Грифон снова моргнул и по-птичьи склонил голову набок, словно пытался высмотреть: а не завалялся ли среди соломы незамеченный кусок угощения.
– Дай мне еще курицы, Эдвин! Я хочу подойти ближе. – Принцесса требовательно протянула руку, не отводя взгляда от животного.
– Не надо! Он тебя прихлопнет одной левой! Вон как глазами сверкает! – поежился Эдвин, проследив, как грифон проглотил куриное крыло.
– Не прихлопнет! Они людей не едят, я читала.
– А он тоже читал? Может, он об этом не догадывается?!
И словно в подтверждение слов принца зверь, громко щелкнув клювом, с интересом посмотрел на детей.
– Ну, дай, не жадничай, я все равно подойду! – не испугалась заинтересованного взгляда Леа. Девочка перекинула ногу, перевернулась на живот и осторожно сползла вниз.
– Леа, не ходи к нему! – попробовал урезонить сестру принц, но безрезультатно – Леа сделала первый шаг к опасному зверю. – Вот демон… Ты упряма, как мул! – выругался Эдвин, спрыгивая следом.
Леа, не тратя времени на пустые раздумья, отобрала у мальчика остатки курицы и вытянула вперед руки, предлагая хищнику угощение. Затем медленно-медленно, стараясь не спугнуть собственную отвагу, маленькими шагами приблизилась к животному. Грифон, неторопливо, по-кошачьи потянувшись, встал и в ожидании пригнул голову. Несколько долгих секунд ребенок и опасный хищник смотрели друг на друга, потом грифон аккуратно снял клювом с ладошек девочки предложенный кусок, запрокинул голову и проглотил.
Леа, придвинувшись еще ближе, погладила бока животного:
– Эдвин, он такой, такой… – От охватившего ее восторга девочка не сумела подобрать нужные слова и попросила: – Ну погладь его!
Не желая уступать в храбрости сестре, мальчик бочком, вдоль стены, протиснулся к грифону и потрогал сложенное крыло:
– Какие огромные перья!
Грифон, свысока осмотрев назойливых гостей, как-то совсем по-человечески вздохнул и осторожно улегся на подстилку. Дети, осмелев, тут же залезли на него верхом. Принцесса, прижавшись щекой к шее зверя, зарылась двумя руками в перья и что-то тихо нашептывала ему. Мальчик, с удобством растянувшись на широкой, как стол, спине грифона, взирал на сестру сверху вниз немного снисходительно.
– Знаешь, Леа, – принц серьезно нахмурил брови, подражая отцу, – правду говорит Кэтлин – ты все-таки немножко ненормальная. Да и я тоже.
Леа повернула к брату совершенно счастливое лицо, и ее веселый смех колокольчиком раскатился под высокими сводами королевских конюшен.
* * *
Утро во дворце началось с переполоха. Пропали самые младшие члены королевской семьи. И если объяснение исчезновению принца еще могли дать открытая дверь и пропавший запасной ключ, то принцесса исчезла из запертой комнаты. Вопли ее няни, перемежающиеся с причитаниями о том, что этот ребенок кого угодно сведет с ума, привлекли внимание к пустым комнатам детей.
Особо никто не испугался – раз пустыми стояли две комнаты, значит, их высочества сообща устроили очередную шалость. Теперь главной задачей было вовремя выловить маленьких шалопаев, пока они что-нибудь не натворили. Опять-таки у родственников пропажи уже имелся определенный опыт, поэтому старший брат их высочеств, молодой принц Герэт, первым делом направился к конюшням. Зрелище, которое ожидало его у вольера для редких зверей, повергло в шок славного юношу, стоило только открыть дверь загона.
Опасный хищник неподвижно лежал на подстилке, по-птичьи растопырив крылья, чем напомнил его высочеству виденную в детстве наседку. Под крыльями животного, уютно прижавшись к его бокам, посапывали дети. С первого взгляда они выглядели весьма довольными… в отличие от взъерошенного зверя. Похоже, грифону, отягощенному заботой о двух «птенчиках», этой ночью отдохнуть не удалось.
Увидев Герэта, столбом застывшего у двери, он с видимым облегчением поднялся и осторожно пихнул клювом одного из спящих детей. Если судить по длине волос – Леантину.
Девочка подняла голову и, сонно щурясь, посмотрела на старшего брата. В дыбом стоящих спутанных кудрях принцессы застряла солома, мятую рубашку украшали пятна жира и грязи, но в целом ее высочество выглядела вполне здоровой.
– Герэт… А мы тут знакомились с Ветром. – Голос принцессы был сонным.
