остановился и недовольно прорычал:
— В чем причина?
— Да в том, что разнести в куски входную дверь дома — не лучший способ заставить его хозяина полюбить тебя.
— Да на кой нам сдалась их любовь?
— Да затем, что, полюбив нас, они с большей охотой помогут нам.
Король насмешливо улыбнулся:
— Уверяю тебя, Хей, ни у кого здесь нет причины любить меня, к тому же у всех здешних обитателей очень и очень долгая память.
— Тем более нам следует попытаться сделать все по-другому.
— Как?
— Делай, как я.
Обезьяний Король вздохнул:
— Ну почему вы, западные варвары, такие неразумные! Ну хорошо, Хей, будь по-твоему: а как ты попадешь на небо? Ты знаешь, мы ведь с тобой не духи, и, если уж смотреть правде в глаза, ни ты, ни я не чисты душой и помыслами настолько, чтобы попасть на небо!
— Допускаю, что в твоих словах есть доля истины, — со вздохом ответил Ши, — но небо — это категория, общая для обеих наших культур, поэтому у меня есть собственное понимание и представление о небе. — С этими словами он начал пристально смотреть на ворота, извлекая из памяти образ Жемчужных Ворот, существовавший в его сознании. И вдруг на правом столбе ворот, перед которыми они стояли, появился маленький металлический прямоугольник с двумя выступающими над его поверхностью кнопками. — Вот, видишь? — торжествующе спросил он и, шагнув вперед, нажал на кнопку. Обе створки ворот разошлись с легким шипением; за ними оказалось богато украшенное маленькое помещение, стены которого были покрыты красным лаком, золотыми пластинами, а местами задрапированы шелковыми гобеленами.
От удивления обезьяний Король так сильно вытаращил глаза, что они чуть вообще не вылезли из орбит.
Ши быстро вошел внутрь, положив на всякий случай одну ладонь на створку ворот.
— Входи быстрее, пока ворота не закрылись!
Обезьяний Король стряхнул с себя оцепенение и впрыгнул внутрь.
— Куда мы идем? — Ши рассматривал панельку на стене комнаты, пытаясь понять назначение кнопок: на них были нанесены арабские числа, а он в последнее время изучал лишь китайские символы.
— Тридцать третье небо. — Король тревожно, как животное, попавшее в клетку, осматривался вокруг.
— Да, тридцать третье небо. — Ши смотрел на кнопку, пытаясь угадать, что означают две жирные цифры на ее поверхности, а потом нажал на нее.
Со всех сторон послышались звон и бренчание, и они вместе с комнатой устремились вверх.
— Да она живая! — завопил обезьяний Король и, замахав дубиной, подпрыгнул так высоко, что врезался головой в потолок. С глухим стуком свалился он на пол, а Ши, помогая ему подняться, старался, как мог, утешить своего несчастного компаньона.
— Да она живая не больше, чем любое из твоих облаков. Они ведь тоже движутся, разве нет?
— В общем-то да, — согласился обезьяний Король, а после этого забился в угол, откуда размахивал дубиной и вращал глазами по сторонам все время, пока подъемник шел вверх. — А ты знаешь, у меня содержимое желудка не поднимается к горлу, когда эта штука летит, — промычал Король.
— А у меня поднимается, — отозвался Ши, но вдруг почувствовал некоторое облегчение, потому что кабина замедлила ход: это, должно быть, был какой-то экспресс. — Что нам сейчас предстоит увидеть, а, Король?
Створки двери расползлись в стороны.
— Что? — прошептал Король.
Ши вышел наружу и увидел перед собой вереницу белых, как сахар, холмов, уставленных пагодами и дворцами.
Король вышел вслед за ним, глядя в благоговейном страхе на открывшийся перед ним пейзаж.
— Мы добрались сюда намного быстрее, чем я, когда посетил эти места в последний раз, и почти без приключений.
