И вслед за раздвоенностью на него накатила темнота.
Чанг боролся с накатывающей всепоглощающей темнотой изо всех сил. Удар был внезапным, яростным и коварным, но Чанг не сдавался.
Он звал на помощь и цеплялся за жизнь, как раненый вожак степной волчьей стаи, окруженный охотниками. Он ощущал разверзнутую перед ним бездну, но полз и полз, стараясь как можно дальше отодвинуться от ее края.
Его борьба за жизнь продолжалась мучительно долго и, казалось, не закончится никогда. Но вот, наконец, чужое колдовство отступило, и Чанг почувствовал облегчение. В глазах медленно прояснялось, прилившая к голове кровь уже не била набатом в уши, и он понемногу начинал приходить в себя.
Рядом с ним, облегченно улыбаясь, суетились его солдаты. Наг помог Чангу подняться. Ужин уже закончился, немногочисленные женщины и мужчины убирали посуду и остатки еды и уносили пустые столы во дворы расположенных поблизости домов. Больше никого на лобном месте не было.
– Наконец-то, командир! – солдаты не скрывали своей радости, – староста сказал нам, что с тобой ничего страшного не произойдет, и что ты скоро очнешься. Он советовал нам подождать, а потом помочь тебе добраться до дома. Он сказал, чтобы ты лег спать, а на утро ты проснешься полностью отдохнувшим и абсолютно здоровым. Он обещал нам, что расскажет тебе, что с тобой произошло, как только закончится турнир.
– Сколько я был без памяти? – спросил Чанг. С ним происходили странные метаморфозы: его разум говорил, что это был только сон, в то время как тело гудело и стонало от только что перенесенного нечеловеческого напряжения.
– Долго! Ты помнишь, что с тобой было?
Чанг отрицательно помотал головой.
– Ты бесновался, как дикий зверь, и мы были вынуждены втроем держать тебя, чтобы ты не причинил вреда ни себе, ни другим. У тебя изо рта шла пена, глаза закатились, и ты все время повторял одну и ту же фразу: «К тебе я прикасаюсь!» А что это значит, мы не понимаем.
Сумрак шатра. Чанг сидит рядом с дедом. Дед, как обычно, пьет чай.
– Помни, что сил одного человека недостаточно, чтобы противостоять могущественному колдовству – тем более, если это колдовство старое и культивируется целыми поколениями. Поэтому даже тот, кто в совершенстве владеет магическим искусством, не может обходиться без союзников. Иначе его знания пожрут его самого.
Здесь у нас мало что знают о колдовстве. Наши люди боятся непознанного, они слишком суеверны, и они слишком трусливы. Конечно, не в том плане, что ты подумал. Каждый из них – воин, и каждый из них привык встречать смерть лицом к лицу.
Но проявления колдовства их пугают – да так сильно, что они каждого, кто знает хоть чуть-чуть больше их самих, готовы объявить колдуном и выгнать из племени или сразу казнить, чтобы другим было неповадно. Более-менее они терпят только кузнецов, что отнюдь не говорит, что они относятся к ним благожелательно.
Так вот, чтобы ты не сильно боялся, я хочу тебе рассказать, чем же на самом деле является колдовство.
Колдовство – это такое же умение, как и все остальное. Как навык стрельбы из лука, или как искусство готовить пищу.
Чтобы начать изучать колдовство, нужно просто преодолеть страх, сидящий глубоко внутри каждого из нас, и открыться колдовству, не забывая призвать на помощь могущественного союзника, который будет оберегать тебя во время твоего путешествия.
За это он, конечно, потребует оплату, и она будет немалой. Но взамен он даст тебе знания и защищенность, а самое главное, вместе с ним ты сможешь научиться отражать магические атаки, направленные против тебя.
А я уверен, что таковых будет в избытке, как бы ты не старался держаться вдали от любой магии. Вместо того, чтобы бояться колдовства, тебе нужно научиться с ними бороться или от него ускользать – только тогда ты будешь чувствовать себя более-менее в безопасности.
Но хочу повторить – одному тебе не справиться даже со слабой колдовской атакой. У любого мага или колдуна есть союзники – часто они называются «силами» – которые он призывает себе в помощь. И эти «силы» и делают за него всю работу. Они могут то, чего не может он.
Но ты не должен считать их более могущественными, чем они есть на самом деле. И у них есть свой хозяин – они подчиняются Бесконечному Пространству или Истинной Пустоте, которая правит всем на свете. И наиболее могущественным является маг, который научился слушать и понимать Истинную Пустоту.
