Яна Алексеева - Продвинутая алхимия

Студенты, мирно переговариваясь, кучковались у входа в лабораторный корпус. Старшекурсники с эмблемами алхимиков на потрепанных мантиях, сидели рядком на широких перилах, напоминая нахохлившихся воробьев. Осеннее солнце все еще изрядно припекало, заставляя вспоминать остатки сухого летнего жара.

Алхимики молчали, счастливо жмурясь. Ну, еще бы, уроки-то закончились.

Вихрастый, смуглый до черноты парень нарушил блаженную тишину:

– А вы не знаете, отчего магистр Леснид был так зол?

Вопрос, судя по ленивому тону, был явно риторический, но одна из девушек, синеглазая коротко стриженая блондинка, соскользнув с перил, протянула:

– Знаю. Потому что четвертому курсу, то есть нам, включили в программу новый предмет. Факультативный. Лекции по редким составам и ингредиентам.

Ребята хором вздохнули.

– И это повод давать контрольную прямо на первом занятии?

– Почему бы и нет? – спросил невысокий, щуплый сероглазый мальчишка.

– Ага, – возмущенно бросил кто-то, – тебе-то что? Ты все знаешь! Свой зачет получил!

– У, кто бы говорил, – довольно язвительно ответил щуплый, взмахнув рукой, – ты тоже, Рыжик.

– Заткнитесь, обормоты, – пробормотала низенькая девица-гномка, спрыгивая с перил, и одергивая мантию. – Кто-нибудь вообще знает, что это за зверь и кто его ведет?

– Ну, магистр явно не в ладах с сей персоной! – усмехнулся Рыжий, вполне соответствующий своему прозвищу. Даже веснушки на его физиономии были чрезвычайно яркого цвета.

– А магистр Сергий так радовался! – блондинка смешно сморщилась.

– Это потому, что новый факультатив хотели на него спихнуть, а ему смежников хватает, – буркнул щуплый.

– Все-то ты знаешь!

– А то! – на худом лице нарисовалась удовлетворенная усмешка. – Ну да ладно, я пойду. Посмотрю, послушаю, может, чего интересного узнаю.

– Расскажешь потом, – бросает ему в спину рыжий парень и вся компания, гомоня, срывалась с широких, отполированных временем перил и понеслась к озеру.

Вольд Синица, разумеется, явился в аудиторию вовремя. Неспешно выбрал место подальше от исцарапанной, уставленной колбами и ретортами, кафедры, уселся на четвертом ряду и принялся разглядывать сидящих впереди. Всего две дюжины студентов, в основном, судя по эмблемам на рукавах балахонов, охотники и пси, плюс пара целителей.

Вдоль стен стояли пустые шкафы, спину грело осеннее солнце, свет в стеклах преломлялся, и по партам гуляли маленькие радуги. В них танцевала, посверкивая, мелкая пыль.

Вольд чихнул и выронил перо. Пригнувшись, нырнул под стол, а выцарапав из щели между половинамками паркетин любимую письменную принадлежность, услышал вежливое:

– Будьте здоровы.

– Благодарю, – ответил парень, торопливо выпрямляясь и рассматривая, ну, преподавателя, наверное.

В дверях стояла женщина. Невысокая, чуть бледноватая, в свободной учительской мантии, кареглазая. Длинные каштановые волосы были заплетены в сложную косу, спускающуюся почти до колен. Типичная ронийка. Оглядевшись, прошла за кафедру, уселась, сложила руки домиком, и сказала:

– Давайте знакомиться. Меня следует называть мастер Эйден. На ближайшие полгода, минимум, мы с вами накрепко связаны учебной программой и волей нашего дорогого директора. Замечу, что все, кто явились на первое занятие, будут обязаны сдать мне зачет. И посещать, соответственно, каждый урок, так как автоматически записываются на курс. Все прочие могут не беспокоиться. Теперь представьтесь. По очереди.

Тон холодный, равнодушный. Не орет, не ругает, подумал Вольд, что еще надо? Не развлекаться же мы сюда пришли.

Молчание, осторожное переглядывание между студентов.

– Ну же! – в ровном голосе появились приказные нотки.

Сидевший с правого края парень вскочил, задев локтем дверцу шкафа. Стекло звякнуло.

– Марен ап Норрис, кафедра пси-кинетики, четвертый курс!

Женщина явственно поморщилась в ответ на прокатившееся по помещению эхо и кивнула.

Дальше пошло веселее.

– Отлично, – когда представление, больше похожее на армейскую перекличку, закончилось, – теперь о программе. Так как вы, по мнению большинства преподавателей, принимавших у вас экзамены, все личности адекватные и взрослые, я начну курс с того, что соберу ваши пожелания. Итак, о чем бы вы хотели узнать в рамках лекций о редких комплексных эликсирах и ингредиентах, в них используемых?

Мастер Эйден резко встала, прошлась вдоль кафедры, ведя кончиками пальцев по пыльной поверхности. Вольд тихонечко хмыкнул, неслышно передвигая набор перьев на привычное место. Интересно, кто-нибудь из студентов знает название хоть одного комплексного эликсира?

Одна из целительниц рискнула поднять руку.

– Да? – благосклонно склонила голову преподавательница. – Вы бы хотели услышать о чем-то конкретном?

– Мастер, благодарю вас. Нам бы хотелось услышать о Золотом эликсире.

– Прекрасно, – проворковала преподавательница, – есть еще какие-нибудь пожелания?

– Разрешите? – вскочил один из пси, огненный, кажется. – Синий игольник, мастер.

Женщина улыбнулась:

– Где вы проходили полевую практику?

– В Приграничье, – ответил пси.

– Тогда это логичный вопрос. Весьма. Садитесь.

Огненный плюхнулся на скамью, облегченно выдохнув.

Вольд обратил внимание, что мастер улыбнулась только губами. Карие глаза оставались равнодушны.

– Разрешите, – вскочила черноволосая охотница, не дожидаясь кивка, – желчь скальных химер!

И нырнула вниз под недовольным взглядом мастера.

Больше никто не решился выступить.

– Иссякли? Бедновато что-то? Неужели даже Охотников больше ничему не учат? Ну да ладно, сия проблема относится к сфере учебных планов и меня не касается. Начнем.

Мастер Эйден села, перекинув длинную косу через плечо.

– Итак, Золотой эликсир…

После занятия Вольд был в приподнятом настроении. Ему очень, очень понравились занятия. И магистр понравилась. Она знала много больше, чем даже магистр Леснид, чуть ли не сотню лет уже заведующий кафедрой Алхимии школы. Программу занятий Синица изучил на три месяца вперед и ничего интересного для себя не нашел. Ну, исцеляющие, укрепляющие и наводящие красоту бальзамы и эликсиры это конечно полезно, но… скучно. А тут… Парень исписал пять листов мелким аккуратным почерком только на первой половине занятия. На второй только слушал.

Реальный, свежий практический опыт чувствовался едва ли не в каждом слове мастера. Ну, в общем-то, логично. Первый патент на общую алхимию студенты получают, принося магическую клятву по окончании Школы. Полный – только после аспирантуры. Ну а магистерский – через десять лет непрерывной практики. Ну, а у магистра Леснида, да и у других преподавателей даже эти десять лет остались в глубоком прошлом. Скучно и неинтересно следовать программе, которую они написали, сидя в теплом, уютном кресле… А вот мастер Эйден! Парень мечтательно закатил глаза. Ей лет наверное сорок, и потому…