— Прошу прощения, что пришлось избежать того, что вы упомянули во вторую очередь, — с притворным вздохом сказал Ши. — Но сейчас у нас действительно нет на это времени. Где дорога в лабораторию Лао-Цзы?
— Вон там, — указал обезьяний Король.
Посмотрев в указанном направлении, Ши увидел простую хижину с плоской крышей, излучавшей сияние.
— А я думал, что он — приверженец аскетизма.
— Он именно такой, но император Жадеит настоял. — Король сделал жест рукой, и с ближайшего белого холма к ним спустилось облако. — А теперь, Хей, настало время принять очередную порцию неудобств, но теперь уж из-за моего транспортного средства.
Облако окутало их, попутно сбив Ши с ног. Король, конечно же, грациозно впрыгнул на него и весело затянул что-то бравурное. Ши все еще пытался усесться поудобней на пятки, когда облако остановилось, и он снова головой вперед уткнулся в мягкую облачную массу. Выбираясь из обволакивающего тумана, Ши недовольно брюзжал:
— Такое короткое расстояние мы могли бы пройти пешком.
— Поверь мне, Хей, мы бы полдня добирались сюда по этому сыпучему песку. — Король подошел к двери и дубиной постучал в нее.
Ши в изумлении рассматривал хижину; обычная, простая хижина, но размерами не уступающая дворцу! И тоже, как дворец, украшена перламутром и белым нефритом!
Дверь отворилась: на пороге появился молодой человек с обритой наголо головой, в одежде цвета шафрана. Увидев обезьяньего Короля, он в испуге застыл на месте.
— Впусти нас, — угрожающе потребовал маленький примат, — а не то эта дверь окажется на твоей голове на манер шляпных полей!
— Замолчи! — злобно проревел Ши, а юноша, выражение лица которого сделалось каменно-бесстрастным, крикнул, повернувшись лицом в глубину дома:
— Учитель! Это опять тот самый ужасный маленький монстр!
— Ужасный маленький монстр собственной персоной! — вновь подал голос Король, замахнувшись при этом дубиной. — Я покажу тебе, как оскорблять тех, кому ты и в подметки не годишься!
Но юноша отошел в сторону, а невысокого роста старик, одетый в простую тупику, появился в дверном проеме. Голова его была абсолютно голой, и лишь на лоб спадала челка из нескольких седых волос, зато лицо его украшали длинные седые усы и такого же цвета козлиная бородка. Увидев обезьяньего Короля, он сердито спросил:
— Ты почему оскорбляешь моего ученика? И зачем ты, вор и разбойник, явился сюда снова?
— Вор и разбойник?! — негодующе закричал Король, но тут Ши решил, что наступил момент, когда ему необходимо вмешаться. Он вышел из-за спины своего спутника и, встав как бы ненароком между ним и волшебником, поклонился:
— Я имею честь обратиться к досточтимому волшебнику Лао-Цзы?
— Имеете, — отвечал волшебник, — хотя я всего-навсего человек. А вы — Гарольд Хей. Я с интересом наблюдал за тем, как вы мечетесь по разным мирам. Неужели вы действительно верите в то, что здесь чему-то можно научиться?
— Да, получить знания, — сказал Ши, ошеломленный тем, что волшебник наблюдал за ним.
— Знания? — пожал плечами Лао-Цзы. — А какой от них прок?
— Получение новых знаний — источник великой радости, — медленно произнес Ши.
— Остерегайтесь такой радости, молодой человек. Она введет вас в искушение и отвратит от медитации и размышлений над Путем Будды.
— Именно это и происходит на протяжении всей человеческой жизни, — вздохнув, отвечал Ши, — но я пока еще не вполне созрел для того, чтобы отказаться от этого. А причина, по которой мы пришли сюда для разговора с вами, достопочтенный господин, заключается в том, что мы просим вас помочь нам воскресить некоего короля.
