– Пожалуй, мне угодно преподать урок вам обоим, – ответила Алана. – Тем более Мила уже знает о порке. За мной, оба!
Она привела нас в пустой класс и заперла дверь.
– А теперь раздевайся, Бен. По пояс. Ну же, снимай рубашку.
– Нет, – пробормотал я ошеломленно, – не хочу, чтобы Мила…
– Раздевайся, я сказала, – невозмутимо повторила Алана. – Это приказ. А ты, Мила, не вздумай отвернуться или закрыть глаза. Я выпорю тебя, если ты ослушаешься.
Пришлось подчиниться. Вот уж не думал, что Алана такая жестокая! И зачем эта демонстрация? Унизить меня в глазах сестры? Заставить ее плакать?
– Смотри, Мила, – продолжала тем временем наставница, – смотри и слушай. Вот она, цена твоего благополучия. Никому не позволено вмешиваться в чужое испытание. Твой брат встал на твою защиту. Вам обоим простили нарушение правил. Тебя приняли в школу, потому что у тебя уникальный дар. Бена высекли не столь сурово, как могли бы. Видишь, кожа лопнула лишь в нескольких местах, а ведь плеть может рассечь мышцу до кости.
Рейо побери эту Алану! Сжимал кулаки, но терпел. И чего она добивается?!
– Твой брат очень любит тебя. Он всегда будет тебя защищать. Ты должна помнить об этом, прилежно учиться и хорошо себя вести. Понятно?
– Д-да… – Голос Дженни дрожит.
– Хватит уже! – Развернулся и натолкнулся на холодный взгляд Аланы.
– Тут я решаю, когда хватит. Не забывайся, Коул.
Как же! Забудешь тут! Ненавижу! И школу эту, и наставников. Только ради тебя, Дженни. Только ради тебя.
– Мила, ты можешь и дальше плакать. Плакать просто, не правда ли? – Алана вернулась к воспитательному процессу. – А можешь попробовать помочь брату.
– Как?
– Подумай. Попробуй.
И тишина. Проклятие, что они там делают? Ничего не слышу. О нет! Дженни пытается использовать силу, но самым неудачным способом. Я дернулся, однако Алана успела ее остановить:
– Нет, нельзя брать на себя чужую боль. Попробуй иначе.
Хватит мучить нас обоих! Но Дженни поняла, что нужно делать. Сообразила: если нельзя забрать, то можно поделиться. Почувствовал, как тело обвивают теплые нити силы. Просто и эффективно – оплести больное место в кокон и наполнить его силой. Драконий способ. Боль ушла почти сразу. Могу поспорить, и синяки исчезли, и раны закрылись.
– Достаточно.
Алана вовремя остановила Дженни. Видимо, следила за источником по ауре. И правильно, нечего выливать в меня весь резерв.
– Молодец.
– Это и есть мой дар? – спросила Дженни. – Исцелять людей?
– И это тоже, но не только. Всему свое время. Бен, как ты себя чувствуешь?
– Лучше всех, – буркнул я. – Можно мне одеться?
– Бес, ты… сердишься? – охнула Дженни.
– Мог бы просто сказать спасибо, – усмехнулась Алана. – Да, Мила, он сердится. Только не на тебя, а на меня. Свободен, Коул. Мила, жду тебя в коридоре.
Алана вышла из класса. Чудеса, да и только. И откуда ощущение, что мне просто хотели помочь?
Дженни осторожно дотронулась пальчиками до спины. Вздрогнул от неожиданности.
– Больно? – испугалась она.
– Нет. – Взял ее за руку и поцеловал ладошку. – Спасибо, сестренка. И беги, тебя ждут.
В ее глазах засияло солнышко. Так-то лучше. Стал одеваться, а Дженни вдруг повторила жест Маризы – положила руки мне на плечи и прижалась к груди. И я застыл, как изваяние. Нельзя же так! Спокойно, Бен. Сейчас это твоя сестра. Сестра. Осторожно переведя дыхание, погладил девочку по волосам. Она приподнялась на цыпочки и потерлась носом о мой подбородок.
– Колючий.
– Мила, тебе пора. Я приду вечером.
Она поцеловала меня в щеку и выбежала из класса.
Проклятие!
Вернувшись к себе, улегся на кровать и закрыл глаза. Соседи по комнате появятся только вечером, а у меня на сегодня программа исчерпана. Наставник велел быть у него завтра с утра. Даже интересно, в класс определят или все же оставят в покое. Чему я тут еще могу научиться? Впору самому преподавать. Ничего, он придумает мне занятие, можно не сомневаться.
Однако побыть в тишине не удалось. Один из мальчишек, тот, что задирался с утра, пришел с занятий раньше остальных. Я слышал, как он возится в своем углу, но глаз не открывал.
– Слышь, Коул…
Да чтоб ты провалился. Проигнорировать или не стоит? Чего им всем от меня надо?!
– Я же вижу, ты не спишь.
Посмотрел на соседа. И дальше что?
– И как там, на другой стороне?
