— Какой армии?! — растерянно спросил наместник, и лицо его слегка побелело.
— Обычной армии — пожал плечами Кендал — на конях. За ними следом идут фургоны, на которых степняки собираются вывозить награбленное. Так что советую побыстрее решить вопрос с обеспечением замка продуктами, стрелами, людьми для защиты стен — нынешнего гарнизона наверняка не хватит для того, чтобы оборонить весь периметр. Степняки умеют воевать — влезут, и вырежут всех стражников. Нам здесь нужно как минимум в три раза больше воинов, чем сейчас имеется. А я отправлюсь в отставку. Так что вам не нужно думать — отставлять меня, или нет. Я сам принял решение уйти. Конечно же, после допроса в инквизиции. Желаю вам удачи, господин наместник. Не в добрый час вы сюда приехали, не в добрый. Интересно, кто же это вас так подставил? Впрочем — простите, это не мое дело. Я забылся.
Кендал повернулся и вышел из комнаты, улыбаясь себе под нос, а бледный наместник остался сидеть, откинувшись на спинку и глядя куда-то на череду отдушин, идущих по верху, под потолком.
Так он сидел минут пять, потом, ударил кулаком по столешнице и простонал:
— Проклятый дядюшка! «Это твой шанс! Ты можешь сделать карьеру!» Старая сволочь — тебя бы под мечи степняков!
Он посидел еще с минуту, потом цокнул языком и опять же вслух сказал:
— А может врет? А может все не так плохо?
Вскочив с кресла, наместник почти побежал к двери, распахнул ее и выскочил в коридор. Через несколько минут он уже ворвался в комнату, предназначенную следователем для допросов.
Следователь-инквизитор был не один. Перед ним на стуле сидела красивая заплаканная девушка из числа кухонной прислуги, и следователь стоял над ней нависая всей своей длинной худой фигурой, и что-то грозно вопрошал. Когда наместник появился в комнате, инквизитор едва заметно скривился, но почтительно поклонился, помня о высоком статусе вошедшего — пусть даже тот и был абсолютным болваном.
— Почему мне не сказали о том, что Степь собирается в набег? — без предисловий и не соблюдая никаких манер выкрикнул наместник — Почему меня не предупредили?
— Выйди и жди в коридоре! — приказал следователь девушке, и дождавшись, когда та выскочит в коридор, посмотрел на гостя.
— Простите, господин наместник…удивительный вопрос! — с явной насмешкой ответил инквизитор — разве вы, принимая предложение стать наместником Клана Конто не выяснили обстановку на этом участке границы Империи? Этого просто не может быть! Вы, человек смелый и опытный конечно же все узнали раньше нас, а теперь просто шутите, задавая такие вопросы! Поздравляю, у вас замечательно чувство юмора!
Наместник покраснел, его пухлые щеки покрылись красными пятнами, а на лбу, не обезображенным ни одной морщиной выступил холодный пот. Оно и понятно — хоть в замке и было прохладно, но на улице жара! Можно сказать — пекло! Наверное не успел остыть.
— Знаю, конечно — дрогнувшим голосом объявил наместник, и тоном пониже спросил — Посоветуйте, что делать? Вряд ли мы сможем противостоять объединенной Степи! Мне кажется, нужно передислоцироваться в столицу, и уже оттуда заниматься обороной границ!
Следователь едва сдержал улыбку, даже отвернулся, чтобы наместник не увидел. Тот конечно же дурак, но дурак со связями, а дураки еще ко всему прочему обычно очень мстительны. Запомнит, что над ним посмеялись, и при случае отомстит. А оно ему надо? Никому не надо.
— Уважаемый Наместник! — инквизитор напустил в голос как можно больше пафоса и важности — вы вправе решать, как поступить, вы ведь здесь наместник, а значит — ваше решение главное. Если считаете, что оборонять город и замок лучше всего из столицы — кто вас сможет переубедить? Вам виднее, вы главный! Мы же в свою очередь попробуем завершить расследование до того как первые отряды степняков появятся у стен замка, а завершив — отправимся в столицу, ибо наша миссия будет закончена. Пока что инквизиция не может просто так покинуть этот погрязший в грехе и черном колдовстве замок!
