– Нет, Шурик, – серьёзно произнёс Манин. – Абрек прислал меня тебе в помощь. Поэтому давай выбери какой-нибудь материальчик, и вместе это дельце обтяпаем.
– Правда? – Зайцев оживился, быстрым движением опустил очки на нос и принялся ворошить бумаги. – Да любое возьми. Тут что не дело, то «глухарь». Вот, – он выудил из стопки несколько листов, сколотых скрепкой, – хотя бы это. Квартирная кража со взломом. Никаких намёков на лица.
Ну, Шурик!.. Наверняка выбрал самый безнадёжный случай, решил Паша, прочитав документы. Их подшивка состояла из трёх жалких бумажек. Стандартно короткий протокол осмотра места происшествия породил больше вопросов, чем дал разъяснения. Заявление вместо потерпевшей написано подругой, которая присматривает за её жильём, пока та находится на отдыхе где-то на югах. Объяснение со слов той же подруги, как и перечень похищенного имущества. Естественно, что ни описать подробно, ни оценить ущерб она не смогла. Так-так, интересно. Хозяйка квартиры приедет лишь через неделю, а завтра срок, надо принимать какое-то решение. Следствие однозначно не возьмёт столь скудный материал, сразу отдаст на доработку. А отказывать в возбуждении дела нельзя. Кража-то была, причём с проникновением в жилище. Никуда не денешься: тяжкое преступление.
– Ну? – Манин оторвал взгляд от бумаг и в упор посмотрел на ухмыляющегося Шурика.
– Чего? – улыбочка медленно стухла, теперь Зайцев глядел с явным недопониманием. Он-то думал, что Паша откинет материал в сторону, сказав, что тут ничего не сделать.
– Бери ноги в руки, и поехали к подруге потерпевшей.
– Зачем? Ты же прочёл, она ни черта не знает.
– Её кто опрашивал? Уставший от суточного дежурства участковый. Даже не опер. Вот мы с тобой и расспросим её подробно про тех, кто бывал в квартире, чтобы определить круг подозреваемых. В данном случае похищена аппаратура. Типично наркоманская кража. Они хоть и конченый народ, но наобум не лезут. Воруют там, где уверены, что могут хорошо взять. А подруга, я думаю, не всё сказала. Или участковый забыл нужные вопросы задать. Поехали, говорю!
Подруга потерпевшей оказалась смазливой девицей, не смотря на далеко не девичий возраст. Судя по документам, ей вскоре должно исполниться сорок. А по виду не дашь и тридцати пяти. Удивительно, как некоторым женщинам удаётся не растерять с годами первозданную красоту.
Сочные формы дамочки выпирали в тех местах, где полагалось. И она об этом прекрасно знала. Облегающая одежда идеально подчёркивала правильные пропорции тела. А чуть оголённые, с намёком на интим, места притягивали взгляд.
У Шурика с Пашей глаза заскользили по выпуклостям и впуклостям, не в силах оторваться. А с губ сами собой начинали слетать витиеватые комплименты, удивляя мужчин собственным красноречием. Что поделаешь, перед ними была женщина, увидев которую, не удержится и возьмётся за кисть или перо даже бездарность, не говоря о настоящем художнике.
В начале беседы выяснилось, что, несмотря на неподражаемую красоту, замуж она вышла сравнительно недавно. Оттого, наверное, стойко игнорировала заигрывания оперов. Похоже, раньше эта симпатяшка была чертовски любвеобильной и позволяла себе всё, что душе угодно, купаясь в нескончаемых потоках мужского внимания. Но подустала. Задумалась о будущем и, заставив себя вовремя остановиться, обзавелась семьёй. Никакая красотка не желает встретить старость одинокой бабулей, которой некому даже на соседей пожаловаться.
Поняв это, оперативники горестно повздыхали и нехотя перешли к основной теме разговора, ради которой, собственно, и напросились в гости. Выслушав их вопросы, женщина неопределённо пожала плечиками:
– Даже не знаю, как вам помочь… Видите ли, в квартире у Лены бывали некоторые, скажем так, личности, которых я, например, на порог бы не пустила. Но голословно утверждать, что её обокрали они… А если это не так? Получится, я на людей наговариваю.
– Мы же не просим вас назвать вора, – Манин начинал терять терпение. До этой напомаженной куклы никак не доходило, что признаёт человека виновным только суд. Внешнее обаяние симпатичной женщины развеялось, как наваждение. Теперь Паша видел в ней распустившего хвост павлина с птичьими мозгами. Мысленно хихикая, поглядывал на Зайцева, который, облизываясь, ещё раздевал её глазами. – Просто назовите, кто был вхож к Лене, и видел, какие вещи находятся в квартире. Дальше наша забота проверить их на причастность к преступлению. Уверяю вас, невиновные никоим образом не пострадают.
