– Нет! Таша, ты меня спасла, я никогда не буду твоим врагом!
Ее слова нисколько не убедили Бездомную. Иарра зажмурилась и выговорила на одном дыхании:
– Клянусь Двумя и Непознаваемым, Таша, что никогда не сделаю ничего тебе во вред!
Открыв глаза, посмотрела на ничего не понимающую собеседницу и со вздохом объяснила:
– Это клятва Девяти Домов, ее нельзя нарушить. Теперь мне придется просить деда, чтобы он оставил случившееся без наказания.
Таша недоверчиво переспросила:
– Правда?
– Правда. Только мне нужно попасть домой… и кстати, твой брат ошибается, когда думает, что мою пропажу оставили бы без внимания и что вас не стали бы подозревать. Дед предсказал по звездам, что вы выйдете из повиновения и ваше восстание тоже предсказал. И не только он один. Если я не вернусь, утром здесь будут солдаты, это я обещаю.
Гордая дочь Дома Самурхиль Иарра ни секунды не сомневалась и даже не подумала, что имеет дело с Бездомной, когда протянула Таше обе руки:
– Пожалуйста, поверь мне.
И та, поколебавшись, вложила в ее ладони свои:
– Ладно.
Утробные звуки рогов только возвестили начало нового дня с его заботами, когда две девушки вышли на мост и переглянулись, остановившись у самого края, чтобы их не увлек поток спешащих на дневные работы Бездомных. Как и все вокруг, они были одеты в простые некрашеные туники и шли босиком. Одна из них, ниже ростом, но шире в плечах, кидала вокруг настороженные взгляды, умудряясь при этом сохранять обычный для людей ее сословия равнодушно-глуповатый вид. Другая была слишком напугана, чтобы сохранять хоть какой-то вид, поэтому шла, опустив голову и не поднимала глаз. Длинные волосы, явный признак свободы и состоятельности, она спрятала под неловко намотанное головное покрывало. Надвинутое почти до самых глаз, оно скрывало густо замазанную грязью татуировку на лбу. В руках она прятала обмотанный тряпкой жезл энса. Если этот ненадежный маскарад до сих пор не раскрыли, то лишь потому, что раскрывать было некому. Никто не обращал на нее внимания.
В этот ранний час воздух над Аршем был еще свеж. От канала тянуло влагой и скользкими камнями, слабым запахом рыбьей чешуи. К середине дня, если только не переменится погода и не начнется дождь, солнце раскалит камни улиц, нагреет взбитую множеством ног пыль, и в городе станет совершенно нечем дышать. Тогда почти все, кто по праву рождения может выбирать себе занятие по вкусу, удалятся пережидать жару в тени садов и под сенью городских крыш. Даже нищие, и те заползут в свои дневные укрытия. Торговцы скроются в глубине своих палаток, приказав подать кислые напитки и призвав слугу с опахалом. Единственные, кому нипочем дневная жара, кто готов трудиться с утра до ночи – Бездомные. Их тела прожарены солнцем, вымочены дождями и перекручены ветром, они крепче мулов и неприхотливее свиней. От рассвета и до темноты город кишит ими, они – та энергия, что движет его стройками, фабриками и верфями, обслуживанием его каналов и плотин, посевами и жатвой. Если Высшие считаются разумом и душой Арша, то Бездомные, без сомнения, его натруженные мышцы.
Они шли мимо бесконечным серым потоком – в основном женщины, старики и дети. Если Таша и заметила почти полное отсутствие мужчин, она ничего не сказала, а Иарра не решилась спрашивать. Она молчала всю дорогу, опасаясь привлечь чье-нибудь внимание своим выговором. Смотрела на собственные босые ноги, как они поднимают пыль, как пыль въедается в их кожу, обычно чистую и холеную. Короткая серая туника не доходила даже до колен – благородная девушка должна была бы счесть это унижением. Не хотелось думать, что в роскошных тряпках и драгоценных украшениях и состоит все различие между ней и Бездомными, но вот – кто сейчас узнал бы гордую внучку самого Адая Самурхиль?
Только когда пришло время прощаться, Иарра подняла голову и взглянула на Ташу. Та хмурилась.
– Прощай, балла, – сказала она.
– Найди меня, – попросила Иарра. – В любой день, когда захочешь, приходи к дому энса и скажи, что я за тобой посылала. Я все, что угодно для тебя сделаю. Придешь?
Таша неопределенно мотнула головой:
– Посмотрим.
– Приходи. И будь осторожнее, что бы у вас там ни затевалось. Я буду молить Двоих о твоей безопасности, каждый день. Обещаю.
Таша чуть улыбнулась:
– Ладно. Ты тоже больше не попадайся. Прощай.