Это совсем непросто – с одной стороны, а с другой – намного проще, чем тратить долгие годы на поиск союзных тебе «сил». Но разница заключается в том, что «силы» могут исполнять твою волю, если тебе удастся их приручить, а Истинная Пустота никому не подчиняется, но сама подчиняет всех и каждого. Зато лучшего защитника не сыскать.
Пока тебе нет необходимости изучать колдовство, чтобы самому нападать на кого-то, но защите ты должен обучиться непременно.
Но здесь гораздо проще сказать, чем сделать. И путь, который тебе предстоит пройти, прежде чем ты сможешь обращаться к Истинной Пустоте, очень долог. Но, как говорят мудрые люди, каждый долгий путь всегда начинается с первого шага. Хочешь начать прямо сейчас?
Чанг потряс головой. Он преодолел потребность разума в забвении и все вспомнил.
Внезапный колдовской удар почти убил его, и только наработанная им за долгие годы способность в критические моменты обращаться за помощью к Истинной Пустоте спасла его. Даже будучи на грани смерти, он призывал своего всемогущего защитника, и тот внял его просьбам и отвел от него коварный магический удар.
Но странно – атака была направлена только лишь на одного Чанга – его воины были совершенно целы и невредимы и даже не поняли, что случилось с их командиром.
– Может быть, Джеррд хотел убить только одного меня? – Чанг был в недоумении, – но почему не всех сразу? И точно ли все это затеял именно Джеррд? А вдруг это нападение совершили существа из леса, пользуясь моей беспечностью и открытостью? Ведь говорил же Джеррд, что там притаились враги. Но почему тогда мне никто не помог?
Хоровод вопросов в голове командира разведчиков не давал ему возможности трезво мыслить. Он уже полностью пришел в себя, хотя и не мог еще твердо стоять на ногах.
Воины, аккуратно поддерживая Чанга за руки, медленно шли по направлению к дому. Они тоже очень устали и еле переставляли ноги. Чанг был им благодарен – хотя меньше всего сейчас ему хотелось выглядеть слабым.
За время их отсутствия в доме ничего не изменилось. Накормленные и напоенные кони мирно дремали под навесом. Оружие покоилось в козлах, потухший очаг в кухне все еще хранил остатки тепла. На столе стояло несколько кувшинов с водой и нетронутый кувшин с вином. Здесь же лежал жареный окорок, укрытый белой тканью.
Несмотря на страшную усталость, Чанг приказал разжечь огонь в печи и нарезать уже готовое мясо тонкими ломтями, чтобы как следует его закоптить. Он собирался сделать запас провизии на обратную дорогу. Командир не был уверен, что им удастся уйти из города мирно. Если придется бежать, то заранее подготовленная провизия им не помешает.
Вскоре мясо закоптилось, и Чанг решил спрятать его до поры до времени в укромном месте.
Он прошелся по двору:
– А как, интересно, здесь хранят продукты? – вслух подумал командир, – и хранят ли вообще?
У кочевников в степи такой проблемы никогда не существовало – стада овец, коз и табуны лошадей всегда были под рукой, и зачем пытаться сохранять сырое мясо, когда вот оно – живое – блеет неподалеку, и его всегда можно изловить и тут же зажарить?
– Здесь же, – думал Чанг, – необходимо в каждом доме иметь запас пищи и, желательно, свежей, чтобы ее можно было в любой момент приготовить. Следовательно, здесь должны быть места для хранения.
Самое логичное было прятать продукты под землей – например, в яме (там в любой даже самый жаркий день холодно), а лучше – в погребе. Его дед как-то раз обмолвился, что у жителей городов продукты хранятся именно там, но Чанг еще никогда не видел ни одного погреба, хотя и знал, что они существуют. Вероятно, погребы похожи на подземные подвалы (как в одном колдовском храме, где он когда-то побывал), и их роют где-нибудь на отшибе.
Чанг отошел к забору и стал осматривать хозяйственные постройки. Вскоре он обнаружил невысокий приземистый сарай с запиравшейся снаружи дверью, который, как ему показалось, и мог быть тем самым погребом.
Чанг открыл дверь и, согнувшись, вошел внутрь. Прямо от входа круто вниз вела узкая деревянная лестница. Он кликнул солдат и приказал Нагу принести факел.
Когда огонь осветил помещение, они стали осторожно спускаться вниз. Лестница оказалась даже длиннее, чем Чанг предполагал вначале. В ней было ровно тридцать ступеней, а в просторной комнате, куда она привела, было очень холодно. Это было как раз то место, которое он и искал. Он приказал принести сюда мясо, а сам с интересом стал осматриваться кругом.
