– Подожди, подожди, – перебил меня Седрик, – Да, это напиток силы, с его помощью маги получали защиту от яда вампиров, как здесь написано, то есть твой яд не будет на меня действовать, понимаешь?
– Да, а что с огнем?
– Тут все просто, если смешивается твоя и моя кровь, то я защищен от яда, а ты от огня!
– Тут так написано?
– Нет, – замялся он, – об этом не написано, этого никто не делал.
– Почему?
– Потому, что это Книга Магов и в ней описана защита от вампиров. Ее так и использовали, если могли захватить вампира. Брали у него кровь и готовили эликсир…
– И никому в голову не пришло предложить капельку вампиру, – тихо закончила я.
– Да, – еще тише закончил он. – Так вот, для того, чтобы приготовить Эликсир Силы нужны, – он принялся разгибать пальцы, – моя кровь, твоя, золотой порошок, порошок черного жемчуга, толченое сердце Дракона, яд Василиска, ресницы Эльфа, ну и там травки. Но самое главное, без чего похлебка не станет эликсиром, это Кристалл вампиров, который здесь называется «Сердцем Дьявола»…
– Что? – я судорожно пыталась вспомнить, когда могла проговориться об обряде обращения.
– Здесь так написано, – он ткнул тонким пальцем в кружевные строчки раскрытой книги, – У каждого клана вампиров есть особый кристалл, который дает им силу. И если его опустить в напиток, то получится Эликсир Силы. Ну, конечно еще нужно прочитать заклинание… и на этом все. – Сказал он медленно.
– Дельфина, что-то не так? У тебя странное выражение лица. Ты передумала?
– Нет, все нормально, а без Сердца Дьявола ни как нельзя? Посмотри внимательней, может другой рецепт есть, попроще?
– Я же говорил, без вампирского кристалла, эликсир просто похлебка.
С одной стороны я радовалась, что про Сердце Седрик узнал не от меня. На посвящении я давала клятву на крови Главы клана, о сохранении тайны обряда, но с другой стороны, без Кристалла вампиров мы никогда не сможем быть вместе. А Сердце, от которого зависела наша любовь, находилось в замке Филиппа, моего мужа-вампира.
– Дельфина, не расстраивайся, – маг обнял меня и поцеловал, – я же говорил, что это невозможно. Давай, оставим все, как есть. Мы же любим друг друга, и мы все равно вместе.
Но мне было не до поцелуя, мой мозг решал проблему добывания Сердца Дьявола. Как взять кристалл, что бы приготовить эликсир, конечно же на время, без него у клана не будет силы,. И как его вернуть на место, что бы никто не заметил. А никто – это Филипп. Так как вход в хранилище вел из его покоев, и доступ к кристаллу имели только главы кланов, во время церемонии обращения.
– Тебе нужен только кристалл? – я решительно отодвинула мага, – а все остальное?
– Ты думаешь, кристалл существует?
– Да, и я принесу его тебе.
***
Как раньше я любила яркий солнечный день, так теперь я полюбила ночь, с ее таинственностью, неторопливостью, молчанием.
Сколько очарования было в ночи, таинственные тени развесистых громадных лип и дубов создавали мягкий неторопливый ритм светотеней. Воздушные потоки переливались лунным светом, время, от времени попадая из тьмы в узорчатые покрывала, сотканные листвой.
Серебряное движение завораживало и успокаивало одновременно.
Я присела на наше с Седриком любимое место, на мшистый камень на берегу озера и расслабилась. Но умиротворение не наступало. Рольф охотился, освоившись на наших землях, он больше не нуждался в моем сопровождении. А с Седриком мы стали отдаляться друг от друга, и это сильно меня тревожило. Мы не ссорились, но уже несколько ночей я сидела одна, а он уходил под предлогом, что ему нужно работать над эликсиром, днем он занят и так далее.
Поговорить об этом я ни с кем не могла. Став вампиром, я отдалилась даже от моего верного слуги Аякса. Именно потому, что он стал слугой, а не старшим другом, как раньше. Ну, а человеческих друзей я кроме Седрика не завела.
Возвращаться в замок Филиппа не хотелось, я помнила нашу размолвку, и мне было откровенно стыдно за слова, которые я наговорила ему в запале, сильно обидев его. А о том, что я удрала после свадьбы, малодушно старалась не думать.
В общем, состояние было не из приятных, а я переживала, что стану бесстрастной. Хотя именно бесстрастность мне сейчас бы не помешала.
Я опустила ноги в воду. Лунный свет лизнул их и отправился дальше по зеркальной глади воды, заставляя ее шептать и перекатываться невидимыми волнами.
– Русалка на своем привычном месте, у воды. Какие жертвы на сегодня намечены? – прошептал рядом знакомый голос, который я не слышала уже месяц.
