Один раз стали свидетелями самого настоящего жертвоприношения. Группа оборванцев под предводительством совершенно невменяемого евнуха – одежды псих не носил, что и позволило рассмотреть пикантную деталь его анатомии, вернее, ее отсутствие – разложила пойманную жертву на покрытой подсохшими подтеками плите и под дикие завывания быстренько ее расчленила. Жертвой послужил мужчина лет сорока на вид, судя по идущему от импровизированного алтаря запаху, он стал не первым несчастным, принявшим смерть от рук фанатиков. На кровавую оргию упырицы смотрели с отвращением и тоской. Убийствами они давно насытились, бессмысленная же трата драгоценной крови выглядела форменным расточительством.
Еще один неприятный момент заключался в конкурентах. Речь не о Карлоне с его последователями, хотя о них Селеста тоже не забывала. Сородичи, раздраженные присутствием незваных гостей на своей территории, не желали помогать в поисках нового логова. Откровенно говоря, на контакт они шли плохо – намного проще общаться с обычными людьми (жертвами), которые после обещания сохранить жизни выбалтывали все. Если не впадали в ступор от страха. Однажды повезло: пойманный старик согласился проводить их по безопасному маршруту между лежками пяти мутировавших чудовищ, в обмен затребовав помощь в схватке с враждебной бандой. Упырицы убили четверых бандитов, выполнив сделку, и не стали трогать семейство человека – более того, отдали ему почти всю добычу. Настолько прагматично мыслящая личность в будущем может пригодиться…
Город поражал размерами. Медея рассказывала, некогда герцог Парват Второй запретил строить здания, превосходящие в высоту центральную башню его замка, и с тех пор запрет неизменно исполнялся. В результате Талея росла вширь, в то время как цены на недвижимость в центре города не опускались из заоблачных высот. Целая неделя ушла только на то, чтобы удалиться от монастыря, соседство с которым нервировало Медею, и попутно они составляли собственную карту. Отмечали мутантов, сородичей, крупные банды, источники воды, развалины библиотек – словом, все, что могло представлять интерес и принести пользу. Еще неделя ушла на поиски пристанища, каковым в конце концов избрали заброшенный коллектор. Точнее говоря, как правильно называлось одноэтажное здание со здоровенными запорами на дверях и единственным окном на крыше, девушки не знали, потому называли просто «домом».
Чердак со всяким барахлом в функциональном плане пользы не приносил, хотя в набросанных там вещах стоило бы порыться. Еще Андрей намеревался заколотить окно, – удержало его нежелание менять внешний вид здания. Вдруг местные обратят внимание и зайдут проверить, кто живет? По той же причине массивную дверь на первом этаже забаррикадировали изнутри, захламив небольшой предбанник тяжелыми глыбами. На чердачном окне со временем надеялись установить изнутри металлическую решетку. Таким образом, жилым помещением стали две комнатки внизу, в которых и разместились скудные пожитки обеих новоселок. Света там недоставало даже для чувствительных глаз упыриц, поэтому пришлось разыскать, а точнее говоря, украсть маленький масляный светильник. Пол был покрыт странным темным материалом, пружинящим под ногами, из мебели – шкаф, относительно целый столик и три стула с драной обивкой, в углу – ведро с водой. Вот и вся обстановка. Медея мечтала о матрасе: спать пока что приходилось на куче тряпок в углу. В шкаф складывали найденные сокровища – книги, немногие действующие приборы, драгоценности и одежду.
Единственным входом, если не считать окна, стал подвальный люк в канализацию. На бетонном полу возле прикрытого отверстия расположились габаритная добыча и большая бочка с водой, натасканной из ближайшей реки. В самой канализации воды давно не осталось, скопившаяся грязь высохла и превратилась в камень. Редкие дожди смачивали поверхность и почти не проникали вниз, под землю. Все изменится с наступлением зимы: тогда бурные воды очистят подземелья от мусора. Кое-где грунт просел и переходы завалило, однако существовало еще достаточно проходов, через которые девушки выбирались ночами на поверхность. Следы, конечно, оставались – пыли хватало, поэтому на «своем» участке подземелья пришлось установить несколько примитивных ловушек. Эффективность их сомнительна, но какой-то выигрыш по времени при нужде дадут. Из-за пыли же в доме постоянно держали мокрую тряпку: пачкать обиталище не хотелось. Привести дом в жилой вид, тайком выгрести кучи мусора стоило обеим неимоверных усилий, зато теперь они гордились проделанной работой.
