Оливер возбужденно ерзал на диване, поглядывая на спящего Орозия. Сейчас он забыл обо всем на свете и желал одного – чтобы старик спал как можно дольше, а твидл не вздумал остановиться.
– «Многие ученые мужи утверждают, что за дары колдунов Майориан заплатил баснословную сумму. И якобы с той поры Мантала долгое время пребывала в бедности. Спешу опровергнуть это утверждение. Не стану спорить, еще много лет после той войны наше королевство находилось в разрухе и запустении. Но причину сего бедственного положения я вижу исключительно в нашествии врагов. Отличаясь крайне жестоким и злым нравом, прибывший из-за моря народ намеренно жег поля, уничтожал деревни и поселения, стирал с лица земли города. Неудивительно, что понадобилось время для восстановления причиненных Мантале увечий. И как тяжелая рана на теле человека заживает не сразу, так и последствия войны исчезли в наших землях лишь спустя многие годы… – Бузимба уже с трудом ворочал языком, делая между предложениями длительные паузы. – Однако вернемся к описанию подарков колдунов. Как я уже заметил выше, маги из волшебной гильдии передали нам их не безвозмездно. Иначе откуда бы появилось их второе название? Я имею в виду слово «дары». Первым предметом, показанным Эмилием Регуллом королю Майориану, был меч. Хоть и прекрасно выполненный, он с виду казался самым обычным. Но таилась в нем великая сила. Взявший сей меч в руки становился непобедимым в ратном деле. С его помощью он мог сокрушить не только любого врага, но и любое число врагов. Второй предмет – щит. Внешне он ничем не отличался от изготавливаемых нашими умельцами. Подчас некоторые мастера Манталы могут похвастаться более красивыми вещами. Но сосредоточена в подаренном магами щите такая мощь, что находящемуся под его защитой не страшен никакой неприятель. И как бы враг ни старался, каким бы числом ни нападал, не удастся ему причинить его обладателю даже малейшей царапины. Венчает дары магов несравненной прелести диадема. Легкая и изящная, выполненная из чистейшего серебра, с большим драгоценным камнем на венце, она наделяет своего владельца уникальным даром. Однозначно трудно описать его характер. По многочисленным рассказам складывается впечатление, что у разных людей он сильно отличается. Но есть и общее. Ваш автор считает, и многие достойные мужи с ним согласны, что диадема усиливает интуицию. Рассказав о дарах колдунов по отдельности, я перехожу к самому главному. У сокровищ Манталы есть еще одна особенность – собранные вместе и оказавшись в руках одного человека, они многократно усиливают свою мощь. Меч делает войско непобедимым. Щит наделяет его солдат неуязвимостью для оружия неприятеля. А диадема подсказывает самое правильное решение, наделяя владельца предвидением и позволяя заглянуть в недалекое будущее…» – Бузимба вдруг замолчал.
– Дальше, дальше, – потребовал Оливер, сгорая от любопытства.
– Тут не хватает страницы, – с явным облегчением в голосе сообщил твидл.
Оливер с досады ударил кулаком по столу. Орозий, о котором они успели забыть, резко открыл глаза.
– Пора, – объявил он, подходя к Оливеру и крепко хватая его за руку.
Оливер едва успел засунуть книгу в висевшую на плече сумку, решив позднее изучить подробней.
«Думаю, Гарольд не обидится, – подумал он. – Дочитаю и верну».
Помня предыдущую выходку волшебника, Оливер прижал к себе Рэнделла с Бузимбой. Маг недовольно поморщился, и в следующее мгновение все вокруг подернулось рябью. Помещение окутала плотная дымка, сменившаяся темнотой и неприятными ощущениями в животе. Стараясь не разжать объятий и не потерять друзей, Оливер несколько раз перевернулся и упал на что-то мягкое. Рядом бесшумно, сразу на четыре лапы приземлился Бузимба. Рэнделл, размахивая крыльями, завис прямо над ним.
Оливер огляделся. Он лежал на теплой влажной земле, поросшей густой травой. Стояла ночь, освещаемая светом луны и голубым сиянием звезд. Вдалеке виднелось множество тусклых огней, видимо, там находился какой-то большой город.
Поднявшись и отряхнувшись, Оливер понял, что стоит у подножия высокого холма. А на его вершине располагается небольшая крепость.
– Гарольд там? – поинтересовался он у Орозия.
Старик, тяжело дыша, молча кивнул.
– Где мы? – удивился Оливер, местность совсем не напоминала окрестности Ламара.
– Перед тобой, мальчик, – сообщил колдун, – Бластан, столица Тразимина.
– Что тут делает Гарольд? – Оливер с сомнением уставился на волшебника. – Вы уверены?
– Не меньше того, что ты начинаешь меня утомлять, – скрипнул Орозий. – То есть абсолютно.
