Евгения Гордеева - Закон притяжения

Хлор, бром, йод!!!

Это я не ругаюсь! Это я так радуюсь! Честно-честно.

А как мне не радоваться, если в первый раз в жизни удалось самой, в смысле, самостоятельно, осуществить эм гэ тэ! И абсолютно не важно, что вместо уютного дворика нашей с Вольфом рыбацкой хижины, я оказалась на её крыше… верхом. Важен сам факт свершения…

Я уже хлорову тучу времени сидела на этой клятой крыше, изыскивая способы безболезненного спуска, но ничего путного в голову не приходило. А снизу раздавался жизнерадостный смех мужа. Даже уже не смех, а икотоподобные всхлипы. Этот гафниевый учитель, убедившись, что жизни моей в данный момент ничего не угрожает, тихо постанывал сидя на песочке. А то, что мне, как минимум, сидеть неудобно, а как максимум, надо ещё и слезть как-то отсюда, его не волновало!

— Ангидрит твою, Вольф! Кончай ржать и сними меня с крыши! — сквозь зубы простонала я и гневно сверкнула глазами.

Молнии получились маленькие и хиленькие. Чиркнули по кровле и исчезли, не достигнув цели назначения.

Вольф поднял на меня удивлённые глаза и… ничего не сказал. Ну конечно, говорить он ещё пока не мог, так как закусил губы зубами, дабы не злить меня своим весельем ещё больше. Мы поглазели друг на друга ещё некоторое время. Во мне бурлила злость, в нём, похоже, жалость к своей бездарной жене.

Я попыталась успокоиться, сделав несколько глубоких вздохов, собралась и прошептала заклинание эм гэ тэ, прицелившись прямо на этого жалостливого насмешника.

— Есть! — мой торжествующий вопль огласил пустынное побережье. Только испуганные чайки, с недовольными криками, вспорхнули с пирса. — Получилось!

Я торжественно попрыгала на животе у мужа, который рухнул на песок, не ожидая от меня такой подлости, как прицельное перемещение на его тушку.

— Пеээтра-а-а, — простонал Вольф подо мной, — ты-ы-ы умница-а-а. Но, всё же, вста-а-ань с меня-а-а…

— Вольф, но у меня же получилось!

Я сползла на песок рядом с ним и принялась растирать затёкшие во время сидения на крыше, ноги. Муж предпринял попытку помочь мне, но я состроила 'обиженную девочку' и отползла от него подальше, так как встать на ноги пока ещё не могла. Всю нижнюю половину тела терзали противные иголки, расплата за нарушенное кровообращение.

Если честно, то я уже не злилась на Вольфа. Во-первых, он был абсолютно прав, не спеша мне на помощь, так как ситуация была вполне контролируема мной. И выкручиваться надо было самой. Иначе, я так никогда ничему не научусь. Во-вторых, он меня предупреждал о возможных побочных эффектах, и я согласилась осваивать эм гэ тэ на таких условиях. В-третьих… ну, люблю я его, и не могу долго злиться. Как вспомню наш первый бал, так сразу хочется прижаться к нему, уткнуться носом в грудь, и стоять тихо-тихо, слушая удары его и своего сердец. Вот такая я стала сентиментальная, хлор меня разъешь.

К слову сказать, наш медовый месяц мало напоминал каноническое времяпровождение молодожёнов. Постельный режим мы нарушили уже на следующий день, и притащили из Темских песков оставленный там ящик с изразцовыми черепками, и кучу другого хлама. Вольф засел за справочники и компер, а я принялась складывать и склеивать осколки. Когда малоподвижные занятия надоедали, мы бегали по берегу моря, или купались, благо погода пока позволяла. А ещё Вольф научил меня куче полезных вещей. Теперь я делала гимнастику по какой-то древней методике, позволяющей нагружать мышцы без дополнительного спортивного инвентаря, левитировать небольшие предметы, сковывать противника гравитацией, искрить глазами. И вот сейчас освоила эм гэ тэ. Ну, как сумела… В крайнем случае, удрать от врагов смогу, правда, недалеко… Но, если мелкими перебежками…

Только вот мне скорее не от врагов убегать придётся, а от друзей и родственников, возжелавших убедиться в нашем с Вольфом благополучном житии на берегу морском.

Первым с нами по комперу связался Ри. Я и не сомневалась, что брат сразу догадается, как нас найти. Он сообщил нам, что они, наконец-то, договорились, как провести нашу свадьбу! Спорщиков примирил мудрый господин Иероним, предложивший каждой стороне подготовить торжество так, как считает нужным. Но… в один день. Дабы не мучить нас с Вольфом продолжительными гуляниями, которые могут вызвать у нас негативный рефлекс на праздники в целом, и бракосочетание в частности. А мой муж, как единственный пока человек, умеющий с лёгкостью пользоваться эм гэ тэ, будет перемещаться вместе со мной по местам торжеств. Все будут счастливы, а мы отделаемся всего одним днём интенсивных метаний по миру. Дату назначили на день зимнего солнцестояния.

Идея мне понравилась. Но, сможет ли Вольф перемещаться так часто, как потребуют организаторы и гости?

— Раз десять смогу, — мужественно сознался Вольф. — Больше не пробовал…

— Может, мне самой научиться? А что? Пушистик мог, чем я хуже?

Вольф долго смотрел на меня немигающим взглядом. Тем самым оценивающим взглядом, когда преподаватель алхимии думает, разрешать ли студенту самостоятельно провести нитрование глицерина, или позволить несчастному ещё пожить на этом свете. В моём случае победил студент. Но сначала муж раз сто перемещался со мной из хижины на улицу и обратно, подробно объясняя механизм заклинания. Потом я многократно телепортировалась, если можно так сказать, из одного угла гостиной в другой. Правда, мне это больше напоминало прыжки, словно скачу я, как заправская кенгуру, разве что хвостом не размахиваю, за неимением оного.

И вот, наконец, я первый раз самостоятельно прыгнула из гостиной во двор. Именно — прыгнула! Иначе, как бы я оказалась на крыше?

— Петь, ты поняла свою ошибку? — Вольф помог подняться мне с песка.

— Разумеется… Куда теперь попробовать переместиться? — преданно посмотрела ему в глаза.

Я была готова на подвиги во имя науки и, чего уж там скрывать, собственных амбиций. Какая у нас семейка продвинутая! Расстояний теперь для нас не существует! А какая экономия времени и средств! Подработать, опять же можно, если нужда наступит.

Но Вольф быстро спустил меня с небес на землю, объяснив, что чем дальше перемещение, тем больше тратится сил. А, кроме того, надо очень хорошо представлять, куда именно следует телепортироваться. Ведь конёк нашей крыши, не самое плохое место в мире. Существуют же обледенелые ущелья, жерла вулканов, львиные прайды, скоростные трассы и прочие, травмоопасные места, где на раздумья о спасении жизни не останется времени.