Герцог гарантии выживания дать мог.
Услышав впереди какой-то шум, Селеста привычно спряталась в темном углу. Что бы там ни делили между собой бандиты, ввязываться в драку нет смысла. Она не голодна, дорогу более-менее знает, одежда есть – так к чему рисковать? Конечно, если подвернется удобный случай, она им воспользуется, но сама организовывать его не станет. Андрей обратил внимание, как в мыслях поименовал себя в женском роде, и внутренне поморщился. Такое случалось все чаще.
Шум приближался, словно сразу несколько человек сломя голову неслись вниз по улице. Нехарактерное для местных поведение: их-то жизнь научила осторожности. Непонятливые за три года умерли. Скорее всего, людей кто-то преследует или они стараются кого-то настичь. Да, так оно и есть, один мужчина удирает впереди, трое молча бегут следом, экономя дыхание. Загонят: шаги у беглеца слишком тяжелые, судя по хриплому дыханию, он устал. Кажется, он и сам трезво оценивал свое положение, потому что рядом с убежищем упырицы резко развернулся и набросился на первого врага, неосторожно вырвавшегося вперед. Тот отшатнулся, но недостаточно быстро: длинный клинок рубанул его по голове. Все так же молча загонщик упал, обливаясь кровью.
«Не жилец», – профессионально определила девушка. Запах крови будоражил, но она покормилась совсем недавно и без особого труда задавила голод. Да и смотреть на схватку оказалось неожиданно интересно. Мужчина ловко отбивался сразу от двух противников, непрерывно перемещаясь и прикрываясь одним от другого, его меч постоянно угрожал, и временами становилось непонятно, кто на кого нападает. Тем не менее враги тоже производили впечатление опытных воинов и ошибок не совершали, умело отгоняя жертву на середину улицы и стремясь зайти ей за спину. Вооружены они были примерно одинаково – мечи, длинные ножи на поясе, тело прикрыто чем-то наподобие кожаных рубах с нашитыми металлическими пластинами, на ногах сапоги из крепкой кожи или кожезаменителя, судя по звуку, на крепкой подошве. Правда, у одиночки на руках еще блестели широкие стальные браслеты, и вся амуниция на вид качеством казалась получше.
Темнота бойцам не мешала, света луны и высекаемых столкновением мечей искр вполне хватало, чтобы хорошо видеть противника. Дрались они недолго – не более минуты, но взятый в начале схватки бешеный темп скоро обессилил обе стороны. Первым ошибку совершил беглец. Его хриплое дыхание на мгновение прервалось, когда меч врага полоснул ему по бедру, мужчина припал на одно колено и с трудом отразил следующий удар. И всем участникам боя, и невидимой наблюдательнице в тени стало ясно: развязка близка. Убийцам осталось только немного подождать, когда ослабевший от потери крови враг перестанет сопротивляться.
Впоследствии Селеста много раз спрашивала себя, зачем она вмешалась в происходящее. Что ее толкнуло? Ведь схватки, подобные этой, она видела уже не раз, так почему именно тогда ей захотелось помочь проигравшей стороне? Ответа не нашла. Она только помнила, как, повинуясь возникшему внутри импульсу, не задумываясь скользнула за спину ближайшему преследователю. Привычным жестом потянула за волосы, открывая шею, и вонзила длинные тонкие клыки в заманчиво бьющуюся жилку, одновременно взглядом подсказывая поверженному бойцу: «Пользуйся моментом». Оба человека в ужасе застыли. На короткий миг воцарилась тишина, прерванная хлюпающим звуком и стуком подошв бьющегося в объятиях восставшей тела. По-видимому, ее мысленный призыв достиг своей цели, или просто беглец первым оправился от шока. Как бы то ни было, он перехватил меч за рукоять, как копье, и с силой метнул его в неподвижно замершего врага. Прием, бессмысленный в иных обстоятельствах, сработал: оружие насквозь пронзило шею человека.
Селеста наконец насытилась и деловито свернула своей добыче шею. Бросив труп на землю, девушка сделала несколько шагов вперед и остановилась, с одобрительной усмешкой наблюдая за мужчиной. Тот вытащил длинный нож из-за пояса и выставил вперед угрожающим жестом, одновременно отползая назад, к стене.
– Можешь успокоиться, я не намерена тебя убивать.
– Да? – недоверчиво усмехнулся тот. – С чего такая милость?
– Во-первых, я сыта. – «Обожралась», – мрачно поправилась про себя Селеста. – А без причины убивать не люблю. Во-вторых, мне от тебя кое-чего нужно.
– Что конкретно?
– Информацию. Так что убери свою зубочистку – все равно упыря ножом не убьешь. Раны восставших зарастают быстро, тем более, – незаметным человеческому глазу движением она выбросила вперед руку и крепко схватила мужчину за кисть, – ты потерял много крови, реакция уже не та.
