Но, как ни странно, ответ на вопрос Коли был получен совсем скоро и очень точно.
Уходить с тракта не стали. Развели костёр прямо на обочине дороги со стороны степи, подальше от леса.
Можно сказать спасибо большое Григорию, если бы он не выдохся, мы бы зашли в лес километра на три-четыре, а то и дальше, тогда могло бы нас зацепить Проколом. Правда, Гаврик сказал, что всё самое жаркое было километров на двадцать – тридцать западнее, но нам и этого хватило.
– Вот было светопреставление, – сказал Саша, грея руки у ярко горящего костра, по хрен на маскировку.
Вокруг царила темнота, небо заволокли облака. Я отметил на карте предполагаемое место Прокола, чтобы передать информацию в Зелёный Город и вообще сообщить, что мы живы и у нас все в порядке. Но пока что Гаврик не мог ничего сделать, связь не работала.
– Нас теперь искать будут? – спросил Михаил Игнатьевич.
– Будут только утром, – ответил я. – Только мы уже продвинемся дальше, согласно плану. Так что группа, которая придёт изучать место Прокола, нас уже не найдёт. Но связь к этому времени, думаю, наладится, и Гаврик сможет сообщить, что с нами всё в порядке.
– Так, может, нам самим надо проверить, что там, в этом Проколе, – предложил священник.
Бойцы около костра заулыбались.
– У нас приказ. И я, как командир группы, нарушать его не могу.
– Дело ваше, – священник сел, подобрав полы плаща, и стал смотреть на огонь.
Так за неспешными разговорами проходило время, спать не ложились. Говорили в основном о будущем маршруте. Примерно через полчаса недалеко раздалось конское ржание.
– О, Орлёнок вернулся, – привстал Григорий. – Батюшка, я схожу приведу?
– Командует Виктор, – ответил Михаил Игнатьевич.
– Иди, конечно, – сказал я, – только возвращайся быстрее.
Григорий ушёл в темноту, послышался его крик:
– Орлёнок, Орлёнок, – и свист.
Животное отозвалось, судя по звуку, быстро пробежало по дороге и рвануло в лес. Григорий ещё раз свистнул, опять ржание и стук копыт, а ещё щёлканье и хруст веток.
Орлёнок, похоже, летел галопом по лесу. Я прислушался: лошадь бежала не к хозяину.
– Гришка, стой, его кто-то гонит.
Мой крик на миг опередил страшный звериный рёв и жуткое захлёбывающееся ржание – предсмертное.
Все вскочили на ноги.
– Звиздец Орлёнку, – пошутил Коля, затаптывая костёр.
– Что это было, лев? – спросил Михаил Игнатьевич.
– Нет, – за меня ответил Саша, – лев ревёт по-другому. И не медведь. Я ни разу не слышал такого рычания.
– Нечисть? – предположила Инга.
– Я ничего не чувствую, – сказал Гаврик.
– Да и нечисть тоже по-другому орёт, – добавил Коля.
Тем времен я два раза сфокусировал и расфокусировал взгляд. В серой мгле я увидел Григория, который с помповиком наперевес идёт через дорогу к зарослям.
– Гришка, стой, стой, кому говорю, урод!
Он не отреагировал.
– Ну, сука, – пробормотал я. – Значит, так. Я с Сашей иду за ним и выхожу на дорогу. Коля и Гаврик, вы тоже выходите на дорогу и прикрываете нас справа. Инга, ты между нашими двойками. Прикрываешь обе пары. И Михаил Игнатьевич на тебе, охраняешь его. Всё, двинули.
Коля и Гаврик перебежали тракт и заняли позицию в небольшом кювете. Мы с Сашей быстро пробежали вдоль дороги и оказались почти за спиной Григория. Взяли оружие на изготовку.
– Стой, урод! – крикнул я ему ещё раз. Никакой реакции.
Он уже почти вошёл лес, когда его сшибли. Даже я не понял, как так получилось: только что мы видели обыкновенные переплетенные ветки кустарника, и вдруг темная туша сшибает Григория. Человеческий вскрик, хруст костей.
Существо на миг замерло, сбоку в него ударила пулемётная очередь.
Мы с Сашей действовали на автомате, бросились в разные стороны, опередив прыжок. Никто не рассуждал, почему тварь прыгнула на нас, хотя мы в неё не стреляли.
Два раза хлопнул Сашин дробовик, я успел выстрелить из автомата в пролетающий сизый бок.
Существо перелетело дорогу и упало у обочины. Перекувырнулось, развернулось, мелькнули белые зубы, горящие зелёным глаза. Выстрелил ещё раз дробовик, тварь утробно заревела, я прыгнул вперёд, ударил штык-ножом её в бок, покрытый шерстью. Лезвие погрузилось в мышцы, скользнуло по кости куда-то вбок, тогда я нажал на спусковой крючок.
