Алексей Владимирович Палей
Избушка
Аннотация:
Это не продолжение, хотя похоже
Небольшой старенький бревенчатый домик почему–то выглядел привычным для окружающего его леса. Невысокий заборчик из потемневших досок отделял что–то вроде дворика от леса, перед домом.
Слева расположился сарай, правее поленница дров. Хотя, пожалуй, на «дом» непохоже, слишком уж он таинственно выглядит. В таких строения посреди леса обычно живут ведьмы или ведуньи. И называют такие домики по–другому — избушка лесной ведьмы. Изнутри раздаётся резкий невнятный возглас. Угу, там кто–то есть. Делаю шаг в сторону, скрываясь за деревом. Впрочем, если смотреть внимательней, меня легко заметить.
Дверь избушки внезапно открылась и на улицу выскочила молодая и очень привлекательная девушка. Судя по внешнему виду, она была чем–то очень возмущенна. Пройдя с десяток шагов, девушка резко повернулась назад и гневно крикнула:
— Ведьма старая! Я — слишком взрослая?! Да чтобы ещё три года молчать?! Да никогда!
Ведунья, спокойно стоявшая на низком крылечке, молча отвернулась и зашла в свой дом. Девушка, вероятно, хотела ещё что–то сказать, но так как её никто слушать не собирался, вынуждена была уйти.
Проводив её взглядом и убедившись, что она совсем ушла, моё желание зайти в избушку резко уменьшилось — вдруг меня тоже пошлёт.
А следовать за ушедшей девушкой хотелось ещё меньше — в селениях к чужакам относятся крайне подозрительно. Так что делать всё равно больше нечего, захожу.
— Здравствуйте. Мир этому дому и его хозяевам. — Всегда нужно стараться проявлять вежливость. Тогда, если и выгонят, то не сразу.
— Не пустите ли переночевать?
— Конечно — да. Не пущу. — Равнодушно буркнула женщина.
— Гм. Ну, тогда может, ответите на несколько вопросов?
— Вежливость и ещё раз вежливость. — Отвечу. Почему, нет? — Сказала хозяйка с заметным интересом.
— Чем была так недовольна та девушка?
— Вообще–то, это не твоего ума дело. Но отвечу. Она хотела, чтобы я взяла её в ученики.
— Она сама хотела и сама отказалась? — И почему это я удивляюсь. — А почему?
— Для того чтобы только приступить к началу обучения, она должна была три года работать у меня по хозяйству.
— Я так понимаю, что это не относится к оплате?
— Да. За обучение я не возьму денег. — Спокойно, но без интереса ответила ведунья.
— Ну, тогда, может, вы возьмёте меня в ученики?
— Нет.
— А почему?
— Я ответила на твои вопросы. Уходи.
— Ну, вообще–то вы обещали ответить на несколько вопросов.
— Да. И я ответила.
— Но несколько это больше трёх и не меньше шести. — С хитроватым видом говорю я.
— Хорошо. Задавай последний.
— Действительная причина, почему вы отказываетесь меня учить?
— Ты не женщина.
— Какое точное наблюдение. Но, насколько мне известно, женщина — это девушка, родившая ребёнка. Это единственное, что отличает меня от женщины.
— А этого мало?
— Вряд ли та девушка в ближайшие три года родила ребенка, если бы работала у вас.
— И что? — в голосе женщины появилось раздражение.
— Хотя бы то, что у вас давно не было учеников. И, похоже, что очень не скоро появятся.
— Что ты хочешь сказать?….
— Только то, что, почему бы вам не попробовать взять меня в ученики. Хотя бы для интереса?
— Хорошо. Три года ты будешь работать у меня по хозяйству. И молчать. Молчать три года. — Сразу же согласилась ведунья.
— Совсем молчать я не смогу. Да и никто не сможет. Охи, вздохи и прочие непроизвольные звуки в любом случае будут.
— Умничаешь?
— Не то чтобы да. Молчать — это, значит, не говорить?
— Да. Не говорить.
— Это сложно, но выполнимо. Что–нибудь ещё?
— Выполнять все мои распоряжения. — С некоторым злорадством добавила ведунья.
— На счёт всех не знаю. Я не хочу потерять себя.
Ведунья молча подошла ко мне и внимательно посмотрела в глаза.
— Хорошо. Но, только это! Соглашаешься?
Короткий выдох с выражением досады на себя. А что делать? В качестве ответа я молча киваю.
— Умница. Правильный ответ. Думаю, ты легко перенесёшь молчание.
— Ведунья отошла от меня. — Тебе надо переодеться. — Она вышла в другою комнату и быстро вернулась, принеся свёрнутые в рулон какие–то тряпки.
— Оденешь вот это. Свои вещи сложи в сундук. — Сказала она и сразу же направилась к печи, там что–то попыталось сбежать из кастрюльки, воспользовавшись тем, что хозяйка была занята чем–то другим.
Тряпки оказались набором поношенной крестьянской женской одежды.
Простое платье, чулки… ну и другие вещи.
— Возьми башмаки, те, что у двери. — Не оборачиваясь, сказала ведунья.
Вот чем её не нравиться джинсовый костюм и кроссовки? Новое, ещё месяца не прошло. Выразив вздохом свою досаду, беру деревянные башмаки, а после, чтобы не мешать, ухожу в другую комнату переодеваться. Новая одежда была хоть и не новая, но читая и добротная, и не по размеру, в том смысле что большая. Одевшись и покрутившись чтобы рассмотреть себя в новом прикиде, так как зеркала, похоже, в доме не было, мне осталось только тяжело вздохнуть — могло быть и получше.
— Причешись и повяжи платок. — Послышалось очередное распоряжение.
Платок повязался только с третьего раза. Ну и как я теперь выгляжу?… Могло быть и хуже…
— Неплохо. Очень неплохо. Сколько тебе лет?
Это что, ловушка? Показываю две пятерни, а после один палец.
— А выглядишь ты лет на тринадцать или чуток больше. Так будут думать и другие.
Пожимаю плечами — какая разница, что будут думать другие?
— Тебе никакой. Стой здесь.
Что она задумала?
Ведунья вернулась через минуту и принесла маленькую глиняную бутылочку.
— Выпей. Очень горько.
Опять пожимаю плечами. И что? Беру зелье и проглатываю его за раз. Вкус не столько горький сколько мерзкий. Желудку это не понравилось, но он хорошо закалён нитратами и прочей химией, так что выдержал.
— А теперь иди, работай. Скоро наступят холода, а дров мало. К вечеру вымой корову, вычисти сарай, убери двор. Когда закончишь, получишь ещё работу. — Спокойно сказала ведунья.
Качаю головой — а что мне ещё делать? Не так уж и плохо получилось устроиться, знать бы ещё как это меня сюда выкинуло.
К заходу солнца удалось сделать почти всё: убрать двор, вычистить сарай, помыть корову, ну ещё кое–что по мелочи. Дрова пришлось отложить на следующий день. Только надо будет встать раньше хозяйки, чтобы не успела задать другой работы. А вот и она.
— На сегодня хватит. Иди, поешь. Солнце скоро совсем зайдёт.
Поесть — это в самый раз. После сытного ужина, хозяйка опять подсунула выпить мне какую–то гадость и, почти сразу, у меня стали закрываться глаза от навалившегося сна. Добраться до лавки, которую указали, как мою теперешнюю кровать, было почти подвигом. Уже засыпая, мелькнула мысль, что звезду героя мне вряд ли дадут.
