— Это все ложь, — отчаянно шепчет богиня. — Ты не Ледяной Рог, ты Эгорд! Прошу, не сдавайся…
— Все хорошо. — Ледяной Рог смотрит на девушку, улыбается. — Я тебя выпущу. Скажу своим, чтобы превратили меня обратно, эти змейки слушаются только демона.
— Нет… — На щеке Леарит сверкает слеза.
По улице стройной цепью плывут охотники за душами, как всегда тихо, безмолвно, лишь мягко сверкают косы. Ледяному Рогу приходит мысль, что и он когда-то был человеком, а потом один из таких вот охотников вонзил косу, увлек сюда. Но так давно… Возможно, теряет память и выдумывает себе историю не первый раз. А который? Сотый? Ему не дали второго шанса, не заслужил. Если демон, значит — человек из него вышел плохой. А Витор, Камалия, Наяда… Все погибли, потому что пошли против зла. Но теперь они с богами, а кому-то даже подарен второй шанс. Хотя… ну да, их не было, Ледяной Рог всех выдумал.
Из тяжких мыслей вытягивает что-то знакомое. Никак не понять, но перед глазами какая-то знакомая деталь, голова мучительно соображает…
Ах, да.
Замыкающий цепочку охотник.
Где-то видел его косу…
Охотник резко поворачивает голову к клетке, за черной тканью капюшона — лицо Тимориса. Воин замирает, осторожно смотрит вслед удаляющимся фигурам в черных плащах, охотники исчезают, не заметив отделившегося «собрата». Тиморис крадущимся бегом приближается к прутьям, глаза бешено вращаются, зубы скрипят от нетерпения и злости.
— Наконец-то нашелся! — шипит воин, роется за пазухой. — Ты где пропадал?!
— Тиморис?.. — бормочет Ледяной Рог… Или все же Эгорд?
— Нет, смерть твоя! — вскидывает руки Тиморис, черные рукава хлопают как флаги, коса за спиной бренчит. Продолжает что-то усердно искать под плащом, один за другим сыплются ругательства. — И зачем я только за тобой поперся! Сидел бы сейчас за столом в какой-нить «Потертой кружке», лапал разносчиц за сиськи и горя не знал…
— Как ты здесь оказался? — выкашливает хрупкие слова… Эгорд. Внутри напряженно немеет, словно боится шелохнуться в логове тысячи спящих львов. Если Тиморис мерещится, Эгорд готов сломать себе шею ударом в челюсть, как только видение начнет таять… Лишь бы застыть навеки, как комар в сосновой смоле, в нахлынувшем чувстве радости. Только бы не разреветься как дитя…
— А кто оставил меня с толпой магов? — заводится Тиморис, с каждым словом все больше краснеет, корчит гневные рожи. — Ребята нашли способ открыть этот бесов портал, и вот я здесь уже… не знаю, со временем тут какая-то бесовщина, но долго! И в отличие от кое-кого подготовился! На, выпей. — Всучивает Эгорду бутылочки с разноцветными зельями. — От яда, усталости и тупоумия. Вот Ямор, где же он?.. А, вот! — Извлекает из-за пазухи кинжал с клинком из лавы, оранжевая гуща волнами течет от корня к острию, едва слышно булькает. — Ты не представляешь, чего я натерпелся, чтобы добыть эту штуку! Что улыбаешься как идиот?! Я неделю ублажал похотливую демонессу, прежде чем выпытал, где, что и как тут можно достать, она чуть не задавила меня в постели, это не смешно! А потом втирался в доверие к охотникам, ну и работенка у них, честное слово, такого насмотрелся, а все из-за тебя, мститель тухлый! Пей, не отвлекай спасителя!
Тиморис пилит прут жидким лезвием, сталь медленно, но поддается, канавку разреза орошает плавленый металл.
Руки сами поят Эгорда, опрокидывают в рот содержимое флаконов, воин-маг не соображает, не может поверить в происходящее…
Линии обретают ясность.
Дышать легче, возвращаются силы.
И память. Нет в ней никакого Ледяного Рога. Есть Эгорд.
Бутылочки со звоном разбиваются о пол, как слезы великана, новообретенный Эгорд стискивает голову, хочется бить ее о стену, каждым ударом вколачивать под череп ярлык за ярлыком: скотина, трус, слабак, негодяй, предатель… Поверил в чушь про Ледяного Рога, предал себя, Витора, младшую сестренку, Тимориса, Камалию, Наяду, Ударага… Всех! Предал Леарит. Презрение сменяется яростью. К себе, ко всем демонам.
К Зараху.
Эта мерзость до сих пор жива, наверное, жрет и хохочет сейчас во дворце Ямора!
— Эгорд, — шепчет Леарит.
Воин-маг бросается к девушке, берет за руку.
— Потерпи чуть-чуть. — Отводит с лица локоны, их чистый белый свет ослепительно прекрасен. — Сейчас ты будешь свободна.
— Тот самый друг? — Леарит улыбается.
— Да, Тиморис, — подхватывает улыбку Эгорд. — Как догадалась?