Я подняла голову, вслушиваясь в новое звучание, немного грустное, но по-прежнему нежное и глубокое.
Филипп стоял под вербой, его лицо в тени было белым и невыносимо прекрасным.
– Одна жертва уже появилась, может попробовать ее завлечь? – спросила я, тоже тихо, не нарушая озерной тишины расцвеченной песнями ночных насекомышей.
Медленно, тягуче вампир подходил ко мне, как будто растягивая удовольствие от встречи. Он присел рядом, коснувшись меня плечом, и повернул голову. Золотые искры луны танцевали в черных глазах:
– Жертва не против, что бы ее завлекли.
– И каким образом жертва хочет быть завлеченной? – рассмеялась я.
– Наверно ее сначала надо соблазнить, потом съесть. Я и за первое, и за второе…
Я какой-то частью сознания пыталась определить новые интонации в его голосе, не печаль, не улыбка…
Ладно, разберусь позже, решила я и взяла его за руку:
– Приглашаю в замок, Жертва.
Мы не бежали, а шли, медленно любуясь засыпающим лесом, игрой лунных теней и пробуя на вкус одуряющий запах цветов в летней ночи, с оврагов выливалась волна запахов малины и ежевики.
Мы не разговаривали, улавливая друг у друга обрывки восхищения окружающей природой. Филипп держал меня за руку, и это тоже создавало ауру счастья вокруг него и согревало меня. Он шел, не сводя глаз с луны, и улыбался ей…
Когда приблизились к замку, он развернулся ко мне:
– Позволь, – он поднял меня на руки, вскочил на стену и медленно опустил.
Я поняла, что нового было в его взгляде и интонациях, это было ожидание. Раньше он всегда все решал сам, не спрашивая, просто выполнял какое-либо действие, уверенный в своей правоте. Сейчас он ждал реакцию, он спрашивал.
Я потянула его в дверной проем:
– Пойдем вниз, в зал.
Мы спустились, он все еще не выпускал мою руку.
В зале горел камин и свечи, и сухое душистое тепло от камина создавало в каменном замке домашний уют, располагающий к сидению на мягких подушках, неторопливой беседе или просто к интимному молчанию.
Я села на пол у камина и потянула мужа за руку. Он присел рядом, опершись головой на ручку большого кресла, потом протянул руки и, обхватив меня за плечи, уложил на свою грудь, зарывшись лицом в волосы.
– Я очень скучал без тебя, – услышала я шепот у затылка, искры побежали по шее, спине, по рукам. Я по привычке хотела отодвинуться, но он будто угадав мои мысли, крепче прижал к себе, но потом, видимо передумав, ослабил хватку. Но теперь передумала я, будь, что будет, я хотела понять, что же происходит, когда Филипп касается меня. Подчинить он меня не может, мы теперь на равных, но почему я вздрагиваю каждый раз, когда прикасаюсь к нему?
Наверно все наши усилия были направлены на одно и тоже, он пытался меня удержать, я пыталась удержаться рядом, поэтому мы молчали довольно долго, борясь со своими чувствами, что разговор прервался не начавшись. Мы молчали еще, какое-то время, осознавая, что напряжение спадает, потом одновременно вздохнули:
– А ты…
– А как…
Смех расколол тишину замершего замка, сразу стало легче. Я впервые почувствовала, что могу с Филиппом просто говорить, не отвечать на вопросы, а разговаривать ни о чем, могу просто сидеть рядом. Что мы и делали, пересказывая друг другу произошедшее за месяц.
Филипп рассказывал об очередной стычке с кочевниками, о новых приемах борьбы с ними, я хохотала, лежа на шкуре медведя, убитого Гаюсом в путешествии к северным землям. В комнату ворвался ветер, так, что пламя свечей легло и исчезло, тяжелая занавеска на окне отодвинулась, распахнулось окно, впустив в комнату полночную луну…
Мы отвлеклись на минуту, вглядываясь в ночное светило и разговор на мгновение замер. Тишина стала осязаемой, и я уловила пронзительный взгляд Филиппа:
– Ты невероятно красива, – прошептал он, боясь спугнуть тишину и наклонившись ко мне, так что наши дыхания смешивались, повторил:
– Я очень скучал без тебя.
Его взгляд завораживал, искры на моем теле уже устроили фейерверк, какой мы видели на человеческом балу, в его и моих глазах бушевало пламя, а его лицо все еще находилось в нескольких дюймах от меня. Дюйм, за дюймом сокращая это расстояние, Филипп начал приближаться ко мне, а мне казалось, что эта мука никогда не кончится, и когда, наконец, его губы нежно прикоснулись к моим, я почувствовала необыкновенное счастье.
