– Зачем?
– Подождёшь результатов экспертизы, а заодно ответишь на некоторые вопросы.
Понимая, что спорить бесполезно, Чича побрёл в комнату за одеждой.
В райотделе он долго не запирался, и на расплывчатую, но настойчивую просьбу оперативников «рассказать о краже», признался, что на днях обчистил квартиру своей приятельницы… Ирины. Та жила в двух кварталах от него.
– Подожди, – остановил Чичу недоумевающий Паша. – Что за Ирина? Где живёт?
Игорь назвал фамилию и адрес. Квартира, о которой шла речь, тоже находилась на территории «мультиков». Павел вопросительно глянул на Зайцева. Тот, порывшись в бумагах, извлёк на свет какой-то материал и передал Павлу. Всё верно, была такая кража, где помимо аппаратуры ещё и ковры спёрли.
– Пиши, – Манин положил бумаги на стол перед Зайцевым, шепнув: – Вот и ещё одно преступление тебе раскрыли. А ты говоришь…
Когда Шурик закончил составлять объяснение и подколол к материалу, Паша снова обратился к Чиче с вопросом:
– Это всё, или, может, ещё что вспомнишь?
– Всё…
– Да ладно. А как же насчёт соседки твоей?
– Какой соседки? – Игорь сделал вид, что не понимает, а сам опустил голову, разглядывая сцепленные пальцы.
– Ленки из соседнего подъезда, у которой ты аппаратуру вытащил, пока она в отпуске прохлаждается. – Чтобы Чича думал быстрее, Манин добавил: – Там изъяли пальчики и следы обуви. Как думаешь, что скажут эксперты, когда сравнят их с твоими?
Игорь ничего не ответил, только чесался и задумчиво помалкивал. Потом вдруг вскинул голову и уставился на Манина. В глазах блеснула искра понимания.
– Э-э-э, – протянул он, – так вы меня с самого начала про эту кражу спрашивали?
Паша кивнул.
– Бли-и-ин. Вот ведь дурак! Сам про второй хапок рассказал! – сокрушался вор.
– А почему про другую-то подумал? – поинтересовался Шурик.
– Да только там и засветился по полной. Средь бела дня через полгорода ковёр на себе волок. Меня столько народа видело, любой мог сдать. Я и боялся, что загребёте за эту кражу. А у вас, выходит, ничего по ней не было?
– Не было, Чича, – подтвердил Зайцев, тут же успокоив: – Но ты не переживай. Сам же сказал, что засветился. Значит, рано или поздно сцапали бы.
– Лучше поздно…
– Раньше сядешь, раньше выйдешь, – вставил Манин. – Рассказывай про вторую кражу.
Чаще наркоманы сбивались в стаи, совершая преступления в группе из двух-трёх подельников, а то и больше. Воровали много и по-крупному, не брезгуя, впрочем, мелочёвкой. Но и попадались сравнительно легко. Слишком уж заметны были в криминальной среде. Потом, сидя на нарах, рассказывали сокамерникам, как «пускали по вене» неисчислимое количество ворованной аппаратуры, золота и шмоток. Некоторые умудрялись прокалывать целые квартиры, машины, дома.
Такие, как Чечулин, предпочитали ходить на дело в одиночку. Добывали значительно меньше, но и вычислить их было труднее. Помогал случай, как и в этот раз.
Чича рассказал, где спрятал имущество, похищенное из двух квартир. И даже показал. Мест было несколько, поэтому оперативники потратили весь день на то, чтобы изъять вещдоки, оформить протоколом и свезти в райотдел. Там уже подключился следователь, вынужденный принять у Зайцева оба материала в нагрузку с Чичей и наворованным приданым. Шурик остался дорабатывать, а Манин с чувством исполненного долга отправился домой.
* * *
– Опомнись, Гидон! Избыток гавваха застил тебе разум. Ты пьян и не понимаешь, что творишь!
– О нет. Наоборот! Мой рассудок ясен, как никогда, и действия продуманы до мелочей… вроде Свища.
– Разборку с ним ты называешь мелочью? Дерёшься со своими, выкидывая из Энрофа всех, кто осмеливается не подчиниться. Возомнил себя Тёмным Владыкой?
– Хоть бы и так. А что, у кого-то есть возражения?
– Слушай, червяк навозный, Владыка у нас уже есть. И это не ты!
– Здесь буду я! Хватит пасти это покорное стадо. Надоело вкушать по крохам. Пора устроить себе праздничный пир и покончить с Шаданакаром.
– А после? Сами сдохнем?
– Пока сыты, будем искать новое пастбище. И найдём! Все младшие согласны идти со мной до конца.
– Им лишь бы нажраться вдосталь. Неужели ты всерьёз считаешь, что это сборище идиотов способно перечить мне?
