– Ты что отпускаешь меня? – тихий шёпот и удивление на моём лице, которое просто невозможно было скрыть, заставили Отца рассмеяться.
– Теперь я без всяких на то сомнений знаю, что ты моя, и мне абсолютно неважно, где ты будешь сейчас находиться. Если я буду чересчур остро в тебе нуждаться, то, поверь мне, я всегда тебя отыщу. Теперь я с тобой. Если ты захочешь устроить апокалипсис, я поддержу, если захочешь просто жить, я и это приму. Теперь я спокоен, зная, что ты действительно у меня есть, – такая, как я и хотел! А теперь иди и верни себе всё то, что принадлежит нам по праву! – Не удержав себя в собственных же руках, я на свой страх и риск бросилась в Отцовские незнакомые мне прежде объятия. Я крепко-крепко обнимала самого Князя Тьмы. И он, к счастью, отозвался на мой порыв, заключив меня, пускай и не сразу, но в свои родительские объятия. – Лети, Лилиан! Не упусти свой час! – И я, не прощаясь, расправила свои крылья и метнулась наверх.
Я летела быстро и целеустремлённо. Постепенно горячий почти обжигающий воздух сменялся прохладным и слегка затхлым. Запах подгнившей древесины вытеснял приятный мне запах серы и подгоревшего тела. Я даже всерьёз задумалась над вопросом: не сменить ли нам полы в подвале и в нашей гостиной? Я возвращалась назад с лёгкой очищенной душой, словно паря над всеми проблемами. Моя встреча с Отцом как раз и разрушила висящий чуть не с самого рождения тяжёлый камень на моей девичьей шее, то препятствие, которое мне всё никак не покорялось. Преграды рухнули разом. Всё, что, когда бы то и как бы то ни было, мешало мне жить, творить, любить и созидать, растворилось белой дымкой и исчезло навеки. Теперь наконец-то у меня есть я, и мы как-нибудь вместе уж сможем вернуть своё счастье!
Я мгновенно вылетела из видимой только мне огненной трещины в полу, очутившись посередине гостиной. С момента моего самосожжения так ничего и не изменилось, видимо Отец повернул время вспять, чтобы я свершила задуманное. Майкл скулил, забившись под диван, а Эрик суетливо прыгал по полу в тщетных попытках взлететь. Мои славные мальчики, как же я могла оставить вас, к счастью, не слишком надолго. Теперь-то я уж не упущу данного мне со стороны шанса. И вряд ли когда-нибудь смогу вас снова оставить.
При моём невидимом появлении в гостиной сразу начали происходить перемены. Сначала они коснулись естества Майкла, который резко изменив свои габариты, превратился снова из загнанного щенка в чёрного восхитительного волка, который, не сумев сориентироваться, всё же застрял под нашим роскошным диваном, но обладая недюжинной силой, смог выбраться оттуда самостоятельно. Эрик же, возмужав до грациозного чёрного ворона, с лёгкостью взмыл к потолку, едва не столкнувшись с кованой люстрой. Каждый из них не видел, но чувствовал моё появление. Их льющиеся через край эмоции безумно радовали меня, но, скажу честно, серьёзно затрудняли дальнейшую работу по возвращению.
– Что происходит? – пропищал Абракал, видимо, от страха и начал суетливо осматривать комнату.
Демон Галла со слегка подспустившим змеиным капюшоном моментально надул его снова, а острые как бритвы когти с неистовой силой вцепились в горло потухшей и сломленной души Сэма, словно боясь её потерять. Одной рукой он по-прежнему сжимал уже давно остановившее свой жизненный ход сердце, томясь в предвкушении раздавить его полностью. Я посмотрела на моего Сэма, который покоился без изменений, и лишь посиневшая кожа подтверждали его состояние. Нисколько не думая над тем, как всё же вернуть ко мне Сэма, я ринулась действовать. Клянусь, этот план возник в моей голове совершенно случайно.
Внезапно Эрешкигаль, немного качнувшись, отдаёт негласный приказ змееголовому выпустить душу и сердце из рук. Абракал весьма недовольный таким незапланированным с его стороны действием начинает кричать невнятные вещи и, встав перед ней, маячит своими руками, выражая лишь недовольство. Ярость, обуявшая Абракала, не позволила прочитать в глазах своей спутницы страх и отчаяние, а ведь они были слишком заметны. Вероятно считая, что Эрешкигаль предала его, он, охваченный злостью, искал нужный ему выход. В таком состоянии он точно понять ничего бы не смог. Ещё неожиданней для него явилось то, как Эрешкигаль, подняв свою правую руку, резким ударом пробивает собственную костлявую грудь. Немного погодя в её руке уже бьётся маленькое безобразное сердце, которое, вспыхнув огненным заревом, превращается в пепел. И богиня демонов Галла просто падает на пол. Змеи судорожно ещё несколько минут будут в агонии шевелить своими мощными кольцами и шипеть, но вскоре и это утихнет. Такого ужаса никто и никогда прежде не знал. Эрешкигаль – бессмертная гроза всех демонов пала, уничтожив сама себя. Ну, или почти сама. Я тихонечко начала отделяться от её неприятного змеиного тела и наконец-то обрела свою видимость. Не на шутку испуганный подобным спектаклем псевдо-Архонт начал пятиться к выходу, но столкнувшись спиною с Майклом, был вынужден остановиться. Я подошла к нему настолько близко, насколько нужно было для того, чтобы сказать пару фраз и не убить его сразу, и начала говорить. Мне так много нужно было ему высказать, но совершенно не было на это желания, поэтому я выдавила из себя лишь основное.
