– Можно сказать и так, – уклонился от прямого ответа, пытаясь заново осмыслить ситуацию в соответствии с новыми данными. – А ты можешь связаться с ним?
– Могу. Но ему это не понравится…
– А кому-нибудь из тех посетителей понравится отсутствие кошелька или ещё каких мелочей? – Я хитро прищурился, прекрасно понимая, что загнал мальчишку в ловушку.
– Хорошо, я позову его…
Подавленный вид вора не вызвал сочувствия. Мальчик сам выбрал свою судьбу. Возможно, свою роль в этом сыграла целая куча самых разных факторов… Но, как ни крути, кем нам быть и что делать, мы выбираем сами.
Только почему у меня такое чувство, что ничего из этого не выйдет?
Прищурившись, оглянулся, выискивая взглядом Аэрис. А когда снова хватился мальчишки, только выругался про себя. Вроде бы не дурак, а всё равно попался. Стоило отвлечься, как воришка исчез, оставив мне на память тот самый кинжал, отданный ему таинственным Азаром.
Не везёт, однако.
Убрав кинжал, сунул руки в карманы и пошёл вылавливать найдёныша из толпы покупателей. Пора возвращаться.
Первые лучи солнца только коснулись горизонта, окрашивая небо и окружающий пейзаж в тёплые приятные тона. Лёгкий ветерок обдувал лицо, успокаивая и охлаждая кожу. После раннего завтрака, в компании гостеприимного хозяина, неугомонной блондинки и найдёныша, крыша казалась идеальным местом: тихим, спокойным, уютным…
Прикрыв глаза, сделала глубокий вдох, расслабляя мышцу за мышцей, пытаясь снять ненужное напряжение. Села, подтянула ноги, приняв позу наподобие лотоса, погружаясь в зыбкую медитацию. Отключиться полностью не получится даже при всём желании, да и вряд ли это поможет, учитывая все обстоятельства.
Ещё раз сделав глубокий вдох, машинально скинула в окружающее пространство пару следилок, прежде чем окончательно погрузиться в размышления.
Отпустив вчера Аэрис вместе с Ри, я смогла разобраться с накопившимися проблемами. Обговорив с Астой нюансы, которые необходимо будет учесть при подготовке зала и угощений для гостей, закрылась в отведённых нам комнатах и провела тщательную диагностику собственного организма. Полученные данные вкупе с двумя широкими белыми прядями волос давали возможность сделать весьма неутешительные выводы. Повышенная эмоциональная неуравновешенность, обострение материнского инстинкта, неустойчивый магический фон. Все эти прелестные моменты указывали на приближение так называемого перерождения, что, в общем-то, неизбежно в любом случае. И эта моя маленькая тайна могла стать существенной проблемой в обозримом будущем.
Информация от следилки вызвала лёгкую полуулыбку. Танорион обожал крышу, но почему-то умудрялся появляться там именно тогда, когда мне приходило в голову помедитировать на ней, встречая рассвет. Пока что младший принц Сайтаншесса не приближался, словно что-то решая про себя. Оставив его размышлять над своими проблемами, вернулась к собственному внутреннему миру. Лишние эмоции и магические всплески могут сильно осложнить существование. Не говоря уже о том, что, поддавшись внезапному порыву, можно натворить то, о чём потом пожалеешь.
Укрепила ментальные щиты. Но это лишь частичный выход из положения, если не сказать, что ничего такой способ не решит. Есть, конечно, ещё один вариант… Но я обещала себе никогда его не использовать без крайней необходимости.
Задумчиво прикусила нижнюю губу. Отец не раз предупреждал, что эмоциональный сбой может привести к неконтролируемым последствиям, особенно у меня. Моя магия и так отличалась специфичностью в некоторых аспектах, а что с ней случится при применении многоуровневых печатей, даже Хаосу не удалось просчитать.
Однако, если я поставлю их на так называемый «очаг», или душу, они будут гасить любые лишние выбросы, независимо от того, что именно будет происходить с носителем души. Энергии эти печати потребляют немало, но и использовать их долго я не планирую. Правда, при всей непредсказуемости последствий будет одна довольно неприятная известная мне отдача: как только я сниму печати, все погашенные с их помощью вспышки эмоций и магии вернутся, доставляя немало проблем. Впрочем, будем решать их по мере поступления.
Сам процесс запечатывания прошёл достаточно быстро. Манипулировать собственным внутренним миром я ещё не разучилась, что значительно упростило задачу. Проверив все конструкции, завершила последний виток и активировала печати, влив в них значительное количество сырой магии. Снова проверила работу, добавила ещё несколько связок, чтобы облегчить действие печатей, и вынырнула из подсознания.