Девочка часто поморгала, как совенок, потерла кулачками глаза, затем встала, отряхнула одежду от прилипшего сена и несильно пнула спящего брата. Эдвин в ответ недовольно заворчал, но глаза все-таки открыл и, узнав в посетителе старшего брата, мгновенно вскочил на ноги. Стоит ли говорить, что внешне он выглядел ничуть не чище сестры.
Спросонья мальчик не очень хорошо понимал, где находится, но грозно нахмуренные брови наследника ничего хорошего не сулили – подзатыльник это как минимум. Его высочеству оставалось только надеяться на сестру и на ее умение крутить старшим братом так, как ей хочется.
Леа уже подбежала к сердитому юноше и ухватилась за его рукав, пытаясь подтащить к грифону.
– Герэт! – Счастливый голос малышки заставил разгладиться лоб старшего принца. – Он сказал, что его зовут Ветер! Он такой хороший!
– Леа, разве грифоны умеют разговаривать?
Фантазия малышки заставила принца улыбнуться. Не мог он долго сердиться на эту проказницу – это знали все, в том числе и она сама.
– Нет, Герэт, ты не понимаешь! Он мне мысленно сказал. Он обещал меня покатать!
Герэт содрогнулся, представив себе полет в поднебесье, и решительно подхватил девочку на руки – с нее станется, возьмет да покатается! Его сестренка умудрялась договариваться даже с жуками, каждый раз уверяя окружающих: «Он мне сказал, мысленно». Надо попросить отца, чтобы выделил слуг для охраны животного, а то в следующий раз Леа придется искать в облаках, а летать точно никто из семьи не умеет!
Пока шел этот занимательный разговор, Эдвин, решив не терять зря времени, успел под шумок проскользнуть мимо брата и удрать.
Наследник досадливо вздохнул, обнаружив пропажу.
Ничего, он еще успеет найти бессовестного негодника и прочитать ему нотацию о том, что порывы сестры надо сдерживать, а не потакать им! Да и Леа полезно будет послушать.
И вообще, лучше всего отвести непосед к матери, пусть она их воспитывает. Хвала богам, что Герэта пока не заставляют жениться, а то ведь родится похожее дитятко, и не видать тогда покоя. Да и что он – нянька, ловить малышей?! Он мужчина! Его ждут меч и верный конь! Завтра утром первый полк выдвинется на позиции, и он, Герэт, дома не останется!
Вдохновленный геройскими мыслями, наследник довольно взъерошил кудри сестре и быстрым шагом направился вон из конюшни, насвистывая мелодию марша.
Грифон, глядя вслед уходящим людям, не потрудившимся даже закрыть за собой дверь, длинно зевнул, пару раз махнул крыльями, с наслаждением растянулся на подстилке и наконец-то заснул.
* * *
Этим утром солнце совсем не торопилось взойти над столицей. Рассвет медленно, словно нехотя, смывал ночные краски города. На площадке Смотровой башни дворца застыла одинокая женская фигура, закутанная в длинный плащ. Холодный северный ветер теребил темные пряди волос, заставляя женщину зябко ежиться.
Ее величеству не спалось, она искала уединения. Конечно, одиночество в это время суток легко достижимо, но королеве казалось – в покоях ей не хватает воздуха, а невеселые мысли лезут в голову с удвоенной силой.
Энданская дружина покинула столицу десять дней назад, после ее ухода Награна замерла в ожидании. Даже ушлые городские воришки притихли. Ночью и днем улицы патрулировала городская стража, усиленная ополчением. Горожане приводили в порядок оружие, вспоминая заодно, как им пользоваться. И только стайки неугомонных детишек по-прежнему беспечно носились по улицам, играя в войну. Через день или два голубиная почта принесет первые вести, а пока…
Королева попыталась выдохнуть щемящую боль, возникшую в груди еще на балу. Хорошо, что повседневные заботы целиком занимали монаршее внимание: на время отсутствия супруга бремя правления легло на Роанну. Но в ночной тишине, раз за разом, одиночество и тревога одолевали королеву, лишая сна, гнали на башню высматривать крылатого гонца.
За спиной скрипнули петли, королева обернулась – в дверном проеме мелькнула лысина верного камердинера Аттиса.
– Ваше величество, завтрак подан.
– Иду, Кир, уже иду, – бросив последний взгляд на просыпающийся город, королева Роанна еще раз глубоко вздохнула, аккуратно подобрала подол и стала спускаться по крутой винтовой лестнице, не забывая внимательно смотреть себе под ноги.
Еще во время первой экскурсии на Смотровую башню Аттис подробно рассказал молодой супруге о судьбе одного из правителей, который этого не делал. В галерее его портрет висел пятым с краю. Сей достойный муж вошел в историю под прозвищем Вориш Хромой.