– Я знаю массу историй о том, как людей арестовывали за то, что они на самом деле не совершали…
– Да у нас все тюрьмы такими забиты. Кого ни спроси: «За что сидишь?» – обязательно ответит: «Ни за что, начальник!» Вы где черпаете истории о безвинных жертвах правосудия? Из книг и телесериалов о любви? Сами-то понимаете, что описываемые там события притянуты за уши? И пишут их люди, весьма далёкие от работы правоохранительных органов и зачастую оторванные от действительности. Тут пока настоящего жулика посадишь, столько доказательной базы накопать надо, никаких лопат не хватит. Чего уж говорить о невиновном. Тому одного подтверждённого алиби хватит. Так что не бойтесь, говорите.
Надув пухлые губки, женщина подумала, отчего между её аккуратно выщипанных бровей образовалась маленькая симпатичная морщинка, потом решительно произнесла:
– Знаете, в её доме, в соседнем подъезде, живёт Игорь Чечулин. Он одноклассник Лены. Его ещё со школы Чичей зовут. Часто заходит к ней, всё время спрашивает димедрол. Слышала, что Игорь наркоман. Но по нему не скажешь. Правда, я не в курсе, по каким признакам отличить наркоманов.
– Хорошо, – Манин сделал пометку в блокноте. – Ещё кто?
– Пожалуй, это всё, – она виновато улыбнулась. – Больше никто не приходит на ум. Извините.
Ну вот, а говорила про нескольких лиц. Ох, уж эти красотки с куриными мозгами…
Чича был хорошо известен в уголовном розыске, как вор и наркоман. По всем параметрам он подходил, как идеальный подозреваемый. Узнав адрес Чечулина, Павел с Шуриком направились к нему.
На хриплое «Кто?», донёсшееся из-за обшарпанной двери, Манин отозвался с такой же характерной хрипотцой:
– Чича, открывай. Дело на сто баксов и одну дозу.
Услышав знакомые выражения, хозяин квартиры не стал ничего уточнять и открыл дверь. Вот, а представься они милицией, пришлось бы, чего доброго, замок ломать. А так их впустили добровольно. Никакого незаконного вторжения.
– Привет, Игорёк, – Манин протиснулся мимо оторопевшего Чечулина и быстро обошёл квартиру, заглядывая во все углы.
Тут больше и заглядывать-то некуда. Однокомнатная квартира не страдала обилием мебели. Скорее наоборот. Одна кровать посреди пустой комнаты да покосившийся стол на кухне. Всё, чем жилище было изначально когда-то заставлено ещё при матери, Чечулин спустил на опий, потом на более продвинутый и дорогущий героин. Даже кухонную плиту проколол или, как выражаются наркоманы, «пустил по вене».
– И на чём же ты еду готовишь? – удивлённо спросил Паша, возвращаясь в прихожую, где Шурик, прикрыв за собою дверь, остался у входа, отрезая Чиче путь к бегству.
– Я у знакомых ем, – угрюмо прохрипел Игорь.
– Там же, где и колешься?
– Не колюсь я.
– Да? Руки покажи.
Вены у наркоманов покрыты сплошными дорогами от уколов. Конечно, они говорят, что следы старые, или что ходят на процедуры в больницу, где им ставят витаминные капельницы, и тому подобное. Но это сплошное враньё. Манину ещё не попадался наркоман, честно сказавший: «Да, я колюсь. Я не могу жить без этого». Если же кто-то и признавал факт употребления наркотиков, обязательно говорил, что он не «в системе» и в любой момент может «спрыгнуть», но не хочет.
Ни у кого из них, коли верить россказням, вообще не было зависимости. А она, между тем, заставляла этих людей пускать по ветру сначала свои сбережения, а потом тащить из дома всё, что есть ценного. Причём страдали не только семьи наркоманов, но и близкие люди. А когда всё заканчивалось и там, начинали обирать чужих. Не брезговали ничем. Уже наполовину мёртвые, продолжали пакостить, словно зомби из ужастиков, не давая нормальным людям спокойного житья. Причём носителями Мрака никто из них не был. Зачем демонам полудохлые тела, большую часть времени оторванные от реальности или мучимые страшными ломками?
Вот и Чича, свободный от Мрака, демонстрировал длинные «дороги» на венах. Сравнительно свежие, утверждая, что болен какой-то простудой и колет себе хлористый на пару с витаминами. Этим же объяснил наличие пустых шприцев на кухне.
– Экспертиза покажет, что у тебя за витамины, – Манин сложил в пакет шприцы, пока единственную улику, что удалось найти. Ворованной аппаратуры здесь не было. Если не успел сбыть, прячет где-то в другом месте. – Поедешь с нами в РОВД.
