– Я вижу, вы знакомы. – Алан нагло сел в единственное кресло. Очень хотелось закинуть на стол ноги, но это был бы перебор. – Итак, вы оба преследуете свои цели, и в ваших целях мне отводится роль молчаливого исполнителя. Хочу сообщить вам – меня это не устраивает.
Длань кивнул Ворону, и тот вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
– Спрашивайте. – Алвис, прихватив с дивана небольшую подушечку, отошел к окну и сел на подоконник, подложив подушку под спину.
– Каково население города?
– Семь тысяч человек.
– Всего лишь? – Алан был разочарован.
– Считают только свободных мужчин. С женщинами, детьми и рабами в несколько раз больше.
Самой большой неожиданностью было то, что теневой король, оказывается, правил не преступным миром города. Он был негласным лидером цеховиков и гильдий. Цеха обладали абсолютной монополией на производство определенных товаров и на торговлю этими товарами в черте города. Существовали даже цеха профессиональных нищих и шлюх. Зато не существовало никакой ночной гильдии воров и убийц. Цеховые старшины составляли Городской совет и фактически управляли городом, каждая гильдия имела свое ополчение и контролировала определенный район. А Мэтью был посредником между Советом и герцогом, он помогал разрешать разногласия, заключать более выгодные сделки, выбивал долги и в случае необходимости силового решения вопроса предоставлял людей для «разговоров» с конкурентами из других городов. К нему же обращались купцы, желающие заняться торговлей. Все платили Мэтью деньги, а кто платить не хотел, быстро лишался своего места. Этакие «крыша» и рэкет в одном лице.
– Кир Алан, я, как и обещал, принес приглашение в Белую крепость. – Мэтью вытащил из-за пазухи квадратный листок и передал его Иверту. – Я не имею отношения к вашим убийцам, но постараюсь узнать, кто их нанял.
– Это кто-то из тех, кто жаждет выслужиться перед советником. Для него уже не секрет, кто посетил герцогство под видом простого наемника, – проговорил Алвис.
– Вот как?
– Да. Я ему сообщил, что кир Алан Валлид желает заключить мир с герцогством и в знак уважения готов обменяться подарками. Вы ему раба, он вам бывшую герцогиню. Нас ждут сегодня в крепости.
– Почему ты считаешь, что я соглашусь? – Алан говорил спокойно, но чего это ему стоило!
– Потому что кроме кира Мара вас там ждет еще кое-кто.
– Храм превыше всего, да, Ал? – презрительно выплюнул Мэтью. – Наместник не пачкает рук, для этого есть Длань. Честь, совесть, любовь, дружба – не для левой руки Наместника. Все прикрываешься великими целями? Ради них ты убил Ли, ради них продал в рабство его сына, ради них предал друга. Ты как пустыня. Сухая, выжженная пустыня, где нет места людям, а вместо духа только ветер и зной.
– Я не убивал Ли. – Голос Алвиса звучал сухо и безжизненно.
– Ты его убил, когда понял, что крепость падет. Убил своим предательством. Ты ушел, и люди решили, что они обречены. А потом ты короновал нового герцога, потому что это выгодно для Храма, не так ли, Длань Наместника? – Мэтью встал. – Он предаст вас, как до этого предал меня, как предал герцога Ли Вас’Хантера и его семью. Будьте внимательны, кир Алан, здесь, в герцогстве, он просто гость, но стоит вам ступить на земли королевства – и вы умрете. Я велю перенести юного ксена в карету и отвезу его в дом почтенного Левиса. – Он слегка поклонился и стремительно вышел.
– Дождись меня! – крикнул вслед Алан.
Пока они разговаривали, у конта возникли кое-какие идеи, которые хотелось бы обсудить без лишних ушей. В настоящий момент Мэтью был более выгодным сообщником, чем Длань и Учителя.
Виктория посмотрела на Алвиса. Он не отвернулся, не отвел взгляда, смотрел открыто и спокойно, но в скорбных складках у уголков губ и в глубине карих глаз она заметила застывшую застарелую боль. Она уже видела такой взгляд у ветерана афганской войны, командира отряда, потерявшего почти всех своих бойцов и, к несчастью для себя, выжившего.
– Так ведь и было. Он сказал правду. – Иверт даже не пытался скрыть разочарование. – Воин без чести – не мужчина.
– Ты не прав, Ураган, – задумчиво произнес Алан, испытывая к Алвису ничем не оправданное сострадание. – Иногда приходится идти наперекор себе. – Он вспомнил горящую деревню, мертвые тела подростков, женщин и повторил: – Приходится жить с этим, ненавидя себя и проклиная. Это участь правителей, мой дорогой советник. И нет ничего страшнее ее.
