– Ах, шайтан! – завопил Веттели. – Он мне сейчас всю комнату разнесёт! Как его унять?
– Не знаю! – взвизгнула Эмили в ответ. – Первый раз такое вижу.
– Ого-го! Полетаем! – счастливо проорала фея, подлетела к столу, лихо оседлала его ножку и принялась выписывать мёртвые петли.
– Духи! – воззвала Эмили в отчаянии. – Вы можете прекратить это безобразие?!
Стол резко спикировал вниз, видимо для очередной пары ударов, и тут вдруг настежь распахнулась дверь, запертая изнутри на ключ.
Спасение пришло в лице ведьмы Агаты Брэннстоун – именно она стояла на пороге. При виде её, разбушевавшийся летун моментально обрёл былое достоинство и вновь стал обычным, тихим и респектабельным карточным столом, чинно замер среди комнаты.
А профессор Брэннстоун оглядела помещение с видом полководца на поле брани, и заговорила вкрадчиво:
– Так-так, милые детки, чем это мы тут занимаемся?
– Спиритизмом! Духов вызываем! – радостно доложила Эмили, мгновенно оправившись от испуга.
– Так-так. Спиритизмом, значит. Талантливый латентный медиум, семикратный потомок тилвит тег и лесная фея придумали вызывать духов. Как это мило! А я-то, глупая, гадаю, отчего это в бедном маленьком Гринторпе скопились все усопшие души графства Эльчестер, а на подходе – норренские и иценские? Со мной уже и из министерства связывались, любопытствовали, что тут у нас творится, уж не светопреставление ли началось? Хотели высылать особую истребительную группу магов и друидов, да я обещала справиться своими силами.
– Спасибо! – выпалил Веттели от души. Слышал он об этой группе, как говорится, краем уха, но и этого оказалось достаточно, чтобы навсегда отбить охоту свести с ней знакомство. – Спасибо, мисс Брэннстоун, вы нас спасли!
– Спасла, – не стала спорить ведьма. – Больше так не поступайте, – она старалась выглядеть по-учительски строгой, но не выдержала и рассмеялась. – Ну, вы и натворили дел, коллеги! Хуже детей, честное слово!
– Да, мы такие! – Веттели с напускной гордостью задрал нос. – А что значит «семикратный потомок тилвит тег»?
– То и значит, что эти выскочки путались с твоей роднёй регулярно, – пропищало из-под потолка.
– Да, примерно это и значит, – усмехнулась Агата.
– Мисс Брэннстоун… – начала Эмили.
– Добрые боги, девочка! Что за официальный тон? Мы давным-давно перешли на имена, забыла?
Мисс Фессенден покаянно шмыгнула носом, как провинившаяся школьница.
– Помню. Но я думала, вы сердитесь…
– Ах, да вовсе я не сержусь, наоборот, давно так не веселилась. Что ты хотела спросить?
– А это правда, что я талантливый медиум, или вы просто так сказали? – Эмили выглядела польщённой.
– Правда! Ты очень талантливый медиум, я бы даже сказала, слишком. Поэтому для всего живого в этом мире будет лучше, если ты не станешь свой талант развивать.
– А-а-а! – вдруг застонала Эмили в полном отчаянии, так что у Веттели сердце провалилось в пятки, он успел вообразить, будто с ней стряслось что-то ужасное. – Какой там талант! Я же непроходимая идиотка! Ну почему я не попросила духов указать на убийцу? Вдруг они ответили бы?
Ведьма иронично хмыкнула.
– Ну, что тебе на это сказать, моя милая? Сегодня ты действительно не демонстрируешь нам чудеса интеллекта. Но не потому, что чего-то там не спросила у духов, а потому, что считаешь, будто этого до сих пор не сделала я.
– А ты спросила? Спросила? – фея от восторга рухнула с потолка прямо ведьме на голову. Хорошо ещё, что догадалась уменьшиться до своих обычных размеров, а то бы её «посадочной площадке» нелегко пришлось. – И они ответили, да? Что они сказали? Кто убийца?
Агата помрачнела.
– Гоблина плешивого они сказали! Не знают они, кто их убил, ни Хиксвилл, ни Мидоуз. Помнят только сам удар, а какой ублюдок его нанёс – не видели.
Так прямо и сказала! И потом прибавила ещё одно крепкое слово.
– Мисс Брэннстоун, вы просто потрясающая женщина! – восхищённо присвистнул Веттели. – Даже странно, как это профессор Инджерсолл решился допустить вас к детям?
Энергичное лицо гринторпской ведьмы расплылось в довольной улыбке.
– Не поверишь, мальчик, я сама до сих пор этому удивляюсь!.. Ай! – это Гвиневра завозилась у неё в голове. – Слезай-ка ты с моей причёски, крошка! Я не в том возрасте, когда можно пренебречь десятком-другим выдранных волос.
Но фея сдавать позиции, похоже, не собиралась, поэтому начала пререкаться.
