– М-да… – Гильмерт снова потупился. – Разум говорит, что так и будет, но мне неспокойно. Послушай меня, не рискуй без надобности. При малейшей опасности или сомнениях поворачивайте назад. Хотя нет, все инструкции я изложу не тебе.
– А кому?
Ее прервал стук в дверь.
– Ваше величество?
– Входи, Гринт. Ну, что в казначействе? У нас нашлось достаточно золота, чтобы расплатиться с верным и храбрым Махрином?
– С трудом наскреблось, – начальник стражи аккуратно прикрыл за собой дверь. – С казначеем мне пришлось сражаться, и битва была не из легких. Да, такие горячие схватки мне нечасто выпадали… но я победил! Удача сопутствует храбрым.
– А шрамов больше не стало, – рискнула заметить Элис.
Иссеченное старыми отметинами лицо Гринта расплылось в невеселой улыбке.
– Эти шрамы остались в моей душе, госпожа Охотница.
– Гринт, – прервал светскую беседу король, – ты возглавишь отряд, отправляющийся с Махрином. Отбери лучших людей, лично убедись в верности каждого. И береги Алисию… ведь это ее первая война. Присмотри, чтобы с ней все было хорошо.
Лицо короля не выражало ничего, но голос дрогнул, выдав чувства, владевшие в этот миг Гильмертом.
– Его величество не желает, чтобы у меня появились такие же шрамы, как у вас, господин Гринт, – улыбнулась Элис. Ей очень хотелось обратить страхи короля в шутку. – Значит, я надену шлем с глухим забралом.
Сборы длились не больше часа. Гринт собрал людей, на которых можно было положиться – своих солдат и нескольких рыцарей, которых знал давно и которым доверял. Под вечер все было готово и отряд выступил. Двигаться предстояло всю ночь, чтобы к утру достичь Толгора. В город входить Гринт не планировал – если там есть вражеские лазутчики, они могут заинтересоваться появлением большого числа воинов недалеко от границы. Хотя опасность все равно существовала – кто знает, нет ли в округе других имперских лазутчиков? Гринт считал, что в Толгоре на Империю шпионила ведьма, ее убили лишь несколько дней назад, и нового человека Империя не могла прислать, времени не было… но вдруг у нее были подручные, о которых не знал Кадгал?
В общем, после спешных сборов Элис заняла свое место в колонне рядом с Гринтом, и отряд выступил. Когда замок Аднор остался далеко позади, а солнце опустилось к самому горизонту, Охотница внезапно обнаружила рядом с собой Килгрика. Вот о ком она совершенно забыла!
Во время сборов ей было не до оруженосца, а мальчишка пристроился в колонне среди латников и на глаза госпоже показался лишь теперь, когда близилась ночь и отослать его обратно Элис не могла.
– Ты что здесь делаешь? – напустилась она на мальчишку. – Я тебе что приказывала?
– Ничего, – хлопая невинно рыжими ресницами, ответил Килгрик. – Я здесь делаю то, что полагается верному оруженосцу – следую за своей госпожой. Согласно присяге.
– То-то ты следовал за мной там, где я не могла видеть, – буркнула Элис.
Конечно, она сама была виновата. Ведь в самом деле ничего этому увальню не приказывала… да он и на глаза не попадался! Он же прятался, пока она собиралась в дорогу!
– Но сейчас я предстал перед госпожой Охотницей. Вот он я! И готов исполнить свой долг!
Элис услышала рядом с собой странный звук, вроде свиного хрюканья. Обернувшись, она разглядела на покрытом шрамами лице Гринта кривую улыбку. Угрюмый начальник стражи издал смешок – вот что она слышала.
– Молодец, парень, – провозгласил Гринт, – так и нужно. Я в твои годы подобным образом увязался за отцом в свой первый поход. Ох, и всыпал он мне после возвращения!
– Я последую его примеру, – пообещала Элис.
– После возвращения! – со значительным видом произнес Килгрик. – Если уж следовать, то во всем! В Аднор меня отправлять нельзя! Я всего лишь ребенок, ночью могу заплутать, сбиться с пути.
Элис демонстративно оглянулась – позади вереница всадников тянулась по широкому тракту. Сбиться с пути здесь невозможно и ночью… но, конечно, Килгрик остался в колонне.
Вскоре солнце село, небо стало наливаться густой синевой, Килгрик начал клевать носом. Потом отстал. Солдаты растянулись по тракту. Элис, оглянувшись, убедилась, что сейчас их с Гринтом никто не может слышать, и чуть подогнала Тучку. Пристроившись рядом с начальником стражи, она тихо спросила:
– А первый поход – это когда осаждали замок матери Кота?