Танорион сидел чуть в отдалении, с долей отрешённости во взгляде рассматривая окружающий пейзаж. Молчания он не нарушал, по всей видимости так же погрузившись в собственные мысли. Тем не менее от полукровки даже на таком расстоянии несло напряжением, что нельзя было не почувствовать. Видимо, его очень волновал тот факт, что легендарная Мантикора предалась каким-то странным манипуляциям на крыше одной из башен замка. И наверное, Ри был бы совсем не против узнать, что же именно я здесь делала. Даже в какой-то степени любопытно, к каким выводам он пришёл самостоятельно.
Потянувшись, размяла затёкшие мышцы, с удовлетворением отмечая изменения, произошедшие после активации печатей: эмоциональный фон выровнялся, аура светилась ровным светом, без разрывов и чёрных пятен, магический баланс снова пришёл в состояние относительной нормы. Если за всё это я заплачу всплеском чувств и эмоций к месту и не к месту, то я бы не сказала, что цена так уж велика.
– Кора, можно вопрос? – Заметив моё возвращение в реальность, Ри сел ровно, теперь используя в качестве предмета изучения меня.
Кивнув, согнула ноги в коленях и наклонилась вперёд, поставив на них локти и подперев кулаками подбородок. Редко когда выпадает возможность просто посмотреть на окружающую тебя обстановку. А ведь именно в ней можно найти тот едва заметный кусочек счастья, что согреет душу и исцелит разум. Или просто дать себе отдохнуть от бурной деятельности, что развивают окружающие.
Ри, заметив, что я снова уплыла мыслями далеко от крыши, подсел ко мне, тесно прижавшись к плечу и тем самым выводя из состояния внутреннего равновесия. Скосив на него глаза, вопросительно изогнула бровь:
– Что?
– Да вот это я хотел бы поинтересоваться, что, собственно, происходит? – В голосе аронта послышались недовольные нотки.
Скрывая улыбку, делано пожала плечами:
– А разве что-то происходит?
– Ну, судя по тому, что ты стала прятаться в комнатах, Аста носится по всему замку, уничтожая всё, что попадётся по пути, и сживая со свету обслугу, а Аэрис не появляется с чердачных помещений, отведённых ей под лабораторию… Знаешь, я вообще-то редко когда испытываю состояние тревоги, но сейчас у меня возникает стойкое ощущение, что от меня скрывают далеко не маловажные факты! К тому же у меня уже рука отнимается от одной только мысли о том количестве корреспонденции, что лежит на столе!
– Бумаги – это зло, не спорю, – кивнула, забавляясь недовольством, отразившимся на красивом лице полукровки. – А чего тебя так поведение наше взволновало? Всё идёт по плану.
– Да? А то, что Аста пинцетом нервные клетки из окружающих вытаскивает, испытывая при этом удовольствие, это нормально?
– Для неё? Ещё как. Кстати, им бы стоило сказать спасибо. Я попросила её быть поаккуратнее и обойтись без ненужных жертв. К тому же надо же нашей любимой блондинке хоть чем-то развлекаться на досуге. С тобой-то такие номера не прокатят, а от меня можно и по пятой точке получить, – весело хмыкнув, осторожно встала и снова потянулась, довольно жмурясь под ласковыми лучами солнца. – Ладно, не ной. Пойдём лучше согласуем список гостей и разберём твои бумажки. Так и быть, сегодня поработаю доброй феей и помогу тебе сберечь ценные нервные клетки.
– С чего такая щедрость? – насторожился Ри, хотя в его голосе можно было распознать и радость.
Нет, до чего же аронт эти бумажки не любит! Даже на помощь наёмного убийцы согласен, лишь бы только не одному страдать!
– Считай, что у тебя сегодня репетиция дня рождения, – хмыкнула, пролезая в чердачное окно. – И это будет мой тебе подарок.
Скептический хмык проигнорировала, двигаясь по очередному потайному ходу в сторону кабинета, принадлежавшего теперь Танориону. При поддержке Сеш’ъяра и молчаливом присутствии Аэрис, пытавшейся невольно забирать плохие эмоции, мне удалось приучить себя к мысли, что это кабинет младшего принца Сайтаншесса, а не комната, где большую часть своего времени проводил мой отец. Сейчас же, после работы с «очагом», я даже не заметила, с каким спокойствием и равнодушием думаю об этом месте, хранившем столько воспоминаний из прошлого.
Сдержав грустную улыбку, покачала головой, неосознанно прикасаясь кончиками пальцев к стенам коридора, в который мы вышли. Ри не видел или просто никогда не придавал значения тому, какие вещи порой пропадали из этой комнаты. Старое перо, найденное мной под шкафом, хранило едва заметный отпечаток ауры отца. Портрет матери, скрытый гобеленом ручной работы. Обломок деревянного игрушечного меча, воткнутый в горшок с цветком. Я всё это вынесла, благо, изучив систему потайных ходов, могла передвигаться по замку, как призрак с несколькими столетиями посмертия за плечами. Даже Асту иногда удаётся напугать так, что она подпрыгивает и начинает весьма некультурно выражаться. Надо будет составить список выражений, которые она никогда и ни при каких обстоятельствах не должна произносить при Рагдэне.