Наместник затравленно посмотрел на инквизитора, и во взгляде его прочиталась такая бесконечная тоска, такая безнадега, что инквизитору снова стало смешно. И снова он удержался от улыбки. За что себя тут же похвалил. Нет, нельзя с этим недоумком портить отношения!
— Я отправляюсь обратно в столицу! — отдуваясь, объявил наместник — А вы как хотите. Придут степняки — может тогда их допросите на предмет черного колдовства?
Наместник вдруг захохотал, довольный своей шуткой, а инквизитор отвернулся, чтобы скрыть презрительную гримасу, невольно выразившую отношение к этому петуху и его тупым шуткам.
— А кого оставите вместо себя, господин наместник? — вкрадчиво осведомился инквизитор — Кто-то ведь должен обеспечить защиту замка.
— Да кого оставлю…кто был наместником, тот им пусть и остается. Тем более что скоро это место освободится!
Он снова хохотнул и вышел из комнаты. Инквизитор остался сидеть в самом что ни на есть мрачном расположении духа. И правда — может ему тоже отсюда уехать? Задумался. Через несколько минут пришел к выводу — да, уезжать надо, и побыстрее, но только после того, как они все-таки разберутся, что же произошло в этом замке. Тут просто-таки воняет изменой и черной магией!
Следователь подошел к двери, открыл ее, выглянул, махнул рукой заплаканной девушке. Она боязливо протиснулась мимо него в комнату и застыла посередине, опустив взгляд к полу. Инквизитор прошел на свое место, сел, посмотрел на допрашиваемую остро, будто подозревая ее во всех грехах. Та сжалась, сгорбилась и видно было, что еще чуть-чуть, и девушка свалится без чувств. На вид ей лет семнадцать, не больше — самый возраст расцвета, когда уже не ребенок, уже зрелая девушка, но при этом сохранились остатки детской чистоты. Впрочем — какая чистота в наше время? Девчонки становятся шлюхами чуть не с колыбели! Да…нет в мире чистоты, а женщины — сосуды греховные. Вот эта — выглядит сущим ангелом, глазки таращит, как овечка. А вдруг в ней сидит демон? И это она убила и управляющего, и кладовщика!
— Разденься! — вдруг командует инквизитор — Быстро! Снимай одежду!
Девушка помедлила, будто ожидая, что приказ сейчас отменят, и начала медленно развязывать, распускать шнуровку на груди. Потом одним неловким движением сняла верхнюю рубашку.
— Раздевайся! Быстро! — прокомментировал инквизитор, с удовольствием наблюдая за движениями девицы и чувствуя, как прилила кровь в паху. Он любил доминировать над женщинами, особенно если это молоденькие красивые девчонки. А если их раздеть догола — они сразу теряют свою защиту и начинают говорить. Можно было бы применить магию, но вообще-то заклинание правды достаточно опасно, и для здоровья бесследно не проходит. Его применяют только тогда, когда в этом есть абсолютная необходимость. Например — если бунтовщик-чернокнижник уже изобличен, но упорствует в своих заблуждениях и отказывается выдать своих сообщников. Тогда против него используется специальная магия. Ему ведь все равно умирать, так что если он умрет прямо сейчас, или после использования снадобья станет полудурком — это уже никому не интересно. Главное — достигнуть результата.
Кроме того — почему бы не получить удовольствие от допроса?
Юбка сползла с бедер и отправилась к рубашке. Теперь девушка стояла только в очень тонкой, почти прозрачной белой нижней рубахе.
— Все снимай! — командует следователь, и взявшись за края рубахи девушка потащила их вверх..
Инквизитор с удовольствием осмотрел тело девушки, остановившись взглядом вначале на руках, которыми девушка прикрывала грудь и лобок, а потом и на сам лобок, выглядывающий из-под ладони. Как и ожидал следователь, нижнего белья на девушке не было, а лобок тут принято выщипывать. Впрочем — как и в столице. Мода такая пошла! Говорят, что так уберегаются от вшей, а еще — от жары, мол, меньше потеют.
А девчонке-то меньше лет, чем он думал. Пятнадцать, не больше — вон как груди торчат, еще растут!
— Руки по швам! Ну?! — рявкает инквизитор, и девушка безвольно бросает руки вдоль тела. Из ее глаз буквально сыплются слезы, катятся по лицу, оставляя на щеках мокрые дорожки.