– Подумаешь, в возрасте она! Да если хочешь знать, Мерлин, который ТОТ САМЫЙ, в твоих летах ещё бегал в подмастерьях у старины Мауганция, а ты уж не слабее его будешь, и не меньше его проживёшь. Так что нечего строить из себя мудрую старуху, не доросла ещё! – заключила она победно.
На это Агата театрально всплеснула руками.
– Нет, вы только послушайте! Меня сегодня просто осыпают комплиментами! Я и потрясающая, и молодая, и самого Мерлина обскакала! Просто таю от удовольствия!
Гвиневра нахмурилась – она вовсе не это имела в виду. Обидно, когда хочешь сказать гадость, а получается комплимент.
А ведьма сцапала её двумя пальцами поперёк тельца и пересадила на голову Веттели, да так ловко и быстро это проделала, что фея пикнуть не успела. Зато довольно громко вскрикнул «ай» хозяин головы, которому Гвиневра, от неожиданности, больно вцепилась в волосы. Она же его и отчитала строго:
– Что ты визжишь? Ночь на дворе! Хочешь, чтобы твои соплеменники решили, будто ещё кого-то режут, и сбежались со всей школы?
– Так больно же! – обиженно поморщился Веттели.
– И ничего не больно. Подумаешь, нежности какие! Можно подумать, тебя не бедная маленькая фея, а хищный коршун когтями зацепил.
– О! Ещё как больно! – вопреки своему обыкновению не вступать в споры с фейри, не желал сдаваться Веттели. – И с чего это вдруг ты стала бедной? Вид у тебя вполне цветущий и счастливый.
Такая постановка вопроса фею не смутила ни на миг.
– Я бедная, потому что вы, огромные, злые твари, попрали мои права, нагло воспользовавшись физическим превосходством. Я вам не бездушная вещь, чтобы без спросу переставлять с места на место!
– Подумаешь, какие нежности – переставили её! – в тон фыркнул Веттели. – Не знаю, как насчет твоих прав, но наши головы ты уж точно попрала.
– Ага! Так её! Молодец! – одобрительно кивнула Агата.
Они с Эмили наблюдали за развитием спора с живейшим интересом. Но фея вдруг пошла на попятную.
– Ну, ладно, ладно, что ты развоевался? Я же пошутила! Попирайте мои права, сколько душе угодно, я не в обиде. И ты не обижайся, – она сползла с его попранной головы, повисла в воздухе и нежно чмокнула в нос. Потом обернулась к Эмили, заявила назидательно – Это всё нервы, вот что я вам скажу. От них хорошо помогает пустырник. На твоём месте, женщина, я бы напоила своего парня пустырником. Если только он не предпочитает неразбавленный виски. Виски от нервов тоже хорошо.
– Виски у меня нет! – поспешила сообщить немного испуганная Эмили.
– Жаль, – сказал Веттели мрачно. – Я бы, пожалуй, напился.
На самом деле, ему не столько хотелось напиться, сколько опасался пустырника – вдруг мисс всё-таки Фессенден решит внять совету премудрой феи?
Спасибо, вмешалась ведьма Агата.
– Вот что, мальчики-девочки, – сказала она веско. – Поступим так. Виски у меня тоже нет, зато есть бочонок отличного тёмного эля, сваренного волькширскими гоблинами в день летнего солнцестояния. Для нервов ничего лучше не придумаешь. Сейчас я на часок отлучусь, разгоню орду неупокоенных сущностей, которая осаждает Гринторп по вашей милости… – тут она сделала театральную паузу, давая слушателям возможность ещё раз осознать глубину совершённого ими проступка и устыдиться, – …потом вернусь и мы выпьем. А до тех пор постарайтесь не делать глупостей, на сегодня вы их натворили уже достаточно.
– Я верну столик в учительский клуб. Можно? – опасливо спросил Веттели, он не был уверен, что к одичавшей мебели в ближайшие годы можно будет прикасаться простым смертным. С другой стороны, жить с ней в одной комнате тоже не хотелось.
– Отчего бы нет, если тебя посетило странное желание разгуливать по ночной школе со столами наперевес, – хмыкнула ведьма. – Лично я предпочла бы дождаться утра, но мудрость, увы, приходит к нам только с годами… Короче, не вижу препятствий. Неси. До скорой встречи!
С этими словами она удалилась. Веттели взял столик и хотел последовать за ведьмой, но вдруг передумал, увлечённый новой мыслью.
– Любопытно, как же твой дедушка ухитрился дискредитировать твою бабушку при помощи стола? Это сколько же надо было стучать! Вы использовали телеграфный код?
– Добрые боги, ну, разумеется, нет! – рассмеялась Эмили. – Я из всего телеграфного кода знаю только сигнал бедствия, дедушка – и того меньше. Он был воинствующий ретроград, и отрицал все достижения современной науки. Даже электричество бедная бабушка смогла завести в своём доме только после его смерти, до этого они освещали гостиную лунными шарами, а в остальных комнатах сидели при свечах, и вместо звонка пользовались дверным молотком..
