Пролог
— Грядет битва, Хохуро. Ключник появился в Роркхе.
— Знаю. Я почуял его запах даже отсюда.
— Мы собираем силы. Ты нужен нам. И другие Древние.
— Вы уже проиграли Великую Оборону.
— Потому что сражались не все! Нам потребуется помощь каждого, кто способен сражаться.
— И что ты от меня хочешь?
— Ты древнейший из… Из тех, кто еще сохранил свой облик.
— А ты самый молодой, сильный и крепкий из нас. Арчибальд Хауст, последний Древний. Что с того?
— Меня они не послушают. Они не пойдут за мной. Даже они считают, что я безумен.
— Я тоже так считаю. Но кому какое дело? Они не послушают и меня тоже.
— Но прислушаются.
— Этого не достаточно. Они не пойдут на чужую войну, чтобы там умереть. Невозможно победить Роркх. Все, что происходит — часть его плана. И если вы нашли Ключника, значит это тоже часть его плана. Так было всегда.
— Знаешь, — задумался Мечник. — Джекс говорил, что все варианты возможны. Даже самые невероятные. Но лишь до тех пор, пока мы не выберем сдаться. Он верил в это. Я верю в это, потому меня и называют безумцем.
— Не только, — хохотнула мумия, а руны на лентах вспыхнули в такт его голоса.
— Не только, — отмахнулся Хауст. — Но я заставил других поверить в это. И теперь хочу, чтобы и ты поверил. И убедил остальных.
Повисла пауза, сменившаяся долгими мгновениями вязкой тишины. И когда Мечник уже перестал верить в ответ, тот прозвучал.
— Я постараюсь. Постараюсь их убедить. Но я и сам не верю в победу. Так что у меня вряд ли получится.
— Хотя бы попробуй, — произнес Мечник голосом, в котором промелькнуло отчаяние. — Всегда есть шанс, Хохуро. Всегда.
* * *
— Это сон? — наконец догадался Эрик.
— Да. Но не простой сон.
— А такие бывают?
— Бывают. Иногда сны, это не просто сны.
— И почему этот не простой?
— Потому что у меня для тебя предложение. Щедрое.
— Внимательно слушаю.
— Ты потерял сына. Я предлагаю тебе его вернуть.
— Невозможно вернуть тех, кто умер.
— Ты прав. Но иногда можно выбрать другой путь. И сделать так, что бы на нем не умирали.
— И есть такой путь?
— Нет. Но дорога появляется под ногами идущего. Только вот это будет не совсем дорога. Скорее лестница с со ступенями в человеческий рост. Горящая. И вокруг все тоже будет гореть. А лестница будет ходить по кругу. И тебе придется ее пройти множество раз, чтобы добраться до вершины, которой нет.
— Какое заманчивое предложение, — усмехнулся Эрик.
— Но другого у меня нет. И это единственный способ вернуть твоего сына. И разумеется, не бесплатно.
— Еще более заманчиво. И что же я должен буду сделать?
— Много чего до того, как вступить на этот путь. Но это будет самой легкой частью. Ты согласен?
— Не вижу смысла с чем-то соглашаться во сне.
— А если это не просто сон? Тогда согласишься?
— Если не просто сон, то согласился бы. В конце концов не похоже, что у меня есть варианты. Только чем ты сможешь подтвердить свои слова?
— Это очень просто. Мы встретимся здесь же, когда ты мне поверишь, а пока что… Стрелок умер — да здравствует Стрелок.
* * *
— Он приходил к тебе, — не спрашивал, но утверждал голос.
— Приходил, — подтвердил человек, сидящий в кресле-качалке. — Как и ты пришел. Только как ты это сделал?
Человек, чье лицо избороздили глубокие морщины, покачивался в кресле и смотрел вдаль. Вокруг его дома раскинулась пустынная равнина от горизонта до горизонта. Но ему было хорошо в этом месте, хоть иногда и накатывало некое одиночество.
Рядом сидел черный кот. Он тоже смотрел на бескрайние горизонты вечного ничто и его эта картина заставляла содрогаться.
— Мой хант — последний из Алтарайи. Он умеет перемещаться даже сюда. Хоть это было и трудно. Но Арч открыл проход, так что теперь это стало проще.
— Хант, Арч. А, это тот паренек. Знакомо пахнет. И выглядит знакомо. А что такое хант?