– Увидим. Но я думаю, ты не станешь вмешиваться…
По дороге домой Манин решил заглянуть в квартиру Шпака. Давно не наведывался. Надо хоть пыль протереть. А то вдруг Василию Семёновичу взбредёт в голову приехать на выходные или оказаться здесь по другим делам. Увидит бардак, примчится к Павлу да начнёт песочить, сетуя, что зря доверил ему родовое гнездо.
Старший по званию, как-никак. Раз поручил, надо исполнять.
Ключи Оксаны он всегда носил с собой. Тихо, чтобы понапрасну не будоражить соседей, открыл входную дверь, зашёл в квартиру и так же тихо запер. Получилось почти неслышно. Однако Пашу что-то насторожило.
Не двигаясь с места, огляделся. Что не так? Ага, понятно. Через дверной проём дальней комнаты пробивается свет, ярким прямоугольником падая на пол тёмной прихожки. Манин помнил, что прошлый раз, уходя, вырубал электричество по всей квартире. Значит, кто-то его включил.
Вернулся Шпак или пожаловали незваные гости?
Из комнаты донеслись приглушённые мужские голоса и негромкие шаги. Достав пистолет, Павел тихо двинулся вдоль прихожей.
Свет больше нигде не горит. Нет, ещё на кухне включён. Там никого. Кажется, все, кто сейчас в квартире, сколько бы их ни было, собрались в одной комнате. Вот и хорошо, упростили задачу.
Дойдя до освещённого проёма, осторожно высунул голову и заглянул помещение. Увидел трёх незнакомых мужчин. Все в цивильных костюмах, при галстуках. На воров не похожи, но ведут себя странно. Один ищет что-то в платяном шкафу, роясь в белье на полках. Двое других переговариваются вполголоса возле письменного стола, перебирая бумаги, вываленные из опустошённых ящиков.
Обыск? Интересно, на каком основании? Да и понятых не видать.
Перестав прятаться, Паша встал в проёме, облокотившись рукой с пистолетом о дверной косяк, и громко прокашлялся. Все трое, как по команде, повернули головы. Никто не вздрогнул, не испугался, не стал суетиться. Просто стояли и выжидающе смотрели на Павла и на пистолет в его руке.
Отдав должное их выдержке, оперативник вежливо произнёс:
– Добрый вечер, господа. Могу я поинтересоваться, кто вы такие и что делаете в квартире моего друга?
Повисла тишина. Незнакомцы молча изучали Манина, а он с невозмутимым спокойствием разглядывал «гостей».
За главного в этой троице, пожалуй, один из двоих возле стола. Тот, который пониже ростом и выглядит постарше. Глаза у него слишком умные, спокойные и проницательные. Остальные подчинённые. У высокого рядом с главным взгляд оценивающе-агрессивный, колючий. Тело сильное, натренированное – вроде бы расслабленно стоит и не напрягается, но чувство такое, что опасен. В любую секунду готов действовать, как сжатая пружина. Отпусти – выстрелит. Третий у шкафа вообще громила, каких поискать. Рельефные мышцы так и выпирают под костюмом. Смотрит бессмысленно, словно робот, лишённый эмоций. Зато постоянно переводит взгляд с Павла на шефа и обратно. Ждёт команды.
– Если не ошибаюсь, – спокойным, ничего не выражающим голосом заговорил главный, – перед нами господин Манин из уголовного розыска?
Паша усмехнулся и слегка наклонил голову. Отлично, удостоверение предъявлять не надо. Громила возле шкафа пошевелился, но замер, когда пистолетный ствол повернулся в его сторону.
– Итак, меня вы знаете. Но я не услышал ответа на свой вопрос.
– Подполковник ФСБ Моисеев, – представился старший. – Если позволите подойти, предъявлю удостоверение.
– Для начала поменяйтесь местами с тем здоровяком. Пусть ваши люди находятся возле стола и не делают резких движений, а то я что-то слишком нервный стал последнее время. Могу и пальнуть невзначай.
Насколько мог судить Павел, удостоверение у подполковника было настоящим. Выходит, квартиру Шпака шмонала собственная контора. Что случилось? Василий Семёнович поддался Мраку, и на станции произошло нечто из ряда вон выходящее?
– А как насчёт постановления на обыск? – поинтересовался Павел, спрятав пистолет в кобуру. – Вы ведь тоже работаете по Российским законам и должны соблюдать право на неприкосновенность жилища.
– В данном случае мы всего лишь проводим осмотр, – Моисеев натянуто улыбнулся.
– Тогда где хозяин? Шпак вообще в курсе, что вы находитесь в его квартире?
Лицо подполковника сделалось каменным. Не хочет отвечать. Ладно, и так видно, что информация, которую скрывает фээсбэшник, ему явно не по нутру. Чёрт! Неужели всё так плохо? Шпак арестован или…
От дурного предчувствия у Павла кольнуло в груди.
