Нана Блик - Лилиан

– Буду только рада встречи с ним! – спокойно произнесла я, уступая дорогу для Галла.

Я почему-то не хотела к ней прикасаться. Слишком омерзительно для меня она выглядела. И дело тут было вовсе не в её внешнем виде, хотя и он желал лучшего. Просто, променяв добровольно свою жизнь на бренное скитание и бессмысленные муки, она, во-первых, не понимала, от чего же всё-таки отказалась, а во-вторых, не знала, что же её ждёт впереди. И это, как ни крути, раздражало меня в большей степени. Но что я хотела от страны, где большая часть населения лечится первоначально у знахарей, а потом уж бежит к врачам, от страны, где существует Национальная ассоциация колдунов, которая участвует даже в выборах. Мексика – удивительная страна, здесь демоны и шаманы не просто суеверия и легенды, а веками сложившиеся традиции, нарушать которые обычным людям я уж точно бы не советовала.

Моё ненавистное зеркальце всё никак не унималось и опять выкинуло нас из пучины голубого рыхлого водоворота на земли всё той же Мексики. Оказавшись в посёлке Чавинда, я всё же вздохнула от облегчения, по крайней мере, утопленниц, кукол, чьи визуальные образы не будут использоваться даже в самых смелых фильмах ужасов, и душещипательных рынков на горизонте здесь не было.

Чавинда по своей сути являлся обычным местом, где наконец-то пересекаются наши миры, а время то опаздывает, то останавливает свой бег вовсе. И я поняла, что нашему скитанию по уголкам демонической скверны пришёл явный конец, и настало время возвращаться домой. То, что я вернусь к семье прежней, и речи быть не может. Увидев в одну злополучную ночь с момента, когда часы пробили полночь, и первых лучей восходящего солнца, столько всего, что вряд ли сможет уместиться в нормальном сознании, просто не можешь быть прежней, на это у тебя просто нет выбора. Всё увиденное требует, по крайней мере, глубокого осмысления, а вообще-то меняет твоё мировоззрение полностью, переворачивая его с ног на голову или с переда на изнанку. Хотя, что для меня есть норма, мне ещё предстоит выяснить.

Я была поражена умению и изощрённости демонов приспосабливаться и маскироваться, а также перевешиванию чаши весов от насильственного овладения до медленного и менее пагубного паразитизма. Конечно, были и те, кто ещё придерживался старой традиции, являясь «представителями Юрского периода пришествия Дьявола» в современном продвинутом мире, но я рада, что таких уже было очень и очень мало. Больше меня изумляли люди в плохом смысле этого слова! Одни почему-то стремились войти в наш мир с помощью сеансов, магических штучек и изучения книжек и обрядов, другие, напротив, просто слепо поклонялись нам, следуя выдуманной бредовой идеи, достигая при этом ужасных и никому ненужных жертв. Неужели вы, правда, думаете, что этим задабриваете какого-то надуманного вами Бога? Я, скорее всего, вас разочарую, говоря, что вы сильно при этом заблуждаетесь. Человек есть сосуд, и мы, демоны, изо всех сил стремимся его наполнить. Мы сами выбираем свои жертвы и сами спасаем тех, кто нам нужен. Но поразвлечься мы всегда будем рады. Привыкшие к однообразному затворничеству мы рьяно пустимся в пляс на конкурсах, умело подготовленных вами для нас. Запомните, нас забавит даже ваше рвение выпросить у демонов чего-то. Вы, люди, словно язычники, просящие дождя у Богов. Обычно мы нисходим до вас, разве можно игнорировать подобные просьбы? Но только вы забываете о цене, которая нас интересует и, как правило, она вас уж точно не устроит, но будет уже слишком поздно! Поздно для каких бы то ни было сомнений в вашей вдруг опомнившейся ото сна душе, поздно для отказа от договора или приглядной на первый взгляд сделки и поздно будет, как ни странно, для самой жизни, которая напоследок сладко вильнёт перед вами своим хвостиком! Но будет уже слишком поздно, а жить-то, оказывается, ох, как захочется!

Я обвела уже изрядно уставшими от длительного приключения глазами тихое покрытое густой растительностью место, медленно освещаемое золотистыми лучами восходящего солнца, и улыбнулась, неожиданно вспомнив о том, как мой Сэм всё же любил встречать яркий и сочный рассвет. Являясь ужасным странником ночи, какое всё-таки наслаждение он получал от него, словно созерцая появление новой жизни или пробуждение от глубокого местами даже летаргического сна, но всегда значащее для него ни больше ни меньше, а чистое вдохновлённое живородящее возрождение. Рождение из крупинок, старение оболочки, угасание духовной наполненности, сожжение естества и воскрешение вечной и сильной души, словно из пепла кострища, было естественным ходом существования любого из нас. Именно так Сэм и представлял себе день и ночь, зиму и лето, а также жизнь и смерть, какими бы, в сущности, они ни являлись и какое бы русло в процессе ни использовали для своего протекания. Я закрыла глаза и сжала в своей ладони маленькое круглое зеркальце с неимоверным желанием оказаться наконец-то дома.