– Не ждал? – произнесла я спокойно, наклоняя свою голову из стороны в сторону, словно изучая чужую реакцию.
– Как ты смогла? Я же уничтожил тебя. – Абракал прикрывал свой рот, скрывая ужас на светящемся лике.
– Я – Лилиан, дочь своего Отца. Я – единственная дочь самого Князя Тьмы. Неужели ты думал, что я так просто тебе сдамся? – Я подняла руку, касаясь его щеки. – Конечно, по вашей милости меня когда-то и создали, чему я весьма благодарна, но вы зря замахнулись на столь идеальное создание. – Абракал от страха ударил меня по руке, чем вызвал мой хохот.
Я отошла от него и позволила себя понежиться с Майклом, зарываясь лицом в его густую смольную шерсть. Когда же мои мальчики оба стояли рядом со мной целые и невредимые уже в человечьих обличьях, я рукой махнула в сторону Абракала, призывая к действию всех демонов Галла. И семь опричников, принадлежащих мне теперь всей душой и телом, бросились на Архонта, разрывая его на куски. Взяв парней за руки, я до последнего смотрела в потухающие глаза Абракала, наслаждаясь вкусом победы. Покончив с ним окончательно, Галла подошли ко мне, ожидая приказа. Я одним взмахом руки заставила пол разойтись, выпуская на свободу запах серы и крови, который моментально оживил в моём сознании знакомые звуки кипения лавы.
– Домой! Я позову вас, когда буду в вас непременно нуждаться, а пока идите домой! Вы славно над всем поработали! – дослушав мой строгий приказ, Галла, полностью лишённые каких-либо чувств, молчаливо направились в пропасть. Один, следуя внутренней установке, всё же попытался прихватить с собой душу моего любимого Сэма, но остановился, увидев, как я пригрозила ему указательным пальчиком и, конечно, услышав мой гневный приказ, быстро бросился в щель.
Теперь я была для них Богом и смыслом их существования. Они почитали и боялись меня гораздо больше, чем Эрешкигаль, что доставляло мне неимоверное удовольствие. Когда все Галла были на месте, щель просто сомкнулась. Я, потянув за собой Майкла и Эрика, подошла к телу Сэма, абсолютно не зная, что же мне предстоит сделать, чтобы вернуть любимого к жизни.
Я упала перед ним на колени. Не зная с чего мне начать, я почему-то поправляла дрожащими от горя руками выбившийся из-под жилетки воротник его белоснежной рубашки. Огромная кровавая дыра в области сердца не позволяла мне дотронуться до груди. Слёзы без труда лились по моим щекам, капая Сэму прямо на лицо, но это, к сожалению, не помогало. Он не оживал. Было слишком поздно. Кожа начала уже приобретать землистый оттенок, свидетельствуя об упущении времени. Я, вцепившись с силой в свои волосы, просто рухнула на пол. Пронзительный крик, вырвавшийся у меня из груди, был не чем иным, как отголоском возникшей безысходности. Запах демонической скверны, неожиданно появившийся в моём доме, извлёк меня из истерики. Женщина в чёрном балахоне, исполняя всего лишь свою, по сути, работу явилась сюда, чтобы сопроводить душу Сэма в нужное место.
– Пошла прочь, он мой! Он только мой! – закричала я, вышвырнув её из собственного дома лишь одним взмахом руки. – Да, что же я должна сделать? Как мне вернуть тебя? Подскажи мне, Сэм, я умоляю тебя, помоги мне, – произнесла я, подползая на коленях к бесцельно бродившей по гостиной светящейся душе Сэма.
Одинокий и слабый удар остывшего сердца, давно лежащего на полу и прекратившего свой ритмичный жизненный танец, словно окунул меня в прошлое, погружая в загадочные туннели лабиринтов памяти. Я вспомнила Рим и слова, произнесённые в адрес любимого, что наши сердца отныне и навсегда принадлежат лишь друг другу. Мелодии биения наших сердец, слившись в едином потоке, образуют симфонию, по красоте и силе с которой ничто не сможет сравниться. Я схватила холодное и чуть-чуть съёжившееся о времени сердце и, резким движением пробив правую сторону своей грудной клетки, втолкнула его как зеркальное отражение своего собственного. Я и не думала, что будет так больно. Прижав руки к грудине, я каталась по полу, охваченная муками невыносимой боли, но спустя всего лишь пару минут в моей груди раздаётся ещё один звук биения сердца, образуя двойное звучание, и боль наконец-то стихает.
