Хольбайн Вольфганг
«Над бездной»
Тонкая ветка хлестнула его по лицу, оставив кровавую царапину на щеке. Рана была пустяковой. Как и все раны, которые он получал на протяжении жизни, она затянется очень быстро. А боль не имела для него никакого значения: после того как он потерял Раду и новорожденную дочь, мало что отрывало его от череды мрачных мыслей. И все же хлесткая ветка на какой-то момент вернула Андрея Деляну к реальности. Он поднял голову, окинул взглядом окрестность и пришпорил коня.
Перед ним были родные места.
Андрей считал, что без всякой цели скитается по стране со дня похорон, но это было не так. Он уже в который раз снова оказывался там, где когда-то появился на свет. На пологом холме, куда вынес его конь, он, помнится, ребенком играл, потом — в юности — дурачился с приятелями. Вот могучий кривой бук, ветви которого, подобно многопалым рукам древнего великана, простираются во все стороны. В детстве он не раз срывался с его высоты, впрочем не ломая при этом ни руки, ни ноги и не причиняя себе вообще никакого увечья.
Сейчас Андрей разглядывал могучее дерево и наконец понял, чему, собственно, удивляется: ребенку этот бук представлялся гораздо более высоким и опасным; взобраться на него значило доказать свою отвагу и удаль. Он как будто зацепился за эту мысль.
В какие только безумные и рискованные ситуации не загонял он себя добровольно с единственной целью: убедить других, что он самый храбрый! Например, после рокового ограбления церкви в Роттурне, когда он помог выпутаться из переделки одному сомнительному приятелю, хотя тот заслуживал совершенно другого. В результате в шестнадцать лет он стал отверженным, проклятым, и его жизнь уже не могла войти в нормальную колею. На этом пути сложилась его личность, установился характер, да так, что через несколько лет ему пришлось отдать своего сына Мариуса родственникам в долину реки Борсы без надежды когда-нибудь навестить его.
Как же получилось, что он вернулся сюда?
После того как он предал земле тела жены и дочери — второго ребенка, которого у него тоже отняли, как и сына, — Андрей целыми днями бесцельно ездил верхом по Трансильвании. Сколько дней пролетело таким образом, он теперь вряд ли мог бы сказать. Пять, десять или сто — какая разница! Он потерял ощущение времени, и ему было безразлично, куда ехать, — все зависело от случая, от хитросплетения дорог и прихоти его коня, с одной, правда, оговоркой, что он сознательно избегал людей и время от времени в каком-нибудь уединенном крестьянском хозяйстве запасался провиантом.
Его возвращение сюда не могло быть случайностью, и стремление вопреки здравому смыслу увидеться со своим первенцем ему не нравилось. Оно было связано с мучительными воспоминаниями, которых он старательно избегал. Проще было бы последовать примеру отчима и отправиться в те дальние края и страны, о которых Михаил Надасду так пространно и восторженно рассказывал.
Поначалу Андрей избегал общения со старым воякой. Когда Михаил Надасду, этот вечный бродяга, позорно бросивший на произвол судьбы жену и приемных детей, вернулся из Александрии в Трансильванию и вознамерился играть роль отца и учителя, Андрей возненавидел его. После нескольких месяцев непрерывных скандалов и яростного нежелания иметь дело с отчимом он наконец понял, что такое упрямство не только изнурительно для него, но и бессмысленно: Михаил и в самом деле оказался мудрым и терпеливым учителем, который умело передавал пасынку полученный в невероятных скитаниях жизненный опыт и боевое искусство.
Оглядываясь потом назад, Андрей был вынужден признать, что время, когда отчим взял на себя заботу о нем, следует считать, в сущности, началом его сознательной жизни. Единственно досадным оказалось то, что вскоре после возвращения Михаила семье пришлось в спешке покинуть деревню — матери, Михаилу и ему самому. По причинам, до сих пор не вполне понятным, его отчим встречал не только зависть и неприязнь сельчан, но и открытую ненависть, выразившуюся в конце концов в кровавой стычке, при которой, слава богу, никто не погиб. В ту же ночь Деляну собрали свои пожитки и бежали в горы, где в течение нескольких лет, терпя лишения, вели более чем скромную жизнь. Андрей еще довольно долго при случае навещал родную деревню, и дядя с тетей тайком совали ему что-нибудь съестное, но из родственников только Барак не скрывал, что не одобряет изгнания семьи Андрея.
Впрочем, у его нынешней жизни было еще и другое начало — позже, когда он покинул Михаила и мать, чтобы в свои шестнадцать лет отправиться странствовать по миру. Тогда он добрался до Роттурна, где, якобы ограбив церковь, навсегда заклеймил себя позором. В смятении пустился он в обратный путь — в дом матери. По дороге, в отдаленной и безлюдной горной местности, он повстречал Раду. Она тоже спасалась от кого-то бегством. Вдвоем они нашли убежище у матери и Михаила.
После того как Рада прибилась к их семье, все и началось. Сперва это были просто странные звуки, следы, которые отпечатывались на скудной земле вокруг их хибары. Затем участились коварные нападения незнакомцев, которых никак не удавалось выследить.
Вскоре родные Андрея были мертвы. Смерть настигла его мать, когда она полола грядки в маленьком огородике у дома. Привлеченные непонятной суматохой, они с отчимом бросились на шум, но опоздали. Мать почти до смерти забили камнями и остро заточенными палками. Злоумышленников обнаружить не удалось. Спустя несколько недель она отдала Богу душу.
Через два года, истекая кровью от удара мечом, у Андрея на руках скончался Михаил. Рада умерла естественной, но внезапной смертью: Всевышний призвал ее к себе, когда вместе с новорожденной дочкой она лежала дома в кровати.
После этого не было ни дня, ни часа, чтобы Андрей не думал, как свести счеты с жизнью. Смерти он не боялся. Напротив, она представлялась ему добрым старым другом, который возьмет на себя его заботы и печали — теперь, когда он своими руками похоронил всех близких людей. Однако благодать смерти все не посылалась ему.
Что же привело его в эти места? Инстинкт, который гонит животных туда, где они родились, чтобы там же и умереть? Был ли он виноват перед Радой, впустив ее в свою жизнь, что стоило ей в конечном счете жизни собственной?
Сейчас Андрей сомневался, продолжать ли дальше свой путь. Терять ему было нечего. Деревня Борса, место его рождения, находилась по другую сторону холма, на берегу Брасана, неподалеку от Бауэрнбурга. Мог ли кто-то помнить его, или прошло слишком много времени с тех пор, как они покинули эти края? Когда он много лет назад привез сюда Мариуса, был поздний вечер, и, чтобы никто не признал в нем того самого Андрея Деляну, он отправился обратно еще до восхода.