– Смотри. – Кусок чего-то, похожего на пластик, служил пояснением словам Селесты. – Стражники патрулируют границы трех секторов: Золотой квартал, центральную часть порта и продовольственные склады. Регулярно очищают дороги между ними – там их тоже легко встретить. Мы находимся на равном расстоянии от порта и складов, на территории отряда Черного Маша. Бандит, как и все здесь, но удачливый. На наше счастье, народ слегка расслабился и рискует передвигаться небольшими группами или поодиночке, тем более что основания есть – и Маш и стражники район контролируют основательно. Причем, обрати внимание, за две недели никаких слухов об упырях не появилось: нас считают обычными грабителями.
– Это до поры до времени. – Медея была настроена поспорить. – Солдат тут больше, чем на собаке блох.
– Верно. Поэтому надо найти лежку поближе к порту и на время перебраться туда. Прятаться следует там, где не ищут.
– Мы же дом только-только в порядок привели, – вздохнула красавица. Тема обсуждалась уже не раз, но женщина до сих пор не смирилась с необходимостью оставить уютное гнездышко.
«Стон души» Селеста проигнорировала:
– Подкупим одного-двух людей, награбили мы достаточно. Пусть они узнают точный маршрут патрулей, сообщат расписание дежурства, – затем уж мы проберемся в город. Приблизительное представление о положении дел в порту у меня есть, сумеем устроиться с комфортом.
– Зачем? – Подруга нервно теребила собранные в хвост волосы. – К чему все эти действия, чего ты добиваешься?
– Ну, вообще я хочу домой вернуться, – пожала плечами Селеста. – Но перспективы сего дела весьма туманны, загадывать наперед бесполезно. Поэтому ближайшая цель у меня куда проще и выражается в двух словах: «достойная жизнь». Хочу жить в безопасности, на охоту ходить без лишнего риска, спать на кровати, а не на полу, мыться не реже раза в неделю. Ничего сложного, как видишь.
– Я бы сказала, у тебя по-королевски непристойные запросы.
– Все вопросы решаемы, если на попе ровно не сидеть.
Если хочешь рассмешить бога, поведай ему о своих планах. Умный человек сказал, очень умный.
На следующую ночь после памятного разговора Селеста отправилась в сторону порта: наметить предварительно, каким маршрутом уходить, подобрать место для дневки. Медея осталась на хозяйстве – укладывать мешки с кое-какими нужными пожитками и напоследок помародерничать в окрестных домах. Там, в принципе, все уже не по разу перешерстили – сначала люди, потом сами девушки, однако найти пару полезных вещиц шанс оставался. Опять же стоимость предметов колебалась: за обычную жестяную банку сейчас давали стакан зерна, хотя сразу после чумы их и не подбирал никто. Пусть упырицы меной не занимались, но в ценах, с расчетом на будущее, разбирались неплохо.
По прикидкам Андрея, он только что перешел границу между «владениями» Маша и одной из банд помельче. Небольших отрядов, жестко конкурировавших между собой за возможность пользоваться объедками с герцогского стола, в округе хватало, стычки между ними происходили каждую неделю. Правитель Талеи сентиментальностью и альтруизмом не отличался, правда, по мере возможности в помощи тоже не отказывал, поэтому работать на него стремились все. Или почти все. В жестокую пору люди тянулись к сильному лидеру и прощали ему недостатки в обмен на твердую уверенность в будущем – своем и своих детей.
Герцог гарантии выживания дать мог.
Услышав впереди какой-то шум, Селеста привычно спряталась в темном углу. Что бы там ни делили между собой бандиты, ввязываться в драку нет смысла. Она не голодна, дорогу более-менее знает, одежда есть – так к чему рисковать? Конечно, если подвернется удобный случай, она им воспользуется, но сама организовывать его не станет. Андрей обратил внимание, как в мыслях поименовал себя в женском роде, и внутренне поморщился. Такое случалось все чаще.
Шум приближался, словно сразу несколько человек сломя голову неслись вниз по улице. Нехарактерное для местных поведение: их-то жизнь научила осторожности. Непонятливые за три года умерли. Скорее всего, людей кто-то преследует или они стараются кого-то настичь. Да, так оно и есть, один мужчина удирает впереди, трое молча бегут следом, экономя дыхание. Загонят: шаги у беглеца слишком тяжелые, судя по хриплому дыханию, он устал. Кажется, он и сам трезво оценивал свое положение, потому что рядом с убежищем упырицы резко развернулся и набросился на первого врага, неосторожно вырвавшегося вперед. Тот отшатнулся, но недостаточно быстро: длинный клинок рубанул его по голове. Все так же молча загонщик упал, обливаясь кровью.