— Ты же про него столько рассказывал. Нельзя не узнать.
— Правда? А я забыл… Забыл все, поверил в бредни этих демонов…
— Это лишь очередная преграда, которая позади. Так люди и становятся лучше. Не горюй. Учись на ошибках и продолжай путь.
Прут с противным скрежетом гнется, отламывается, Тиморис втискивается в клетку.
— Твоя новая подружка? — Вытирает со лба пот, осматривается.
— Надо освободить, — требовательно говорит Эгорд. — Перережь оковы.
Тиморис опускается на колени, с сомнительным взглядом чешет подбородок.
— Видел такие штуки, — тычет кинжалом в черных змей. — В них сильная магия, вряд ли получится…
— Попробуй! — настаивает Эгорд. — Без нее не пойду!
— Эгорд… — пробует вмешаться богиня.
— Я те дам не пойду! — грозит Тиморис. — Раскомандовался! Молчал бы в тряпочку, герой, хожу тут, спасаю всяких, а они даже спасибо не… Ладно, сейчас.
Тиморис осторожно подносит кинжал к змее на запястье девушки, стальная рептилия словно чует опасность, вращается быстрее, шипит. Чешуя врезается в лезвие, кинжал отлетает к стене, на полу растекается лавовая лужа.
— Ну вот… — Плечи Тимориса опускаются. — Простите, леди.
— Нет, не могу… — Эгорд качает головой, сжимает руку богини сильнее.
— Эгорд, беги. — Леарит ловит его потерянный взгляд, глаза девушки мерцают разными цветами в каком-то волшебном порядке, словно некое тайное сочетание оттенков, известное лишь богам, способно приводить в себя, прояснять рассудок. — Возвращайтесь в родной мир и продолжайте бороться. Ты знаешь, за что, Эгорд.
— Пошли, время дорого! — Тиморис тянет к лазейке.
— Дай еще зелий, — говорит Эгорд.
— Зачем?
— Дай!
Эгорд аккуратно, как в чашу с цветком, вливает зелья в губы Леарит.
— Спасибо. — Девушка выгибается, на выдохе вечно усталый взгляд проясняется, ресницы махают чаще. — И правда легче.
— Это все, что могу сделать, — раздавленно бормочет воин-маг.
— Ты и так сделал больше, чем думаешь, — ласково улыбается Леарит. — Спасибо за все, Эгорд. А теперь иди…
Тиморис тащит друга к выходу, Эгорд оглядывается, жадно ловит каждое мгновение…
Леарит такая же удивительная, как в первый раз. Доспехи будто живая серебристая ткань, по пластинам струятся солнечные волосы, кожа выпускает облако лучей. Но теперь уголки губ приподняты, Эгорда провожает теплый взгляд.
Выпрыгивают на улицу. Пусто. Ветер гонит пух из ржавчины, качает висящие, как лианы в джунглях, цепи.
— За мной! — Тиморис срывается влево.
— Знаешь, куда бежать? — Эгорд за ним.
— Да. Отправил магам сигнал, что нашел тебя, они откроют портал где-то за городом, но не смогут держать открытым долго. Поспешим!
Сапоги выбивают лязг, в зеркале улицы бегут два перевернутых отражения. Мелькают столбы трескучего пламени, грешники извиваются, просят освободить, но к виселицам их приковывают черные змеи. Беглецы мчатся меж клеток, фонтанов с кислотой и кошмарными рыбами, те догрызают разъеденных людей, мелькают грубые плиточные дома, башни, ограды.
— Есть! — Тиморис на лету подпрыгивает. — Сообщили, что портал открылся!
Срывает с шеи и бросает вверх амулет, синий камень в золотой оправе на золотой цепочке. Артефакт загорается морской синью, летит над головой Тимориса как воздушный змей, кристалл впереди, обрывки цепочки тянутся следом звенящими лентами, амулет похож на стрелку.
— Он приведет к порталу! — кричит Тиморис.
На улицу выворачивают демоны. Вдалеке видна еще компания, и еще… Слишком много, чтобы вступать в бой. Эгорд догоняет Тимориса, окружает обоих большим солнечным щитом, наливает его силой. Свет уменьшает видимость, но демонов, прыгающих на сферу, отбрасывает как щенят. Тиморис предусмотрительно вручает Эгорду горсть флаконов с зельем силы.
Поднимается рев, демоны бьют тревогу, сердце стучит чаще. Красные монстры выскакивают из-за углов, несутся навстречу, крылатые таранят с неба. Щит вздрагивает, беглецов пошатывает, но оболочка света продолжает отпихивать назойливых демонов как мошек.
Сталь под ногами трясется, грохочут копыта преследователей.
Впереди конец улицы, низкое заграждение, за которым что-то сочно оранжево сияет.
Река лавы!
Жидкий металл течет через всю гигантскую лестницу, пересекает улицы-ступени, далеко внизу оранжевая полоса растворяется во мгле. Амулет резко обгоняет хозяина, над рекой поворачивает, летит по течению.
