– Случайность? – Улыбка клерка стала чуточку насмешливой. – Я так не думаю. А «мы» – это не компания. Мы – это Большая Игра. Стратегия. Никаких случайностей, Александр. Мы были уверены, что вы – пройдете. А вот у ваших спутников шансов в Игровой зоне «Мидгард» было немного. Господин Федоров наверняка преуспел бы в зоне «Умирающая Земля», а господин Гучко, я этого не исключаю, мог бы неплохо проявить себя в зоне «Техномир», если бы сумел избавиться от завышенной самооценки. Игра могла бы помочь ему в этом, но восьми дней оказалось маловато. Но вернемся к Госпоже Удаче. Вы, Александр, сумели, в отличие, скажем, от господина Гучко, завоевать ее расположение.
– Интересно узнать – чем?
– Достойными поступками, надо полагать.
– А конкретнее?
– Кто ж знает? Может, когда столь деликатно отказали в близости вашей спутнице.
– То есть – секс не поощряется, – буркнул Санёк, сразу утратив интерес к разговору.
– Секс тут ни при чем. Важен не сам факт отказа, а то, в какой форме он был сделан. И еще контекст.
– Что?
– Контекст. В данном случае то, что было до и что было после этого события. Вы же не станете отрицать, что вам вновь повезло?
– Не стану. Алёна – ваш работник, да? – А он-то почти уверился, что девушка – тоже игрок.
– Нет, она – обычный игрок. Хотите узнать, что с ней случилось, после того как вы расстались?
«Да какая мне, на фиг, разница?» – чуть не ляпнул Санёк.
Его раздражало, что клерк делает вид, что это не виртуал, а реальная жизнь.
– Откуда вам всё известно? – буркнул Санёк. – Подсматривали и подслушивали?
– Ни в коем случае. Это особенность тьюториала. Он фиксирует всё, что вы чувствуете. И всё, что чувствуют те, кто вас окружает.
– По-моему, вы морочите мне голову, – заявил Санёк.
А клерк Санькины слова «не заметил».
– А может быть, Александр, вы обязаны своим успехом желанию учиться? – сообщил он.
– Мне нравится учиться, – пожал плечами Санёк. – Что в этом удивительного?
– Вы выбрали обучение вопреки давлению со стороны лидера вашей группы. Кстати, господин Федоров тоже нас несколько удивил, когда встал на вашу сторону в этом конфликте.
– Фёдрыч – правильный мужик, – сказал Санёк.
– У него неплохие задатки, – уточнил клерк. – Но его поступки далеко не всегда отвечают тому кодексу, который последователи Госпожи Удачи считают верным. Возможно, поэтому он проиграл. А вы – выиграли.
Тут у Санька лопнуло терпение. Хорош проигрыш: полмиллиона евро. Где бы и Саньку так проиграть…
– Я могу идти? – мрачно спросил он.
– До свидания, Александр, – никак не реагируя на угрюмость Санька, подчеркнуто радушно произнес клерк. – Приходите. Мы ждем вас!
– Дожидайтесь… – пробормотал Санёк, открывая дверь. – Нашли дурачка…
О главном Санёк вспомнил уже на лестнице. Тут же выхватил из кармана смарт… Еле дождался, пока загрузится. Ага! Тридцать девять сообщений. И двадцать одно – от Лики. Последнее – сегодня. Два часа назад:
«Санечка, где ты? Я очень, очень тебя жду!»
Телефон у нее прежний. «Моя Лика» – и аватарка, где она – смеющаяся, с растрепанными волосами, бегущая навстречу…
Смарт пискнул. Пришло новое сообщение. «TG “Стратегия” запрашивает…» Санёк не стал его читать. Сейчас он почти ненавидел случайность, приведшую его в этот офис и отнявшую у него восемь дней с Ликой. Идут они… в свою Большую Игру!
«Я здесь! Я вернулся, любимая! Я – к тебе!..»
Глава сорок третья
Вне Игры. Черный сфинкс
Санёк встретил ее у метро. Поймал, обнял, закрутил каруселью, шалея от запаха волос, от теплоты тела, такого родного, знакомого – под тоненькой тканью летнего платья, от губ, сладких, как чупа-чупс в детстве.
– Ух ты какая!
– Какая? – Кокетливая улыбка.
– Еще красивее!
На самом деле она совсем не изменилась, только ростом стала поменьше. Это потому, что раньше она всё больше – на каблуках, а сейчас – в каких-то тапочках-кедах с узорами из стразов.
– А ты – возмужал! – улыбается. – Суровый такой стал…
Санёк совсем не чувствовал себя «суровым». Все недавние приключения будто вымыло из памяти. Какая, на фиг, Игра, если Лика – вот она! И ничего больше ему не надо.
