Подобное в голове не укладывалось, вернее, подобному уложению мешало сердце, но холодный разум твердил о явной необходимости перемирия.
Кажется, Крафа вообще к подобному выводу пришел еще быстрее, не терзаясь какими-то мучениями совести. Уж ему заключать союзы и тут же убивать в спину своих союзников, соратников и друзей было не впервой. Ни о каких комплексах в его сознании наверняка и речи не шло.
Ну и дальше все пошло по накатанным сценариям. Решили свой незафиксированный свидетелями союз скрепить совместным ужином. Хотя, даже передвигаясь рядом, не спускали друг с друга взгляда и не приближались один к одному ближе чем на три метра. Так сказать, вынужденный вооруженный нейтралитет. Можно ведь и удачным ударом камня сразу убить человека.
Несколько странно вела себя и дремлющая в них сила Торговцев. Она как бы была, и структуры создавались, но вот при атаке друг на друга просто сказочно рассеивались в окружающем пространстве. Через некоторое время попробовали пробивать скалу – получается! Опять бросились убивать – полный облом.
Вот тогда и решили перекусить. И как старожил, Гегемон показал графу, как чистить лягушек и что конкретно надо содрать вместе с кожей, чтобы вкус стал вполне себе приемлемым. Пища, конечно, была отвратительной, да и Дмитрий еще мог сутки, а то и двое продержаться на своих внутренних резервах, но привередничать не стал.
Заодно, во время позднего ужина, обсуждали все, что творится вокруг, и отыскивали возможность выбраться из недр.
– Значит, предлагаешь назвать нашего режиссера Врубу, – уточнял Крафа, присматриваясь к постепенно тускнеющему своду.
– Так его аборигены звали. Хотя, опять-таки, в их понимании это имя аналогично слову «Хозяин».
– И далеко отсюда их алтарь?
– Далековато. – Светозаров продумывал каждый свой ответ. – Да и смысла туда добираться – никакого.
– То есть местные аборигены не могли нарисовать линейные рисунки-письма?
– Отпадают. Не тот мир, не те возможности. Да и вымерли они гораздо раньше.
– Это я заметил. Ну а ты мог бы расшифровать эти письма?
На этот вопрос граф ответил вполне положительно. Опять-таки уточнив, что время, которое придется потратить, неизвестно. Смысл тоже может не оправдаться, вдруг рисунки только и обозначают приветствия в виде: «Мы приветствуем вас, инопланетяне!» Ну и помощь в подобной головоломке нескольких помощников, а то и ученых по криптоанализу не помешала бы. И все равно гарантии в расшифровке давать сложно, несмотря на многочисленность найденных Крафой и отлично им запомненных рисунков.
То есть вывод напрашивался один:
– А стоит ли возиться?
Гегемон был уверен: стоит! По его убеждению, наличие рисунков на всем пути его следования говорит о том, что попавшие сюда когда-то разумные, скорее всего инопланетяне, испытали точно такую же судьбу пленников, и если прочитать письма от них, то наверняка шансов для спасения окажется несравненно больше.
Хотя больше всего Крафа досадовал на потерю своим врагом сразу пяти кристаллов-накопителей магической энергии.
– Ты себе представляешь, как мог грамотно ими распорядиться буквально сразу же после первой кражи? Да ты и меня, и Врубу этого, и кого угодно мог магической силой размазать по стенкам тоннелей, пещер и всех недр этого массива. Догадываешься, о чем я?
Дмитрий догадывался: один кристалл тратится на защиту собственной персоны, а остальных четырех, а то даже и трех хватило бы, чтобы превратить породу в раскаленный до тысячи градусов газ, который под большим давлением выжигает все живое внутри горных хребтов. Понятное дело, что и от озер с лягушками, и от улиток с рисунками остались бы лишь обугленные пятна, а в атмосферу планеты поднялся бы такой слой пыли, что, несмотря на три солнца, мог бы наступить ледниковый период.
– Да мне как-то и в голову не пришло затеять такую катастрофу, – признался граф.
– Ха! Так и не скрывай, что мечтал меня пленить как тупого суслика. Верно? А вот теперь сам лягушек наворачиваешь. Ха-ха! Кстати, приятного аппетита!
Сомневаться в том, что Крафа бы сразу устроил подобную чистку гор, не приходилось ни единой секунды. Да он и не скрывал этого.
– Прожарил бы все как следует и только потом запустил бы внутрь роботов для контрольной зачистки. Кстати, далеко они от нас и когда до нас все-таки докопаются?