– Она выглядит такой… – Бузимба благоговейно посмотрел на крепость.
– Неприступной? – подсказал Рэнделл. – Зловещей?
– Ага… – согласился лемур.
– А что вы хотели от тюрьмы? – пожал плечами Орозий. – Хотя эта еще так себе. Жить можно. А вот у нас на островах… Без содрогания не взглянешь.
– Тюрьмы?! – воскликнул Оливер. – Как Гарольд оказался в тюрьме, да еще в столичной? Неужели из-за колдовства? Вроде бы магию не любят только в Ламаре.
Рассматривая крепость, он в замешательстве повернулся к твидлам. Рэнделл с Бузимбой в ответ лишь покачали головами. Неизвестно, какую тюрьму построили для своих преступников колдуны, но эта смотрелась устрашающе. Стены, сложенные из черного камня, вздымались ввысь неприступной преградой. Башни с зубчатыми вершинами повергали в дрожь. От крепости исходила мрачная аура, делавшая ночь еще темней, а свет луны и звезд почти незаметным. Подходя ближе, Оливер почувствовал сильное желание развернуться и бежать прочь. На него вдруг навалилась тоска, он вспомнил родителей и ощутил, насколько одинок, несмотря на наличие сестры, в этом огромном мире.
– Как нам попасть внутрь? – собравшись, выдавил из себя Оливер.
Он оглядел опущенный узкий мост и небольшие ворота, явно хорошо охраняемые. Колдун молчал, хотя вопрос предназначался исключительно ему.
– С вами весьма приятно иметь дело, – съязвил Оливер.
– Не забывайся, мальчик, – скрипнул старик. – Делай что хочешь, но сейчас мне надо набраться сил. И пока я не почувствую себя лучше, я не собираюсь ничего предпринимать.
– Отлично. – Оливер прислушался, тишина его сильно настораживала. – Тогда я на разведку.
Осторожно, стараясь ступать бесшумно, он пересек мост. За ним тенью следовал лемур. Твидла трясло от страха, но он наотрез отказался оставаться наедине с Орозием. Рэнделл летел рядом с Оливером. Рожденный охотником, он был почти незаметным в сгустившейся вокруг тьме.
Подойдя к воротам, Оливер приложил к ним ухо. И ничего не услышал.
– Странно. – Он непонимающе посмотрел на Бузимбу.
– Они все спят, – сообщил Рэнделл.
– Что? – Оливер подумал, что ослышался.
– Я слышу храп, – доложил сычик.
Все еще не веря, Оливер толкнул ворота. Створки поддались и медленно раскрылись. Войдя, он застыл, пораженный увиденным. Прислонившись к стене и обхватив длинные пики, в свете факелов глубоким сном спали двое стражников. Еще один, окутанный клубившимся вокруг темным туманом, валялся чуть поодаль, широко раскинув руки. Возле него, корча злобные рожи, прыгал огромный хомяк, покрытый густой бурой шерстью.
– Орозий? – Оливер находил только одно объяснение.
Но колдун остался стоять за рвом и, судя по своему нынешнему состоянию, был на такое не способен. Плюс настораживал хомяк. Белые полоски на спине выдавали в нем твидла. Но зачем в тюрьме понадобился хомяк? Для чего?
– Вам сюда нельзя, – пропищал хомяк. – Уходите! Марш отсюда!
– Полегче, приятель, – не удержавшись, улыбнулся Оливер, отодвигая хомяка ногой.
Тот возмущенно пискнул.
– Ррр… – раздалось у Оливера за спиной.
Обернувшись, он в ужасе отшатнулся. Расставив когтистые лапы, на него неуклюжей походкой надвигался медведь. Ростом чуть выше Оливера, толстый, мохнатый… Рэнделл громко защелкал клювом, а Оливер, с трудом шевеля одеревеневшими ногами, кинулся бежать.
– Стойте! – зарычал зверь. – Это я!
Оливер и не думал попадаться на детскую уловку. Перепрыгнув через спящего стражника, он устремился по широкому коридору.
– Друзья! – продолжал рычать медведь. – Постойте! Э-э-э… Это ведь я, Бузимба.
Остановившись, Оливер только сейчас понял, что лемура нигде нет.
«Либо лишился чувств, либо сбежал, – решил он. – Или съеден».
Последняя мысль вызвала в нем волну гнева. Он зло посмотрел на медведя. Тот остановился, не выказывая никаких признаков агрессии.
– Где лемур? – поинтересовался Оливер.
– Я и есть лемур! – воскликнул медведь. – Вернее, был им… э-э-э… до недавнего времени. Да! Что со мной произошло?
– Твидлы не превращаются. – Оливер недоверчиво уставился на зверя. – И уж точно не посреди ночи.