Андрей отпустил раненого и отступил на шаг, демонстрируя мирные намерения. Мужчина, не успевший испугаться, какое-то время молча смотрел на упырицу, затем положил нож рядом с собой на землю. Он порылся в маленькой поясной сумке и вытащил на удивление чистую тряпку, которую смочил из маленького пузырька жидкостью с резким запахом. Судя по аромату, какая-то спиртовая настойка. Селеста удивленно вскинула брови: любые медикаменты стоили дорого, простые люди их практически не видели. Да и одет он слишком добротно, его броня довольно хороша. Глядя на неловкие попытки перетянуть рану, она предложила:
– Давай помогу.
– Ты? – В ответ раздалось веселое фырканье. – Что за день сегодня… Ну помоги.
– Ножик подальше убери. За спину. – Дождавшись, пока мужчина выполнит ее указание, она присела рядом и стала накладывать повязку на промытую рану. – Как тебя зовут?
Он ответил после некоторого колебания:
– Рихард.
– И кто ты такой, Рихард?
– Воин.
– Хороший, видать, воин. Чего с этими не поделил?
– Просто… – слегка пожал он плечами. – Мы возвращались из порта, с мешком, всего трое. Как тут не напасть? С Аргашем десять бойцов пришло – я до сих пор не понимаю, почему нас стрелами издалека не утыкали. Поглумиться хотели, наверное.
– Двое, что с тобой шли, умерли?
– Один – точно умер, Маруш вроде ушел. – Раненый облизал пересохшие губы. – Поможешь мне до своих добраться?
– С какой стати? Сам доковыляешь. Или хочешь в обмен предложить мне регулярную подкормку?
Рихард, несмотря на хороший самоконтроль, отшатнулся при виде изменившегося облика упырицы. Кожа натянулась, глаза полыхнули красным светом, оскалившаяся пасть обнажила длинные клыки. И почти сразу жуткая маска исчезла, сменившись очаровательным юным лицом насмешливо улыбающейся девушки.
– Сколько людей под тобой ходит? Отвечай.
– До сегодняшней ночи у меня было двадцать мечей.
– Неплохо, хотя с Машем не сравнить. Чем промышляете?
– Разным. Обозы охраняем, город патрулируем, вещицами приторговываем. Словом, за что заплатят, то и делаем.
– Людишек грабите, – добавила к перечисленному Селеста.
– Редко, и не городских: стража за этим следит. Я хотел в порту пристроиться – так местные не пустили: поделили все и чужих не пускают. Еды ведь мало, на всех не хватает.
– Тогда почему в поселки не уйдешь?
– Потому что мутантов много, каждую ночь хотя бы одного человека убивают.
– Что в порту делается, рассказывай.
В порту творилось много чего интересного. Заправлял там, со слов Рихарда, некий граф Лаш, ходивший у герцога Динира в любимчиках. Если смотреть по результатам деятельности, числился заслуженно: вначале сумел взять под контроль огромную территорию, разыскал несколько уцелевших крупных яхт, отбил пару пиратских набегов, организовал постоянные выходы рыбаков в море. Иными словами, благодаря ему в самый сложный период Талея сохранила регулярные поставки еды. Также граф посадил своих людей в руководстве системы учета и распределения запасов, из-за чего жестоко враждовал с двумя другими герцогскими приближенными – бароном Тарреке и графом Молвларом. Первый числился кем-то вроде дипломата, общался со всеми окрестными бандами и командовал теми стражниками, которые несли службу в порту и на складах. Второй имел зоной ответственности проект восстановления деревень вокруг города – ему подчинялись размещенные там гарнизоны. Короче говоря, принцип «разделяй и властвуй» прекрасно работал и здесь.
Имелась у Динира и личная гвардия, по слухам, около пятидесяти хорошо вооруженных бойцов. Герцог прямо или косвенно контролировал все вооруженные силы, чему изрядно способствовала как привычка лично назначать офицеров абсолютно любого ранга, так и некая служба безопасности. Чем конкретно занималась последняя и кто ею руководил, не известно, обыватели знали только, что она есть.
Но верхи Андрея интересовали мало. Конечно, ему стало интересно, каким образом талейское дворянство пережило чуму, пока остальные знатные семейства вымирали под корень. Позднее он обдумает этот вопрос и придет к неприятному выводу об отсутствии у правителей города магических способностей: ведь катастрофа в первую очередь била именно по носителям паранормальных сил. Во всяком случае, иного логичного объяснения он не нашел. Сейчас целью был порт, точнее говоря, возможность безнаказанно пожить в нем какое-то время. По всему выходило, что возможность такая есть – прокормиться упырь сумеет везде. Пусть на «правительственной» территории нет банд, зато хватает всякого рода несчастных, фактически находившихся на положении рабов. Трудились бедолаги день и ночь, получая за работу еды едва-едва достаточно, чтобы не подохнуть от голода. От тяжелой работы и болезней умирали они часто, поэтому на один-два лишних трупа из этой среды никто внимания не обратит. Тем более если действовать осторожно и не убивать, тогда в россказни тупого быдла точно никто не поверит. Надо будет позднее узнать у Медеи, насколько сильно здесь развито классовое неравенство. Рабства раньше, кажется, не было, но и демократией не пахло. Еще оставались разного рода гопники, мелкие бандиты, промышлявшие грабежом, воры и прочая шушера, не осмеливавшаяся сбиваться в крупные стаи – тогда бы их уничтожили, – зато практически неистребимая.