– Стране нужен выход к морю. Море – это работа для тысячи людей, низкие цены на товары, путешествия и открытия. Я сделал все, что мог, чтобы избежать войны. – Алвис отвернулся. – Вадий знает, чего это мне стоило. Ненависть до сих пор жжет меня изнутри, но если придется, я поступлю так же. Кир Алан, я заеду за вами перед закатом, чтобы сопроводить на встречу с советником. Закон этого герцогства на стороне наследника.
Виктория про себя улыбнулась. У Длани даже мысли не возникло, что конт может ослушаться. Все же менталитет этого мира очень сильно отличается от того, к которому она привыкла.
«У нас немного разные взгляды на закон, Длань, и на методы достижения цели, но знать тебе об этом не обязательно».
– Что он сделает с Леонардо?
– Не думаю, что вашему рабу что-то грозит. Насколько я знаю, советник не испытывает физического влечения к мужчинам. Впрочем, к женщинам он его тоже не испытывает. До вечера.
– Буду ждать. – Алан все же закинул гудящие ноги на стол. Какое блаженство! – Алвис, – окликнул он Искореняющего, когда тот уже открыл дверь. – Почтенный Левис сказал, что старая герцогиня не в своем уме.
Длань улыбнулся и, ничего не ответив, вышел.
– Он хочет, чтобы ты женился на старухе? – подал голос Иверт.
– Я даже близко не представляю, чего он хочет, – задумчиво пробормотал Алан.
Навалилась усталость, какая бывает после очень нервного и напряженного разговора.
– Иверт, дай лекарю золотой, и поехали домой. У нас много дел.
– Ты перегрелся? Хватит с него серебрушки. – Иверт, кряхтя, поднялся с кровати.
– Жадность не к лицу богатому и красивому горцу, – поучительно и серьезно сообщил Алан другу, нехотя выбираясь из мягкого кресла. – Жадных девушки не любят.
– Она прибежала проверить, жив ли я, – расплылся в улыбке игуш, и Алан прекрасно понял, о ком он говорит.
Может быть, так, а может, и нет. Возможно, это опять часть какого-нибудь плана. Мае он больше не верил.
Когда они наконец попали домой, над городом сгустились тучи и начался моросящий противный дождь. Турен, Мэтью и почтенный Левис сидели в гостиной, не зажигая свечей, и предавались неспешным воспоминаниям. Алан остановился в дверях, прислушиваясь к разговору. Мэтью заметил его первым и после нескольких минут разглядывания разразился громким смехом.
С мокрой головой, в широком алом халате, расшитом золотыми цветами, и в сапогах, конт действительно выглядел нелепо.
– Не смешно, – недовольно произнес он, входя в помещение. – Оказывается, мне совершенно нечего надеть на встречу с советником.
«Ностальгия. Все как раньше. В шкафу навалом одежды, а надеть нечего», – захихикал внутренний голос.
Виктория улыбнулась. Она и в прошлой жизни была минималисткой, что уж говорить о мужском теле. Пара штанов, пара рубах…
– О, пусть вождя это не беспокоит, – тут же подхватился Левис. Удивительно, но, несмотря на свой вес, толстяк был очень подвижным. – Брат Искореняющий предупредил почтенного Левиса, и он приготовил одежды для вождя и его раба.
– Я очень благодарен почтенному Левису, – склонил голову Алан и повернулся к Мэтью: – Надо поговорить наедине.
Когда они зашли в любезно предоставленный купцом кабинет и закрыли двери, Алан остановился у стола, задумчиво рассматривая гостя.
Виктория думала, не совершает ли она сейчас ошибку, решив сыграть на неприязни между Дланью и теневиком?
– Во-первых, меня интересует закон престолонаследования в герцогстве. Во-вторых, кого из старшин цехов мы можем привлечь на свою сторону, пообещав им привилегии в торговле с Игушетией и бесплатные места для строительства своих магазинов в Виктограде? – Мэтью кивнул, показывая, что слушает. – В-третьих, расскажи мне об окружении Вас’Хантера, о советнике и о матери Турена. Меня очень интересуют начальник внутренней охраны и капитан гарнизона крепости. Какие у них между собой отношения? Какие отношения с герцогом и советником? Их слабости, мечты, желания. Я должен знать все.
– Зачем? – Мэтью пристально изучал лицо собеседника, что-то просчитывая в уме.
– Хочу испортить Алвису игру, – честно ответил Алан Валлид.
