– Григорий, – протянул руку мужик с помповухой.
Я поздоровался с ним и спросил:
– Так, значит, это вы с нами сегодня выходите?
– Да, – сказал Михаил Игнатьевич, – постараемся вас не обременять.
Голос у него был мощный, а глаза на обветренном морщинистом лице на удивление ясные. Любопытно, что у нас есть две категории людей, которые поголовно носят бороды: это маги и воцерковленные люди. Так, стоп, а если…
– Познакомились, значит? – раздался за спиной голос.
Ко мне подошли Виталик и штабной майор Штефанко, тоже, типа, разведчик, именно он и обратился к нам.
– Добрый день, Михаил Игнатьевич, – продолжил майор. – Снаряжаем для вас группу, одну из лучших.
– День добрый, Степан. Спасибо за участие.
Пока они разговаривали, я махнул Загорному, чтобы строил группу, а сам посмотрел на своих навязанных спутников. Особым взглядом, как умею. Увидел…
– Товарищ майор, – перебил я Штефанко, – почему от меня скрыли важные детали рейда? Я должен быть полностью в курсе дела, чтобы предусмотреть возможную опасность.
– О чём вы, капитан? – спросил майор Штефанко, а Осипов уже понял, что я понял.
– Михаил Игнатьевич, – вместо ответа обратился я к своему попутчику, – к вам ведь надо обращаться отец Михаил?
Тот улыбнулся.
– Вот, когда мне исповедуетесь, тогда можно и отцом Михаилом называть. А пока просто Михаил Игнатьевич. Я, как и вы, тоже не знаю причин этого маскарада.
– Капитан, по-моему, вы ошибаетесь насчёт своих полномочий, – влез Штефанко.
– Мои полномочия – это выполнить задание и вернуться живыми – всей группой!
– Для этого у вас есть вся необходимая информация, хотя, если честно, я не понимаю, кто додумался именно вас отправить в рейд с отцом Михаилом.
«Ах ты сука!» – подумал я.
– Если вы знаете причины, почему именно я не подхожу для выполнения этого задания, – медленно проговорил я, – то скажите об этом прямо.
– Товарищ майор, капитан Ахромеев один из наших лучших бойцов, – вмешался Осипов. Решение о его назначении принимал главнокомандующий. Товарищ майор, план рейдов в восточном направлении ещё не готов. Мне нужны ваши подписи, товарищ майор.
Штефанко молча повернулся и пошёл в штаб. Осипов остался.
– Насколько мне известно, – сказал он, – конспирация связана с тем, что командование не хочет афишировать активизацию нечисти на юге. Ну что, Виктор, вижу, бойцы готовы. Давай выводи их к воротам.
Я кивнул, но попросил:
– Погоди, Виталик. Григорий, – обратился я к сопровождающему священника, – а не хотите вы, пока есть время, подобрать себе на складе какое-нибудь оружие? На ваш выбор.
– Это ружьё я сам пристрелял, – ответил он.
– Тогда ясно.
Группа уже построилась, все четыре человека, – пополнение нам так и не прислали. Пулемёт теперь был закреплён за Колей, но он всё равно таскал меч за спиной. Игла со своей снайперкой на плече стояла между Викингом и Гавриком, вальяжно оттягивая ремень винтовки. Маг привычно пристроился в середине строя, из оружия у него была только «беретта» на поясе. Заторный с новым дробовиком. Рядом со строем стояли те, кого я должен был сопроводить на юг.
Я встал перед бойцами, Саша сделал шаг вперёд.
– Товарищ капитан, 1-я группа 7-го разведывательного[15] батальона 1-го разведполка для боевого выхода построена.
– Вольно! – рявкнул я и уже обычным голосом продолжил: – Бойцы, перед нами поставлена задача пройти до угольных разработок, разведать территорию на предмет присутствия нечисти, сопроводить двух представителей Администрации. Выход в 9:20, то есть через десять минут. Вопросы?
Вопросов не было, но, что на самом деле думали мои разведчики, я хорошо представлял.
– Раз вопросов нет, тогда отправляемся.
Группа направилась к Южным воротам, укреплённым не так сильно, как Восточные. Только два десятка автоматчиков на стене, ещё четверо в надвратных башнях и, само собой, проверочный пост у входа в Город. Сейчас рабочие обновляли траншеи, ведущие к казармам, чтобы в случае обстрела отряд быстрого реагирования мог без потерь взойти на укрепления. Говорят, именно из-за того, что в Востоке-третьем такие траншеи, его и выпотрошили, хотя, кто знает, как там на самом деле было.
Ворота заскрипели, открываясь, солнце било прямо в глаза.
– Ну, с Богом, – сказал я и начал набирать темп.
– Спаси, Господи, – проговорил Михаил Игнатьевич и, хекнув, запрыгнул в седло.