– Замечательно, – процедил я сквозь зубы. – У каждого студента своя комната, и соседи не нарушают личное пространство.
Он не внял предупреждению.
– А каково быть предателем, Коул?
Парень как парень. И откуда эта ненависть во взгляде? Неужели успел чем-то задеть его несколько лет назад? И он до сих пор копил обиду и желание отомстить? Глупо. Не верю. Скорее уж, очередной план наставника. Хочет проверить, насколько я изменился?
– Весело. Каждый день как праздник.
Коул-студент постарался бы превратить все в шутку. Невозможно представить, что кто-то всерьез будет провоцировать драку в горном университете. Бывало, конечно, но исключительно по дури или из-за недопонимания. Коул-инквизитор будет язвить и холодно выжидать, когда провокатор попадется в собственную ловушку, а потом врежет ему от всей души. В школе инквизиторов каждый за себя.
– А девочка, что ты сюда притащил, ничего. Красивая. Тяжко тебе будет изображать ее брата. Зато остальным раздолье. Такая ягодка!
Точно издевается. Смерил наглеца тяжелым взглядом, досчитал про себя до десяти и лишь потом ответил:
– Не для тебя ягодка, Рем. Подавишься.
– А кто мне помешает, Коул? – Он прищурился и нервно облизал губы.
Рейо побери! Мальчишка боится, но продолжает наглеть. А мне-то что делать? Я ж его по стенке размажу и даже не вспотею. И он прекрасно это понимает. Проклятие…
– Голову оторву, щенок, – лениво пообещал я, продолжая лежать. – Как только ты капнешь слюной на подол платья моей сестры.
– Твоя сестра сдохла, Коул. А эта девка…
Дальше уже не слушал. Рывком слетел с кровати и впечатал кулак в наглую морду. И плевать, что его заставили! Каждый сам определяет грань, за которой начинается подлость.
Кулак прошел по касательной, мальчишка сумел уклониться. В следующую секунду пришлось парировать удар с ноги. Ах, мальчик владеет этим видом борьбы? Ну, держись!
Спасибо Инвару, его уроки не пропали даром. Всего пара приемов – и все закончилось. Сосед сидел на полу, зажимая руками уши. Звенит? И поделом! Из рассеченной брови у него текла кровь.
– Еще раз вякнешь подобное – язык вырву. Не шучу, – пообещал я, пиная ногой перевернутый стул.
– Что здесь происходит? – в комнату влетел дежурный преподаватель.
Вовремя! Уже произошло. Не думали, что все так быстро закончится?
– Да вот, пришлось немного поучить молодого да раннего, – усмехнулся я. – И куда теперь? В экзекуторскую?
– Я первый начал, – произнес вдруг Рем, сплевывая на пол и поднимаясь на ноги. – Вместе пойдем.
Изумленно приподнял бровь. Даже так? Хорошо, зачту этот жест, как способ извиниться.
– Пожалуй, знаю, чем вас занять, – сказал дежурный. – Обойдемся без экзекутора. Коул, не забыл еще, где ведро и тряпки хранятся? Ничего, если забыл, Рем тебе напомнит. Весь корпус вылизать, ясно?
Чего ж тут неясного. Коридор, несколько санузлов, общие гостиные, комнаты для занятий, гардеробные. Веселенькое занятие, как раз до отбоя.
– Эх, защитничек, чего ж ты слился-то? – насмешливо спросил я, когда дежурный ушел.
– Да пошел ты, – буркнул Рем, пытаясь остановить кровь.
– Покажи. Да не дергайся!
После лечения у меня в резерве осталось немного силы, как раз залечить порез.
– Можешь не благодарить. Исключительно из соображений собственной выгоды. Пока ты будешь по медпунктам бегать, я тут один трудиться должен?
Одно хорошо, от Рема уже не стоит ожидать удара в спину. И не кулаков моих он испугался. Но сколько их еще будет, таких провокаторов? Быстрее выбираться отсюда. Только как?! Как…
А Дженни не дождется меня сегодня вечером. Может, оно и к лучшему? С ней все в порядке, а находиться рядом мне сейчас тяжело. Заварил кашу, Коул? Расхлебывай.
– Ты идешь или нет? – крикнул Рем из коридора.
– Иду! – рыкнул я, выходя следом.
Да здравствует мытье полов! Давно мечтал этим заняться.
Спускаюсь по лестнице, держась за перила. Ступени высокие – так и хочется спрыгивать с каждой. Нельзя. Иду степенно, подобрав подол платья. Стучат каблуки туфелек.
Странно. Место вроде бы знакомое, но не помню, когда тут была и чей это дом. Перила деревянные, теплые. С них весело съезжать на животе. Пересекаю холл. Каблуки скользят по паркету. Стены – полки с книгами, от пола до потолка. Под лестницей небольшой столик, кресло и торшер. Уютное чтение долгими зимними вечерами. Останавливаюсь на пороге гостиной и тут же делаю шаг назад. Хочется убежать, а ноги не слушаются. Словно кто-то держит.
