Да. Молодая девушка. Возможно, Лялина ровесница. Одетая в пышное лиловое платье и носящая на светлых волосах маленькую сверкающую диадему.
Принцесса!
Внезапно у Ляли перехватило дыхание: она поняла, что видит если и не себя, то существо, до неразличимости с нею схожее.
– Ты кто? – властно спросила другая Ляля, подойдя к магическому экрану.
– Я… – Ляля вдруг решила играть в открытую: – Я – принцесса Эвлалия!
Незнакомка расхохоталась. Её смех был слишком громким и дерзким для особы королевского звания.
– Вот как! Ты! – фыркнула она, отсмеявшись и пристально глядя на оторопевшую Лялю.
– Я знаю, что я должна ею быть, – пояснила Ляля, не торопясь отрекаться от своих притязаний.
– Вообще-то так зовут меня, – сообщила другая Ляля. – Но я, точно как и ты, знаю, что это неправда. Потому что таким, как я, тут не место.
– Где… не место?
– А ты что, даже не представляешь себе, принцессой какой страны называешься?
– Я… как будто знала, но позабыла.
– Мидония. Королевство Мидония.
– Ах, да!! – Ляля от радости захлопала в ладоши. – Конечно, Мидония!
– Дурочка, чему радуешься? Впрочем, тебя тут, похоже, как раз не хватает…
В словах другой Ляли звучал намёк на какую-то тайну, однако она, не дав себе договорить, тотчас пустилась допрашивать гостью:
– А ты-то, чудо такое, откуда взялась?
– Я?.. Шла по парку, увидела зеленый фургон… А в нём – вроде зеркало, но, оказалось, не зеркало…
– Похоже, это делишки Аскания, – скривившись, пробормотала другая Ляля.
– Кого?
– Неважно, потом узнаешь… И где этот парк?
– Парк? В Москве.
– Это что? Тоже королевство?
– Нет. Город. Очень большой. Огромный. Столица России. Страна такая. Тоже огромная. Самая большая на свете.
– О! Это было бы как раз для меня! Тебе там нравится?
– Не сказала бы. Правда, в других странах я не бывала, но у нас не очень… уютно.
– Вот как! И что же тебе не по нраву?
– Да всё. Климат жуткий. В июне может быть что угодно, от снега до дикой жары. Люди мрачные, грубые, злые. Шум, гам, вонь от машин…
– От… чего?
– Машины – это такие… ну как бы кареты без лошадей, ездят на жидком топливе.
– Ух ты! Вот бы взглянуть! И быстро ездят?
– Кошмарно быстро, а правил вообще никто не соблюдает…
Ляля вдруг осеклась. Ей подумалось: если другая девушка ничего не знает о Москве и России, то как они вообще могут разговаривать?
– Послушай, – обратилась она к другой Ляле. – Почему мы с тобой понимаем друг друга? И откуда ты знаешь русский? Или мы говорим… не на русском?
– Каждая говорит на своем языке. А понимаем мы не слова, а смысл.
– Скажешь, тоже делишки… этого, как его…
– Аскания? Кто его знает! Я давно уже чувствовала, что он занят какими-то поисками. И, похоже, успешно.
И вновь, вплотную приблизившись к некоей тайне, другая Ляля быстро сменила тему разговора, забросав собеседницу быстрыми вопросами:
– Ты лучше скажи мне: в вашем мире – ты кто? Где живешь, что делаешь? И вообще как там у вас всё?..
– В нашем мире я.. просто девочка. Школьница. Девятый класс закончила, готовлюсь к экзаменам. Живу с родителями. Тут, неподалеку от парка. А зовут меня Клавдия Соколова. Клава. В честь бабушки. Только я ужасно не люблю это имя. Оно какое-то… не моё. В детстве я его не могла даже выговорить и звала себя Лялей. Так оно и осталось. На Клаву я даже не отзываюсь.
– И напрасно. Мне нравится! – покачала головой другая Ляля. – Клавдия, Клава… Красиво звучит! Как, ты сказала, полностью?
– Клавдия Соколова.
– Здорово! А то – Эвлалия, Лали… Приторно, аж тошнит. Слушай, сестричка, может, нам впрямь поменяться?
– Именами?
– Да всем! Ты – сюда, я – туда!
– А… как это?.. Разве возможно?..
– Почему не попробовать? Только быстро, пока Асканий нас не засёк…
– Но кто такой этот Асканий?
– Великий маг! – всхохотнула другая Ляля. – Давай, не тяни, скидывай платьишко и сандалии…
И сама, решительно сняв с головы диадему, принялась торопливо освобождаться от застёжек и завязок своего длинного многоскладчатого платья.
До ужаса опасаясь, что в фургон войдёт собаковатый смотритель, Ляля всё-таки рискнула последовать ее примеру и вывернула через голову сарафанчик.