– А я сбежала! – сообщила Лика, повиснув на Санькином локте и заглядывая снизу в глаза. – Мама бы не отпустила. «Поздно. Опасно. Здесь тебе не „Стенфорд“», – Лика очень похоже передала интонации матери, серьезной, рассудительной женщины, профессионального педагога и руководителя… Санёк для нее – «хороший мальчик из приличной, пусть и небогатой семьи…». В мужья непригоден, но как временный бойфренд – вполне годится. Не для близких отношений, разумеется (молоденькие девушки так неосторожны), но в сопровождающие (кино, кафе, мероприятия всякие) – подходит.
Как удачно, что у Лики и ее мамы нет доверительных отношений.
– Я сбежала! А она и не заметила. У нее – деловая встреча! – Лика сделала серьезное лицо, смешно сморщив носик. – Куда пойдем? Имей в виду: у меня есть деньги!
– У меня – тоже, – Санёк наклонился и поцеловал обрызганную веснушками переносицу. – В наше кафе? Там, где наши все собираются…
– Ага! – Лика снова засмеялась. – Затусим! Круто! – И, очень доверительно: – Ты, Санечка, даже не представляешь, как там, у них, мне этого не хватало! А особенно – тебя!
В маленьком кафе, где традиционно собиралась их компания, оказалось довольно много народу, но большинство – случайные. Лучшее место у дальнего окна оккупировали четверо «черных», азеров или типа того. Причем вели себя шумно и самоуверенно. Болтали по-своему, размахивали руками…
Какого хрена они тут делают? Будь сейчас в кафе нормальное сборище, «черных» бы уже отправили на выход. Вернее, они бы сами не сунулись.
Но своих в кафе, считай, не было. Санёк узнал только двоих: парней, с которыми как-то раз проходил парнасскую трассу. Это были не друзья, а просто знакомые, так что сели они с Ликой отдельно. Да им и не нужен был никто.
Новая, незнакомая Саньку официантка, пухлая, прыщавая, похожая на обиженного поросенка, принесла пиво Саньку, а Лике – безалкогольный молочный коктейль.
– Может, ко мне пойдем? – предложил он. – Мои – на даче и обратно не собираются, я им звонил час назад. Братик тоже с ними. Как? Пошли?
– А можно… – Лика улыбнулась многообещающе.
Допили, и Санёк тут же попросил счет. Расплатился полученной восемь дней назад у Фёдрыча пятитысячной.
Принимая купюру, официантка заметила внимательные и очень нехорошие взгляды, устремленные со стороны «черного» стола. Можно подумать, эти только и ждали, когда красавчик с девкой появятся…
Отдавая сдачу, подумала: не предупредить ли этих голубков? Тем более, «черные» тоже явно собрались на выход…
Подумала… Но не предупредила. А какое ей дело? Эти двое, красивые такие, довольные, всё у них хорошо… Вот пусть тоже попробуют: как это, когда тебя всякие твари… Да и не сделают им ничего. Деньги заберут, парня поколотят… Но ему – что. Вон он какой здоровый. А ее даже не замечает. Она вроде банкомата. Отдал деньги, взял деньги… Красавчик!
От кафе до Санька – десять минут ходу. Вышли, взявшись за руки, улыбнулись друг другу…
– А побежали! – вдруг предложил Санёк.
И они побежали. Смеясь. Так легко, будто летели. Прохожие провожали их взглядами… Тоже улыбались…
Остановились уже во дворе и, даже толком не отдышавшись, сразу начали целоваться…
– Ты куда бежал, сука!
Санька оторвали от Лики, развернули резко, ударили в живот, потом – коленом в пах… Плохо выбритая рожа с черными усиками надвинулась вплотную, схватив за руки…
– Деньги давай, русский! Мобильник давай! Зарежу!
Нож прижался к шее… Ожег, будто огнем.
Сзади закричала Лика…
…Санёк даже испугаться не успел. Всё разом обострилось: слух, зрение, обоняние… Всё. Зато боль в животе, только что почти нестерпимая, ушла куда-то вглубь, будто ее завернули во что-то непроницаемое и сунули в дальний чулан.
И сразу воздух пошел в заблокированные ударом легкие, а тело мягко стекло вниз, поворачиваясь и приседая. Прижатый к шее нож не вскрыл жилу, а лишь чиркнул по щеке Санька, оставив кровоточащий, но неопасный след, а левая, схваченная за запястье рука плавно, без рывка, одним лишь нажимом и поворотом освободилась и – резкий удар локтем назад. Аккурат в причинное место. Вот и правая – на свободе. Перехват запястья с ножом (рукоять легла в руку, как прилипла), рывок вниз, и, одновременно, на подъеме – головой в нос. И сразу – короткий удар ножом в бок… Нет, не в бок – в подставленное ворогом предплечье, но Санёк, не успев осознать, что удар не смертельный, а пустяковый, уже переключился на третьего, полоснув по растопыренным, тянущимися к глазам пальцам… «Хреновая заточка…» – мелькнуло на краю сознания. Была б нормальная, пару пальцев отмахнуло бы точно.
– Ты! Бросай нож! Девку убью, на…!