Развернулась и мгновенно слилась с толпой. Иарра сразу потеряла ее из виду. Вздохнула и зашагала в противоположную сторону, туда, где вскоре замаячит изящная архитектура Синего квартала.
Глава 3.
Однажды в древности
Приблизиться к дому энса в нищенской одежде обычно не составляло труда: ни один Бездомный не явился бы сюда, не будучи нанят на работу – если идет, значит, знает, зачем. Но сегодня, как назло, на улицах оказалось полно солдат. На нее смотрели так подозрительно, словно спешащая по своим делам Бездомная могла оказаться вражеским лазутчиком. Иарра сгорала от стыда. На этих улицах, где знала каждый камень, в виду дворцов и обсерваторий, школ и театров, она шла, опустив голову и чуть ли не зажмурившись от страха, что встретит кого-нибудь знакомого. Грязная оборванка из Дома Самурхиль – какой позор! Дед наверняка скажет, что лучше бы ей умереть, чем так унизить его имя!
Во дворе родного дома ей преградил дорогу незнакомец в воинской одежде, с коротким узким клинком на боку. Татуировка у него на лбу говорила о принадлежности к младшей семье Дома Нинхур; вид, когда он резким толчком отбросил Иарру от дверей, был хмурым донельзя.
– Куда?! – рявкнул он.
К сумасшедшему стыду Иарры добавился такой же сумасшедший гнев, и она рассвирепела не хуже самого энса.
– С дороги, – прорычала она, сдергивая с головы покрывало.
Татуировка Дома на лбу была густо замазана сажей. Иарра с остервенением провела по ней ладонью. Проклятые Бездомные!
– Пошла вон, нищенка!
Это было сказано беззлобно, даже лениво. Удар тяжелого кулака выбил из нее дыхание и бросил на землю, прямо к обутым в сандалии ногам воина.
– Ты сгниешь в тюрьме! – вскакивая, воскликнула Иарра. О Двое, у нее же жезл энса! Отскочив на шаг, она остервенело принялась разматывать тряпку: – Я прикажу тебя казнить, я…
– Балла, это ты! Убери руки, парень!
Этот крик вернул ее на землю.
Незадачливый солдат разглядел наконец татуировку и понял, что перед ним хозяйка дома. Он сразу сдулся, как проткнутый рыбий пузырь. Рухнул на колени и склонил голову почти до земли, демонстрируя самую нижайшую покорность, и раскаяние, и готовность принять заслуженное наказание… Он испугался не зря – ни один энс не вступится за незначительного отпрыска своего Дома, нанесшего оскорбление члену семьи другого энса. Если пожелает, Иарра и вправду может сгноить его в тюрьме.
Она победно улыбнулась и тут же поняла, какое представление только что устроила. Из глаз хлынули слезы, первые со вчерашней ночи.
Магана, старая управляющая их дома, схватила ее за руки.
– Хвала Двоим, деточка, ты невредима! Что с тобой случилось? Мы так беспокоились, твой дед… О Двое, твое платье! Твои ноги! Бедная моя малышка, что случилось?!
Иарра могла лишь мотать головой и всхлипывать. Магана обняла ее и ласково поглаживала по спине. Прикосновения этих с детства знакомых рук возвращали к жизни – все закончилась, она дома. Все позади.
– Спать, Магана, – прошептала наконец Иарра. – Нет, сначала к деду. Нет, в ванну, а потом к деду!
– К деду, прямо сейчас, он вне себя. Деточка, он думал, ты погибла, думал, Бездомные тебя убили! Мы все так думали!
– Бездомные?
Магана отпустила ее и сказала:
– Взгляни, на чем стоишь.
Иарра посмотрела вниз. Ее ноги покрылись грязью и онемели от непривычной ходьбы босиком, но она все равно бы ничего не почувствовала – кровь на камнях уже успела высохнуть. Но все же это определенно была кровь, зловещее багрово-черное пятно перед дверью и еще более страшный след, ведущий прочь со двора. Похоже было, что здесь протащили чье-то тело, быть может, даже не одно.
Еще вчера при виде такой картины Иарра завизжала бы и кинулась прочь, но эта ночь не прошла бесследно. Она сглотнула подступившую тошноту и выдавила:
– Что здесь произошло?
– Бездомные. Прибежали с камнями и палками, хотели ворваться в дом. Хвала Двоим, стража подоспела вовремя! По всему городу то же самое, – Магана кивнула на Красного, который по-прежнему стоял на коленях: – вот он принес вести. Что прикажешь с ним делать?
Иарра замотала головой – ей все еще было стыдно.
– Мне все равно. Я должна увидеть деда.
Подумав, она все-таки велела приготовить ванну: предстать перед дедом в таком виде было бы просто опасно. С энса Адая станется обозвать ее похуже, чем тот незадачливый солдат и даже выгнать за дверь, а ей на сегодня уже довольно унижений.