Бесполезно прождав с минуту уже ненужного ответа, Гегемон, паясничая, воздел руки к почти погасшему своду и взмолился:
– О великий Врубу! Я-то думал, что ко мне на подселение отправил умного, достойного соперника! За что ты меня наказал таким дураком по плену?
– Следи за словами, пиявка! – озлобился Светозаров. – Не посмотрю, что у нас банкет, и убью тебя прямо за столом.
Тиран многих вселенных радостно рассмеялся:
– Парень, а ты мне нравишься! Очень напоминаешь меня в молодости. Ха! Прямо как брат родной.
На этот раз граф Дин сморщился уже от брезгливости:
– Фу! Ты бы мне аппетит не портил, а? Не приведи судьба хоть мизерной частью быть похожим на такое существо, как ты! Может, для твоего Ганджу Краята это и комплимент, но для меня – настоящее оскорбление.
Но даже на эти озлобленные ответы Гегемон реагировал весельем, а глядя на него со стороны, можно было подумать, что более добрейшего и покладистого человека не отыщешь во всех вселенных.
В обеденное время великан баюнг опять незаметно, пользуясь подсказками Эрлионы, прокрался в графские покои. Причем с первого момента встречи он набросился на Александру с вопросами:
– Что там у вас на вертушке произошло? И куда такими скачками умчался Тител Брайс? А то наша милая Эр ничего не хочет мне рассказывать.
– Правильно она делает, потому что тут выяснилась одна интересная особенность моего тела в данной ипостаси. – Сама графиня решила не слишком таиться на эту тему с мужчиной, который из-за своих размеров мог быть только другом, и не больше. – То есть дело интимное, и раскрывать его можно только целителю.
– Ну так Торговцы и так целители, – напомнил Шу’эс Лав.
– Вот и я подумала, что тебе можно рассказать все. А суть заключается в том, что на Лотосе, новой вертушке, вдруг проявились уникальные возможности моего будущего сына. Наверняка он тоже станет Торговцем, потому что по зову крови уже может экстраполировать в мое сознание некоторые образы, которые где-то в ином мире видит его отец. Удивительно, не правда ли?
– Феноменально! – протянул ошалевший баюнг, с ходу осознав значение такого дара. – Хотя сразу такое и оценить трудно.
– Естественно, что трудно. Вон Тител вообще утверждает, что дар принадлежит не ребенку, а лично мне. Дескать, мать просто использовала плод для желанного контакта со своим супругом.
– Можно подумать, что ты не желала, – вступила в разговор магическая сущность.
– Ну, желать и мочь – это две разные вещи, – поучала графиня свою подругу таким тоном, словно уже заранее приписала своему будущему ребенку самые уникальные возможности и умения. – Так что основная заслуга в получении картинок принадлежит моему сыну.
– Да что за картинки хоть? – не терпелось Шу’эс Лаву.
– На одной из них Крафа личной персоной. Как две капли воды похож на данное тобой описание. Тонкостей я понять не смогла, но, кажется, Дима пленил тирана, и тот теперь ему там в чем-то сознается или что-то в этом роде. Ну и несколько рисунков, весьма непривычного характера из многочисленных прямых линий. Однозначно уже подтверждено, что это письма. Вот, сам взгляни.
После чего минут пять трое союзников весьма интенсивно обсуждали как сами рисунки, так и процесс их расшифровки. В данный момент, несмотря на обеденное время, над разгадкой полученных текстов иной цивилизации бились все свободные от срочной работы ученые, преподаватели и склонные к анализу старшие ученики академии. Дело шло вперед невиданными темпами, и даже попытки опытного аналитика и бывшего агента помочь или поруководить процессом были вежливо отклонены.
Да Александра не сильно-то возражала.
– Раз без меня справятся, то и нашим делам это не помешает. Нам ведь надо опять смотаться в пустыню…
Подруга ее прервала строгим голосом:
– Не «вам» и не «нам», а только одному Шу’эс Лаву. Наглеть с нарушением правил безопасности, установленных папой Димой, тоже нельзя.
Графиня уже собралась поспорить с магической сущностью со всем азартом, когда ее совершенно неожиданно поддержал баюнг:
– Согласен – нарушать нельзя. Но если устранена самая главная причина опасности, то мы можем, да и должны, помочь графу Дину более активно. Исходя, так сказать, из наличия подручных средств.
И протянул Александре уже опробованную и согласованную с магической структурой свирель. Достаточно было носить стержень с собой постоянно, чтобы гарантированно избежать опасности ментального воздействия на свой разум. Как только кто-то или что-то захотело бы подчинить себе волю носителя, структура срабатывала, свирель играла незатейливую мелодию и весь эффект атаки на мозг пропадал втуне.