* * *
Пройти нам предстояло около девяносто пяти – сотни километров в одну сторону. Весь первый день мы должны были бежать по южному тракту, вечером свернуть в лес и заночевать. На следующий день проверить местность на наличие нелюди, нечисти и прочей мерзости и снова выйти на тракт. Оптимизма Виталика – насчёт одной недели – я не разделял, как бы не пришлось петлять целую неделю только в одну сторону. А то и на обратном пути, может, придётся ещё раз проверить местность. Тем более неизвестно, смогут ли удерживать темп наши новые попутчики.
Один раз пришлось свернуть с тракта, пропустить два гружённых углём «КамАЗа». Кузова машин были затянуты брезентом, чтобы ни один уголёк не выпал. А между грузовым отсеком и кабиной умудрились втиснуться несколько автоматчиков. Ещё двое сидели на натянутом брезенте. Один из них приветственно махнул рукой. Это был Дэн, старый друг по Спортзалу, полгода назад обосновавшийся в Антраците – столице угольных разработок. Обидно, что с Дэном не пересечёмся. Я махнул в ответ.
Пропустив колонну – два грузовика и один самодельный охранный броневик, – мы снова побежали по дороге. Вокруг раскинулась степь, покрытая пожелтевшей травой.
Вообще, в нашей Колонии лес и степь часто сменяют друг друга. Но на юге это разграничение особенно заметно. Маленькая речка Южанка, до которой мы сегодня должны добраться, вытекает из леса западнее от нас и, часто петляя, впадает в Южные болота, и по её руслу четко видно разделение леса и степи. Правый берег – высокий, отвесный, заросший дубами, ивами, клёнами и орешником. Левый берег – низкий, пологий, с частыми песчаными языками, сползающими к самой воде, и полями, заросшими густой травой, которые часто по весне заливает водой.
Геологи говорят, что раньше Южанка была раз в десять шире и текла не на юг, а на север. И впадала вместе с десятком таких же притоков в большую реку, вдоль которой теперь стоят поселения Факторий. Но за триста – четыреста лет климат серьёзно изменился, стал теплее и суше, и вот что получилось.
Привал устроили в полдень, не опасаясь нападения, – всё-таки совсем рядом Зелёный Город.
Улучив момент, Игла подошла к рассёдланному коню, погладила его по голове. Животное с радостью ткнулось губами в ее руку.
– Ох ты, какой хороший, а как его зовут? – спросила она у Григория. Он как раз снимал с коня тюки с поклажей.
– Его, что ль? Орлёнок, – недовольно ответил Григорий.
Если раньше его борода походила на злющего ежа с длинными иголками, то теперь на мокрую мочалку.
– Люблю лошадей, – сказала Инга. – Мы с батей к родне ездили в деревню, там я часто на них каталась.
– Ну так и каталась бы дальше, чего в Разведку пошла? – спросил охранник священника.
– Да вот тебя не спросила, – фыркнула снайперша, – у меня талант.
– Ха, талант! Сколько вон ты шрамов у себя нарисовала? Рукав Инги немного задрался, и стали видны её отметки.
– Завидуешь, что ли? – Она упёрла руки в бока.
– Да не бабское это дело – воевать!
– Гриша, будет тебе, – обратился к нему Михаил Игнатьевич. – А вы, Инга, можете покататься на Орлёнке, но потом, когда доберемся до места, сейчас он устал.
– Это понятно, – ответила девушка. – Спасибо.
И ушла, а священник улыбнулся ей вслед. Он вообще меня удивил – для своих лет отлично держался в седле. В пути молчал, смотрел по сторонам, не отвлекал, не задавал вопросов, не сыпал цитатами из Библии и не проявлял вселенскую мудрость по любому поводу. Не пытался наставлять на путь Истинный. Спокойно ехал себе, иногда улыбался. Что ж, тем лучше. Вероятно, моё представление о священниках, по большей части, основано на фэнтезийных книгах. Когда я в последний раз был в городском храме, даже не припомню.
Отдохнув на привале, наша компания снова отправилась в путь. Мы не очень торопились, переходили с бега на шаг и обратно. Пока не стемнело, весь путь проделали без происшествий. На ночёвку устроились немного раньше, чем я планировал, – Григорий совсем вымотался.
Углубились в лес и устроились в небольшой ложбинке. Развели костерок без дыма, нечисть, если не совсем тупая, людей боится и к огню не подходит.
Я изучал карту, Саша и Инга ели, Гаврик ушёл ставить сигналки по периметру привала вместе с Колей. Когда они вернулись, отец Михаил вдруг сказал:
– Гавриил, простите, что вмешиваюсь, но мне кажется, предпоследняя сигнальная ловушка недостаточно заряжена, да и поставлена не очень правильно. Ей перекрывает сектор реагирования сосна.
