Роберте, которая спасла жизнь Карну Халареку.
Отделившись от торгового корабля «Альдефара», космический челнок полетел в направлении планеты Старкер-4. Капитан Телек смотрел, как он исчезал в грозовых облаках, окутавших всю поверхность планеты, и в отчаянии скрежетал зубами. Да, теперь он избавился от молодого Лхарра, но поздно, слишком поздно.
«Ублюдок! — рычал он вслед исчезающему Лхарру. — Визгливый, наглый щенок! Гхарры всегда жили в кровной вражде и убивали друг друга, пока ты не потребовал проверки того, что здесь происходило». Ногти его больно вонзались в ладони, и Телек заставил себя разжать кулаки.
«Если бы он не потребовал расследования этих несчастных случаев, я был бы уже в пути. Если бы он погиб в результате одного из них, я был бы уже в пути. Тот, другой господин из Гхарров, сказал, что Халарек будет легкой добычей, что он провел слишком много лет на Болдере и не помнит видов кровной вражды. Стрельба на орбите Болдера, бомбы, яд, газ — молодой лорд пережил все», — думал капитан, свирепо уставившись на сгустившиеся внизу тучи.
Телек резко отошел от экрана. Губы его сжались. Тонкие усы дергались. Погибли три оплативших рейс пассажира, а Гильдия этого не любит. На кораблях Гильдии люди должны быть в безопасности. Корабли Гильдии должны оставаться сугубо нейтральными. Но кто-то принес на корабль кровную вражду со Старкера-4. Теперь Гильдия потеряет огромные деньги из-за того, что «Альдефара» вынуждена оставаться на орбите до прибытия Патруля, который проведет расследование, найдет виновника и осудит его, прежде чем его будут судить присяжные из его соплеменников. Карьера Телека в Гильдии окончена. После всего этого он был бы счастлив стать командиром одного из кораблей глубокого космоса. Если только Патруль не примет во внимание его роли в этом поражении. Если же… Телек в ярости погрозил кулаком грозовым облакам.
«Надеюсь, он доберется до вас, молодой господин! Доберется и сделает с вами самое худшее!» — гневно шептал он.
Казалось, что космический челнок уже несколько часов медленно плыл, пробираясь сквозь темные, тяжелые облака. Стройный молодой человек в форме юнги Альтаирского флота неотрывно и пристально смотрел в иллюминатор, стараясь разглядеть что-то в сплошной серой пелене, окружавшей корабль. Наконец в редких просветах меж туч показались строения порта Гильдии, словно слипшиеся друг с другом в снежных, вьюжных сумерках. Челнок опустился ниже. Серые холодные каменные здания рассекали белую дымку, скрываясь в ней всякий раз, когда челнок проплывал мимо. Он кружил все ниже и ниже, ожидая, когда стихнет резкий, порывистый ветер, и, улучив момент недолгого прояснения, сел, глухо ударившись о землю. Пилот заглушил моторы. Теперь только шум падающего на обшивку корабля снега и свист ветров нарна нарушали тишину. Сняв шлем, пилот обернулся к своему пассажиру.
— Сэр, как мне сказали, вам не разрешат покинуть корабль, пока вы не согласитесь подвергнуться полному психоанализу. — Тонкое, усталое лицо юнги вспыхнуло. Он встал, выпрямившись во весь рост. Глаза его горели гневом.
— Я — Карн Халарек, Лхарр Дома Халареков, глава одной из Девяти Семей. Гильдия не имеет права задерживать меня!
Пилот посмотрел на юного Лхарра.
— Мы должны защищать свой нейтралитет, сэр. Гильдия не признает ни рангов, ни классов, ни политики, и до сих пор все было в порядке. Во всей галактике все было спокойно. Но кто-то принес сюда вашу клановость, вашу кровную вражду, вашу политику. Мы не можем рисковать своей репутацией и способствовать вашему убийству. Это подорвет наш авторитет во всех известных мирах.
— Но, джентльхом, процедура психоанализа занимает целую неделю, а Совет Домов собирается последний раз в этом году через три дня. Решается судьба моего Дома! Я должен быть там!
— Сожалею, сэр, но политика Старкера-4 совершенно не волнует Гильдию. Мы сохраняем нейтралитет и не можем допустить, чтобы вы приняли медленно действующий яд.
Лхарр нервно сцепил руки, посмотрел вниз, глубоко и прерывисто вдохнул, а затем очень медленно выдохнул.
— Похоже, у меня нет выбора. Откройте. Я согласен на ваши испытания.
Люк открылся, и Карн Халарек, соскользнув по борту корабля вниз, пересек посадочную полосу и направился к зданию таможни. Пронизывающий ветер пробирался под одежду, жестоко напоминая о мягком климате Болдера, больно кололо в носу и ушах. Острые льдинки проникали за воротник, попадали в рукава. Когда Карн вошел, двери лифта открылись и, впустив его, тотчас захлопнулись. Лифт не отапливался, и Халарек дрожал от холода, стряхивая снег с ботинок, выбивая из рукавов и воротника. «Я слишком привык к хорошей погоде, — сказал он себе. — Если мои солдаты не привезут более подходящей для Старкера-4 в середине нарна одежды, я, пожалуй, совсем замерзну на обратном пути».
Он думал о теплых вещах и обо всем остальном, что было у него на борту «Альдефары», когда взорвалась бомба:
«Одежду, конечно, можно получить новую, но картина, которую написал для меня Иджил… Я почти не запомнил ее, а теперь у меня не осталось ничего на память об Иджиле и его отце».
Карн попытался отогнать горькие мысли. Иджил Олафсон был самым близким его другом, вторым после брата Джерема. Отец Иджила, Оудин Олафсон, относился к Карну как к сыну. Благодаря этому человеку Карн узнал, что между отцом и сыновьями может существовать настоящая, сильная любовь, не наносящая ущерба их мужественности. Теперь это в прошлом, в прошлом все, что было на Болдере, все, кого Карн оставил там.
Лифт, преодолев сорок метров, остановился в помещении таможенного контроля, и молодой Лхарр шагнул в тепло, ощутив затхлый запах постоянно рециркулирующего воздуха. Здесь его уже ждал Первый Купец в красной с позолотой форме с изображением символической ракеты — гиро.
— Мир вашему дому, Карн Халарек.
— Также и вашему, Первый Купец, — ответил Карн.
— Прошу вас сюда, сэр, медики ждут.
Клиника находилась в нескольких шагах от лифта. Трое врачей в белом слегка поклонились вошедшему, других же знаков уважения к чинам и рангам на Гильдии не было принято. Старший из них, высокий седой доктор, тонко улыбнулся:
— Прежде всего должен сказать, что женщины не будут участвовать ни в одном из ваших тестов, сэр. Мы соблюдаем обычай Гхарров, несмотря на то, что вы провели долгое время в других мирах.
Затем он помолчал, понимая, что следующие его слова могут оскорбить собеседника, и, откашлявшись, продолжал:
— Экзамен пройдет относительно быстро, сэр, намного быстрее, чем обычно. Офицер-медик с «Альдефары» прислал почти все нужные нам материалы. Вы, вероятно, не знаете, как тщательно он вас проверял, пока вы были без сознания после того несчастного случая с газом.