И когда я открыла глаза, то наша потрясающая во всех своих смыслах восьмёрка стояла на пороге моего любимого всей своей чёрной душою дома. Я застонала, прикоснувшись одной рукой к каменному снаружи, но живому внутри льву, и одинокая скучающая слеза скатилась по моей бледной щеке, оставляя алую вертикальную полоску. Наконец-то дом! Мой милый дом! И очищающий душу и тело прохладный воздух проник в мои лёгкие – воздух свободы, независимости, заботы и любви, которым, находясь вдалеке от собственного дома, я стала дорожить ещё больше!

Мне всё ещё тяжело было осознать то, что я наконец-то дома, что это не мираж или какой-нибудь фантом. Я закрыла глаза в наслаждении от всего увиденного, чтобы поскорее понять и принять окружающее и уверовать, наконец, что это реальность, а когда мои глаза распахнулись, то на крыльце неожиданно уже собралась большая группа встречающих: Абракал, Эрешкигаль и двое моих мальчиков. Я, ни минуты не медля, бросилась к ним навстречу.

– Как же я скучала! – пропищала я, абсолютно не сдерживая эмоции.

Обняв сразу обоих, я прижалась своей головой к их лбам. Майкл по-щенячьи повизгивал, а Эрик совсем в несвойственной ему манере поведения поднял меня на руки и начал кружить. Мы смеялись. Наши глаза блестели от радости и облегчения, что всё самое страшное уже находится позади, что острые пороги на пути течения нашей реки гордо пройдены, и русло наконец-то приобретает пологий характер, пропуская сквозь себя чистые и прозрачные воды.

Испытывая столь бурную для меня реакцию, я упустила очень важный момент – отсутствие Сэма в многоликой толпе. Его, вероятно, не было здесь изначально. Но почему? Первая мысль, пришедшая мне в голову, была такова: всегда слишком тяжело переживающий разлуку Сэм просто лежал в нашей комнате и от бессилия не мог выйти ко мне на крыльцо. Я, внутренне согласившись с этой версию, покачала головой, осуждая его чрезмерную заботу и опеку надо мной. Но разве можно было его винить за это? Разве мы можем осуждать тех, кто безгранично и слепо нас любит?

Немного отдышавшись и успокоившись, я перевела свой взгляд на Абракала и Эрешкигаль. Лицо Эрешкигаль как всегда ничего не выражало, оно было словно каменное, навсегда застывшее во времени. Ни одна мышца не дрогнула на лице, и даже ветерок не смел касаться её головы, лишь узкие прищуренные глаза и острый почти гневный взгляд выдавал её раздражение. Моментально родившаяся в недрах моего самосознания настороженность вовсе убила прежнюю нотку спокойствия. Я перекинула свой взгляд с неё на Абракала, и он, криво мне улыбнувшись, пожал плечами как бы в оправдании, и я ощутила, как земля пластами начала уходить из-под моих ног. Я оглядела Майкла и Эрика и лишь одними губами задала беззвучный вопрос: «Где Сэм?».

По их быстро бегающим ищущим глазам и резким судорожным движениям тела я поняла, что пороги на нашем пути ещё не кончились, они, по сути, ещё и не начинались. Непонятно зачем я резко оглядываюсь назад, возможно, по велению сердца, но, не досчитавшись одного из демонов Галла, я, наконец, прочитываю выпученные напоказ знаки опасности, которые прежде были для меня незаметны. Отсутствовал не кто-нибудь, а тот самый демон с раздувающейся головой кобры, в которого я метнула парочку огненных шаров на горе Страха в Японии. Только сейчас я заметила лёгкий проходящий мимо меня кровавый след, ведущий прямиком в дом. Отвлечённая радостью встречи с Майклом и Эриком я совсем не заметила его проникновения в созданную мною же крепость. Не выдержав собственного анализа возможных причин и отсутствие Сэма, я бросилась в гостиную, растолкав всех, кто был у меня на пути. И замерла.

Увиденное не просто ошеломило меня, а скорее ввергло в ступор. Бездействие и тишина взяли верх надо мной. Я ещё никогда не чувствовала себя настолько беспомощной. Конечно, в тот момент, когда Меган угрожала моему счастью, пытаясь убить Сэма, фактически всё же повторял возникшую в гостиной действительность, но двенадцатилетний ребёнок, пусть даже одержимый демоном, не идёт ни в какое сравнение с Галла – идеальным убийцей. От бессилия я упала на колени, всё моё тело сотрясалось захваченное ужасной паникой и страхом, в ожидании исполнения известной всему миру своею жестокостью казни – распятия.