— Не важно.
— А что тогда важно, Черч?
— Мы нашли Ключника. Он откроет врата и парадигма станет абсолютной.
— Вроде как ваши проповедники все мертвы.
— Это правда. Но не их парадигмы.
— Ты же понимаешь, что я вообще ничего не понимаю? Я же не бог заумных словечек.
Казалось, сама пустыня вздохнула, выказывая свое раздражение. Но кот оставался неподвижен.
— Грядет битва. Новая битва. И нам понадобятся все силы.
— Вы уже проиграли Великую Оборону. Все кончено.
— Ничего не кончено, — возразил Черч. — Все это время мы были обречены на поражение. Так оно и вышло. А все потому, что мы играли по правилам Роркха. В его игру.
— И что? — усмехнулся Йорк. — Все играли.
— И они все проиграли. Теперь у нас есть Ключник. И мы собираемся изменить правила. Мы перестанем защищаться и пойдем в контратаку.
— Отличный план. Превосходный. А сам Ключник в курсе? Или этот Арч? Не поверю, что этот наглый пацан тут не при делах.
— Ну… — замялся кот. — Мы работаем над этим.
— А посох Алтарайи у вас есть? А жрец Алтарайи, что сможет им управлять? Твой кот не жрец.
— Не жрец, — ответил Черч. — Мы работаем над этим. Сейчас просто собираем силы для…
— Великого Нападения? Великой Атаки?
— Не знаю. Как-нибудь да обзовем. Но самое главное, из-за чего я пришел. Ты с нами?
— Ты же знаешь, что не могу. Роркх не пустит меня. Сколько раз уже пытался.
— Мы как-то можем в этом помочь? Вытащить тебя из этого места?
— Я не знаю. Я же не Бог Всезнания.
— Думаешь, и такой есть?
— А я откуда знаю?
— Ну да, ты же не Бог всезнания? — проворчал Черч. — Ладно, пойду я. Много работы стало. Но ты это, готовься. Мало ли у нас все получится и один из мечей в твоей коробке все-таки запоет.
— Вряд ли, Черч, — произнес Йорк.
Кот исчез, растворившись в воздухе. Тот, кого называют богом, остался раскачиваться в кресле и смотреть в горизонт. Сделав очередной глоток из железной чашки, он тихо пробурчал себе под нос, словно боялся, что его кто-то услышит:
— Если и запоют, то все разом. Но когда такое бывало? Никогда.
Глава 1. От мыслей развивается скепсис, от него сарказм, а из-за этого можно и по харе огрести
— А у вас тут уютненько, мне нравится.
Я медленно обернулся на незнакомый голос. В дверях в общий зал стоял хант… Мягко говоря странный. Высокие сапоги, штаны с лампасами, белый китель и треуголка на голове. На поясе какая-то сабля, а с другой стороны сковорода.
— Ты еще кто такой? — спросил я.
— Позвольте представиться, Руди. Контр-генерал-адмирал гусарского сухопутно-авиационного морского полка ее величества Смерти. Смерти с большой буквы, прошу заметить.
— Это ко мне, — произнес Овер. Я снова обернулся и посмотрел на однорукого малефика.
— Знаешь, я почему-то так и подумал.
Овер притащил подмышкой какую-то коробку и аккуратно поставил ее на стол. Руди медленно откинул крышку и принюхался.
— Свеженькие, — произнес он довольным голосом.
Признаюсь, стало интересно и я даже чуть привстал, чтобы разглядеть. Внутри лежали ровные ряды пузатых сигар. И выглядели они подозрительно знакомо.
— Но-но, — захлопнул крышку контр-какого-то там полка. — Овер, дружище, — продолжил он шепотом, так что слышно было во всем зале. — Мне кажется у вас здесь завелся шпион.
— Не, это Арч. Тот самый, я тебе рассказывал.
— А, тот самый Арч, — посмотрел на меня Руди. — Достойный слуга ее величества. Назначаю тебя младшим помощником шкипера.
— Спасибо, откажусь, — кивнул я. — Но польщен предложением.
Руди хотел было протянуть мне сигару, но услышав ответ, замер на полпути. Потом все же протянул ее мне и подмигнул.
— Свежая. Из шерсти. Сам выращивал.
— Снова вынужден отказаться, — произнес я.
— Говорил же, — пожал плечами Овер, обращаясь к Руди.