– Теперь становись вплотную к экрану! – скомандовала другая Ляля. – Делай то же, что я! Мы должны с тобой полностью совпасть – тогда у нас, может, что-то получится! Да, и волосы распусти! Металла быть не должно!
Ляля, словно загипнотизированная, послушно щёлкнула китайской заколкой, и светлые волосы легли ей на голые плечи.
Две девушки, схожие до неразличимости, соприкоснулись руками и одновременно потянулись навстречу друг другу. Что произошло, Ляля так и не поняла, но после мгновенного помутнения чувств очнулась в заэкранной комнате.
– Быстро! Кажется, кто-то идет! – зашипела оказавшаяся теперь по ту сторону новоиспеченная Клавдия.
Действительно, издалека послышались шаги, и в анфиладе показался чей-то силуэт; одновременно раздались голоса с внешней стороны фургона.
Клавдия мигом натянула на себя Лялин сарафанчик, прыгнула в ее сандалии, подобрала с пола заколку и сумочку, и с задорным напутствием – «Ну, сестрёнка, пока! Веселых тебе приключений!» – выскочила прочь из фургона.
Ляля с непривычки не успела облачиться в королевское платье. Она лишь слегка прикрылась им и отошла в сторону. Когда шаги приблизились, она спокойно и властно, сама дивясь своему тону, сказала: «Извольте подождать, я ещё не одета». Язык, на котором она говорила, был ей незнаком, но почему-то совершенно понятен.
– Ваше высочество, – откликнулся женский голос, – отчего Вы не позвонили? Разрешите помочь Вам…
– Я звонила, никто не пришёл, – наобум солгала Ляля. – Меня слишком туго зашнуровали, дышать невозможно.
– Нынче жарко, Ваше высочество. Не угодно ли Вам выбрать другой наряд?
– Да, пожалуй, что-нибудь полегче и посветлее, – милостиво согласилась Ляля.
Женщина, которую она толком не успела разглядеть, нырнула в боковую дверь, немного пошуровала там и вынесла белое кисейное платье: «Не соблаговолите ли выбрать это, ваше высочество?»
Ляля милостиво кивнула и позволила надеть на себя пахший лавандой и чуть пожелтевший от времени наряд: кружева, похоже, были старинные. К платью полагался атласный пояс и туфли из тонкой серебристой кожи с атласными лентами.
Убранство принцессы довершила небрежно сброшенная прежней владелицей диадема: тонкая золотая вязь, украшенная мелкими самоцветами и жемчужинами.
Магический экран теперь выглядел как обычное зеркало.
Ляле очень понравилось увиденное в нем собственное отражение.
«Вот теперь я и вправду Ее высочество принцесса Эвлалия», – подумала она.
И тотчас внутренне ужаснулась тому, что наделала.
Ведь она по сути ничего не знала о королевстве Мидония, в котором ей предстояло жить, а в дальнейшем, возможно, и править.
Бабушки и малыши на детской площадке зачарованно наблюдали за тем, как к зеленому фургончику подъехал на серой в яблоках лошади красивый и стройный, хоть и не первой молодости, всадник, похожий на героя старинного кинофильма – и потому не обратили никакого внимания на тоненькую светловолосую девушку, поспешно выпорхнувшую из фургончика и скрывшуюся в густых зарослях отцветшей сирени.
Всадник, верхнюю половину лица которого скрывала широкополая черная шляпа, а нижнюю – щегольские усы и бородка с серебряной проседью, спешился. Смотритель помог ему поправить одежду и передал поводья коня подоспевшей хмурой женщине-груму: в парке многие пользовались их услугами.
– Приходил кто-нибудь? – спросил импозантный пришелец на непонятном для окружающих языке.
– Да. Девица одна любопытствовала. Я позволил ей заглянуть. Вы же сами велели, чтобы я для отвода глаз иногда пускал посетителей.
– Где она?
– Там, Ваша милость.
Господин с бородой нырнул за черный занавес, но тотчас выскочил в сильном замешательстве:
– Куда она делась?!…
Смотритель пал перед ним на колени:
– Клянусь, Ваша милость, не знаю!
Хозяин яростно пнул его сапогом:
– Животное!
– Да, да, да, не судите же строго…
– Как она выглядела?
– Молодая, любезная, длинные светлые волосы, платье выше колен…
– Проклятие! В этом мире таких миллионы! След! А ну, бери след!
Смотритель послушно встал на четвереньки и, по-собачьи принюхиваясь, взобрался на ступеньки, проник внутрь фургона, задом выполз назад…
– Ну, что?
– Ничего, Ваша милость. Назад эта девушка не выходила. След ведет только туда.
– Чепуха какая-то… Этого просто не может быть… Конечно, портал двусторонний, но… Неужели их… две?!..
Господин был настолько озадачен, что говорил сам с собой. Впрочем, его слуга не понимал, о чем речь. В подробности замысла великого мага Аскания верный пёс Варвар посвящен не был.
