«Может, Златко связался с ними?» – подумала Ива и тут же поняла, что ничего подобного Бэррин не сделал. Просто потому, что не захотел бы их отрывать от родных. Разве что Грыма, но как его найти? Вряд ли они договаривались вестями обмениваться. Тролль же хоть и маг, но шаров не признает. Дэй и вовсе в своих горах летает, у нее сейчас в голове один ветер, а для гаргулий это понятие совсем другое, чем для людей. Это их Природа, их мир, энергия, то, что их питает, нечто безмерно важное, как у Ивы, когда она в лугах оказывается или в лес приходит.
С Калли и вовсе все сложно. Он впервые после своего проступка, в чем бы тот ни заключался (интересно, а Златко знает?), вернулся в Светлый Лес. Интересно, как он там? Эльф говорил, что их в таком юном возрасте в людской мир не отправляют, что теперь он там будет чужаком, изгоем, а его семья в опале, если только не откажется от него. Но они не отказались. Ива с трудом представляла, что мог натворить такой безупречный юноша, как Калли, но неужели нечто настолько страшное, что заслуживало подобного наказания? Девушка не сомневалась: все в их группе хотели бы узнать причины изгнания, но никто не спросил. Даже Грым. Эльф умел нести свои тайны так, что к нему не лезли с расспросами. И сейчас Ива волновалась за него. Калли – гордый, как он переживет презрение сородичей? Насколько знахарка поняла, семья ее друга считалась высокородной даже по сравнению с другими эльфийскими родами. Теперь же более низкие по положению задирают перед ними свои носы. И ведь Калли не сбежит обратно, будет терпеть и делать вид, что ничего не замечает. Как бы потом не пришлось его полгода травками успокоительными отпаивать. Хотя… этот же не пожалуется. Одни неприятности от этих эльфов, право слово.
– Смотри, вот сюда вставляешь, нажимаешь, и тогда дощечка правильно встанет, усек? – Молодые люди бурно обсуждали какой-то инструмент, похожий на рубанок. Ива даже краем глаза на него взглянула, но не разобрала, для чего тот предназначен, однако явно не для обычной деревообработки.
– Ничего не сюда! Вот сюда надо!
– Сюда вставишь, одна стружка будет!
Спорили горячо, совсем как над новым заклинанием в Университете. Ива аж зажмурилась от удовольствия.
– Я тебе говорю, объезжать надо Воропусцы, и лучше с запада, надежнее будет! – жарко доказывал что-то один купец другому.
– Да уже лет сто, а то и двести, как осушили воропусицкие болота, чего там бояться?
– Осушили, да не все. Клочок остался. Теперь подразросся он, оттуда гадость и лезет какая-то. Уже один караван там сгинул. Помнишь Митяя?
– Свиномордого?
– Ага, его. Вот его караван и пропал. Он как раз из Восточных Лесов меха вез, пеньку и камни, кажись, какие-то. И пропали аккурат где-то между Радславом и Переуздком. А между ними только через Воропусцы и ехать.
– Грабанули?
– Наверняка. Хуже то, что не вернулся никто. Митяй под этот поход кучу денег занял, теперь его кредиторы плачут.
Ива поморщилась. Куда ни поедешь, купцы везде одинаковы. Только и разговоров, кто где почем купил, кто кому задолжал, кто какую прибыль получил.
– Ты вообще меня слушаешь, Енька?!
– Да, мамка!
– Какая я тебе мамка! Мама! Сколько раз я тебе говорила!
– Хорошо, мама! Хочешь леденец?
– А вот хочу!
– Тогда надо еще купить!
Девушка тихо засмеялась. Нужно было Щапу с собой взять. Он на нее всегда благотворно действует. Правда, тот вряд ли бы пошел, как раз принюхивался к кухне на постоялом дворе. Там, судя по всему, курицу затеяли готовить, запах и потянулся. Ива хмыкнула, вспомнив, как шуш таскал куриц в деревне Бэрринов. Однако там ситуация другая сложилась, а здесь как бы платить за его художества не пришлось. С другой стороны, пусть развлекается, пара куриц ее не разорит. И вот тут по какой-то странной ассоциации Ива вспомнила, что уже слышала название болот, которые упомянули купцы. Воропусцы. Тот разговор со Златко, когда еще девушка – кажется, Антари – была рядом и Эрил. Ее сестру заколдовали с помощью куклы, в которой, помимо прочего, лежала трава с воропусицких болот, вернее, с той малой части, которая от них осталась.
Ива судорожно вдохнула. Неужели эти гоблинские болота совсем рядом?
– Извините, пожалуйста, – справившись с собой, обратилась она к купцам, – я случайно услышала ваш разговор. Скажите, пожалуйста, а как же караваны через болота-то ходят?