– Нет, – неохотно ответил Гринт, – просто мелкая стычка. Мой отец всегда враждовал с соседями. При короле Дорвейне это было обычным делом. Беспокойное время! Дорвейн думал лишь о своих забавах и позволял вассалам заниматься тем же самым. Мы вечно с кем-то воевали, устраивали набеги или отбивались от вражеских нападений. Ангольд, получив корону, навел порядок. При нем междоусобицы прекратились. Несколько десятков человек благородного сословия пришлось казнить, это остудило горячие головы. Стало ясно, что с королем шутить не следует. Я уже тогда состоял в страже. Мы носились по стране, расправлялись с нарушителями спокойствия, сражались, жгли замки рыцарей-разбойников, рубили головы… А потом вышло занятное происшествие – меня с отрядом послали против моего же папаши, который никак не желал уяснить, что веселое времечко закончилось.
– И что же? Он сдался?
Гринт покачал головой.
– Ты не знаешь моего папашу. Он бы не сдался и сейчас, хотя ему под восемьдесят и ноги плохо его слушаются. А уж тогда…
– И как же ты поступил?
Как-то само собой вышло, что они перешли на «ты». Элис это понравилось. Гринт казался холодным и опасным, как сталь клинка, но полночи на дороге рядом – и выяснилось, что суровый воин вполне сносный собеседник и даже, пожалуй, добродушный человек. Даже на редкость добродушный, если принять во внимание, сколько крови, своей и чужой, он пролил на королевской службе.
– Вызвал его на поединок. И взбучка, которую я получил, когда увязался с ним в набег, показалась бы детской игрой по сравнению с тем, как я его отделал… Да, тебе, наверное, интересно: перед отъездом я отрядил посланника к Лесному Королю. Он получит контракт Дорвейна и своей бабки. Не знаю, не знаю… Твой совет Гильмерту – это смелый шаг. Но я не знаю, разумный ли.
– Что ж теперь говорить! – беспечно бросила Элис. – Дело сделано. Ты мог поспорить с Гильмертом, однако не стал.
– Я не спорю с моим королем. Я исполняю его волю.
Потом они еще не раз заводили разговор, чтобы скрасить скучное путешествие в темноте, но больше о Лесном Короле не говорили.
* * *
Старые солдаты умеют спать в седле, и многие в отряде Гринта воспользовались своим умением, чтобы вздремнуть. Элис таким искусством не владела, но она привыкла нести ночной дозор, поэтому путешествие не показалось ей утомительным. Она мечтала. Она думала о том, как после похода через горы она явится победительницей в лагерь королевских войск, расположенный в графстве Легвольд, как скажет Гильмерту: «Я твой талисман, и я привезла победу! Мы разогнали имперских солдат, мы сожгли их припасы… Быстрого вторжения не получится! Скоро осень, осенью никто не начинает войну, а за зиму мы приготовимся». Потом ей на ум пришел Дрейн. Что с ним? Почему он преследовал ее в другом мире, по ту сторону лунного света? В мире Энфрида? Или это был не он? Ведь Дрейн спас ее в схватке с медором… Но как у Дрейна оказался изодранный плащ преследователя?
Размышления прервал Махрин. Пришпорив коня, торговец нагнал Гринта, едущего во главе вереницы всадников, и заговорил:
– Ваша милость, скоро поворот к горам. Мы же не станем заезжать в Толгор, верно?
– Но ведь до города еще далеко? – уточнил Гринт.
– Здесь есть дорога, мы срежем угол, – объяснил Махрин. – Заодно оставим в стороне не только город, но и поселки по пути к нему.
– Что, не хочешь, чтобы люди видели, кто провел королевских солдат через горы? Еще имперцам донесут, а? – попыталась поддеть его Элис. – А вдруг они победят? Тогда тебе все припомнят.
– Если бы я рассчитывал на победу Империи, я бы провел через пещеру Людоеда не ваш отряд, а их, – меланхолично возразил Махрин. – Никому не нужно, чтобы нас видели.
– Хорошо, показывай путь, – кивнул начальник стражи.
Дорога, по которой повел купец, петляла между лесистых холмов и, что верно, то верно, проходила в стороне от жилья: до самого утра не было видно огней, не было слышно собачьего лая. Да и дорога была не очень-то заметна, вытоптанная полоса в траве, и только. Если бы не Махрин, солдатам стоило бы большого труда отыскать такую в сумерках.
Поутру отряд уже был в предгорье. Словно кости из разлагающихся туш великанов, сквозь поросшие травой склоны холмов проступили скальные выступы. И чем дальше, тем больше встречалось камня и меньше травы. Из серого предутреннего марева навстречу всадникам выплывали новые и новые скалистые пригорки, а за ними уже маячила стена горного хребта, за которым лежала Империя. Венчала гряду громадная остроконечная гора, к ее подножию и вел Махрин.