Пули дробно ударили в тело твари, разорвали мясо, переломали кости, захлюпали в ране. В мои глаза полетели тёплые брызги, тогда же могучий толчок подбросил меня вверх, я пролетел метров пять и плюхнулся на дорогу. Повернув голову, успел заметить с земли бегущих ко мне Колю и Гаврика, а ещё – вспышку выстрела и крик Инги.
Наша снайперша выстрелила, не успев толком прицелиться, но она чувствовала, куда надо стрелять. Её пуля чуть изменила траекторию полёта ещё одного существа. Коля успел чуть-чуть отклониться, но тяжеленное тело сшибло его с ног. Пулемёт упал, но Коля сумел избежать когтей, ухитрился как-то вывернуться, достать меч и ткнуть им в тушу.
Я вскинул автомат, прицелился, но меня опередил Гаврик. Маг махнул несколько раз руками, и яркая вспышка озарила дорогу, одновременно с ещё одним выстрелом винтовки. Я зажмурился, а когда открыл глаза, увидел, что от морды твари поднимался слабый дымок.
– Жив, командир? – спросил подбежавший Заторный.
– Да, что с первой тварью?
– Сдохла, сто процентов.
– Ясно. Коля, Гаврик, что с вами?
– Нормально всё, – ответил викинг.
– Игла? – спросил я.
– Всё хорошо, командир, – крикнула девушка.
– В лесу тихо, командир, я ничего не чувствую, – отрапортовал Гаврик.
– Раз тихо, это хорошо, – обрадовался я и застонал сквозь зубы – спина всё-таки болела. – Инга, остаёшься на месте, прикрываешь нас. Остальные идут к Григорию. Этот урод должен остаться живым, чтобы я потом его размазать смог.
Первым к охраннику священника подбежал Саша, перетянул жгутом сломанную ногу, вколол в бедро противошоковый укол. А я пока держал на прицеле кусты. Затем к раненому подбежал Гаврик, положил руки на сломанную ногу, прикрыл глаза, сосредоточился.
– Командир, – рука Коли легла мне на плечо.
Я повернулся, викинг смотрел себе под ноги, как нашкодивший школьник.
– Что у тебя? – спросил я его.
– Ну, в общем, это… Ствол у пулемёта погнулся, – ответил он.
«Ну, бляха-муха, вашу мать!..» – подумал я, но промолчал… Колюха и так себе места не находил.
– Ладно, наплюй, главное, ты жив. А ствол в городе заменят. Пустяки. Гаврик, что с этим контуженым?
– Перелом предплечья и двух ребёр. Но это пустяки. На левой ноге открытый перелом, мышцы разорваны когтями, порвана артерия. Кровь я остановил, от некроза ткани тоже придержал. Но нужна срочная медицинская помощь, иначе часов через пять он ногу потеряет.
– Так, понял, с этим разберёмся. Давайте рубите ветки, делайте волокушу и тащите его к стоянке.
Коля первым выхватил меч и бросился в лес.
– Что ж ты, гадёныш, не слушал меня, когда я тебе остановиться приказывал? – проникновенно спросил я у Григория, когда того притащили на стоянку.
– Ты мне ничего не приказывал, – ответил он невнятно.
Руку ему зафиксировали, ногу перебинтовали, дали попить укрепляющего.
– Ты что свистишь, кретин?
– Командир, не надо, – вмешался Гаврик, – его могли зачаровать.
– Всё-таки нечисть, думаешь?
– Нет, это обычные животные.
В Мире жили разные твари, были и такие, которые голову могли заморочить, лешак к примеру. Но на нас напали не они.
– Хорошо, Гаврик, если ты с этим контуженым закончил, пошли со мной. Полюбуемся на наших гостей.
– Я тоже пойду, – вдруг встал Михаил Игнатьевич. – Уж нечисть от обычной Божьей твари я отличу.
Я не стал возражать.
Первый зверь, напавший на меня с Заторным, был очень большим, больше медведя, с очень необычной мордой. Пасть будто приставленная к маленькой голове, огромная, расширяющаяся спереди, с четырьмя толстыми длиннющими клыками. Лапы длинные, с копытами вместо когтей.
– Прости, Господи, – вдруг произнёс священник, – так это же бегемот.
Я его понял, читал о таких животных, они живут на Внешней Земле, и картинки видел. Наш экземпляр был покрыт шерстью, ноги у него были гораздо длиннее и сам он был не таким округлым, как его земные собратья, но всё-таки это был именно бегемот. Я обошёл мёртвого зверя сзади, и точно, внизу спины торчал маленький треугольный хвост.
– Так, пойдём посмотрим на его собрата, – сказал я.
Второй зверь оказался обычны львом. Только раза в полтора больше тех, что обитают в нашем Мире, не говоря уже о земных. И грива у него состояла из каких-то ороговевших волос, похожих на иголки.
– М-да… – задумчиво сказал я, – такие твари у нас точно не водятся.
– Думаешь, из того Прокола попали? – понял мою мысль Гаврик.
– У тебя есть другие варианты? Надеюсь, кроме вот таких зверушек, оттуда ничего не вылезло.