Мужчины удивленно посмотрели на девушку. Она старательно распахнула глаза, пытаясь казаться милой и глуповатой. Один из купцов покровительственно улыбнулся.
– Да болота там уже не те болота, что раньше были! Осушили большую часть, а то, что осталось, хоть и разрастается потихоньку, но вполне проходимо. Там и дорога хорошая, и вообще места тихие. Ну обычно, так сказать. Это вот в последнее время ерунда какая-то творится.
– А вы с какой целью интересуетесь, девушка? – Второй купец смотрел подозрительно, хотя Ива не могла понять, что его насторожило. Можно подумать, тема такая уж секретная.
– Да мне как раз нужно добраться в Радслав. Я слышала, что туда как раз через воропусицкие болота ездят, да все в толк не возьму, как по болоту-то можно?
– И зачем же вам туда понадобилось? – продолжил расспросы мужчина. Первый купец тоже смотрел на него удивленно.
«Ну-ну, посмотрим, кто кого». Ива широко улыбнулась и затараторила:
– Ой, это такая радость! У меня там подруженька из родной деревни живет. Вышла замуж за помощника купца, когда он по делам был в наших землях, вот и переехала в даль такую. А вот недавно настоящий иглистый дракончик прилетел, представляете?! Матушке ее, а она и мне рассказала. Сын у моей подруженьки родился! Молодой богатырь! Еле выносила. Вот я собрала свои травки да навестить ее отправилась. Мать-то ее не может, у нее и другие внуки-дети есть, а мне сами боги велели, обещалась же не раз, да не выбралась, пока радость такая не случилась. Только дорог тут столько, что поди разбери. А люди всё разное советуют. Вот про болота эти часто говорят. Да я боюсь, у нас в болота только самые отчаянные лезут, а тут и не разберешь.
«То-то же, поди пойми что-то в этой чепухе», – злорадно подумала Ива, глядя, как по мере ее речи оба купца косеют, разве что не в транс впадают.
– Вы это, девушка, – очнулся первый, когда знахарка наконец замолчала, – не рискуйте лучше. В караван какой напроситесь или еще что. Да и вообще лучше езжайте другой дорогой, вон через Сукконь или Танзу. Всяко безопаснее будет. Говорю же, караван там один пропал, а тут шутка ли – одинокая девушка.
Второй зло глянул на коллегу исподлобья и грубо продолжил:
– И вообще, не дело людей прерывать и подслушивать. Мы тут не праздный разговор ведем, а дело обсуждаем. Пойдем-ка… – Он еще раз внимательно окинул подозрительным взором Иву и утащил собеседника куда-то в проулки.
Травница только плечами пожала. Совершенно непонятно, чего он так разволновался. Можно подумать, такие уж секретные сведения. Небось любой местный про эти Воропусцы что-нибудь да знает. Ежели караван и правда пропал, то об этом тоже говорят. Надо будет послушать.
«Впрочем, хватит оттягивать, пора уже навестить старого друга». Ива спрыгнула с бортика фонтана и направилась к синему с белым дому, где должен был квартировать Хонька.
– Тебе кого, красотка? – Солдат, открывший ей дверь, широко улыбнулся, оглядывая ладную фигуру и симпатичное лицо знахарки.
Ива с усмешкой подумала, что в этом наряде никто не видит в ней будущую чародейку.
– А меня к вам капитан Освальд направил. Сказал, тут живет Хон. Хон из Восточных Лесов.
– Старшина! – вдруг гаркнул вояка. – Тут к тебе очередная красотка пришла!
«Старшина?» – поразилась Ива.
«Очередная?!» – поразилась она еще больше.
– И кто же это к нам пожаловал? – раздался из глубины дома веселый голос. Очень-очень знакомый голос. От него в душе что-то екнуло, и на лицо вылезла совершенно неконтролируемая улыбка.
За спиной у солдата выросла пока скрытая тенями фигура. Но это явно был не Хон.
– Ива?
Девушка распахнула глаза от удивления и растерянно уставилась на вышедшего на свет мужчину. Это все-таки оказался Хон. Только… совсем другой. Не тот сутулящийся, хмурый, прячущийся за волосами парнишка, нет – высокий мужчина с отменной выправкой и открытым лицом. Его шрамы никуда не делись, но в сочетании с военной формой и низким хвостом, в который он теперь забирал волосы, они уже не казались такими уродливыми. Более того, они придавали ему какую-то особую мужественность, которой Ива за ним раньше не замечала.
– Хон? Это ты?
Юноша, нет, молодой мужчина, засмеялся, подхватил ее на руки и закружил.
– Ивушка!
От сердца отлегло, и девушка радостно обняла друга. К гоблину всех и их домыслы, это ее друг детства, другим не понять.
– Как я рада тебя видеть, – прошептала она, крепко прижимаясь к нему. Потом оторвалась от его плеча и принялась рассматривать.
