Мой голос становился все тише, так как его губы начали обследование на моей груди, поцелуи то обжигали, то вызывали мурашки. А вот Гад ползучий такое не умел вытворять с моим телом.
Мужчина вдруг зарычал и вдавил меня в матрас, нависнув надо мною, свирепо сверкая глазами:
— Никогда, — сказал он отрывисто, — не смей…сравнивать…меня с другим.
Нахмурилась, протянула руку и прикоснулась к нему в том самом месте, где мне очень хотелось сравнить. Мужик замер, стиснул зубы и резко выдохнул.
— Ну-с, — серьезно произнесла я в ответ, — можешь гордиться. У тебя больше!
Меня вдавили еще глубже, а рычание стало еще громче:
— Что?!!
Сдув челку, упавшую на глаза, я ослепительно улыбнулась и сообщила ему ласково:
— Волос больше, а ты на что рассчитывал?
— П-почему волос? Где? — оторопел и отодвинулся, предоставив мне возможность вздохнуть свободнее.
— Да везде, вон…на груди, на голове, и даже там…о-о-о, — издевательски протянула, осматривая его с ног до головы в свете огня от камина, — особенно там…
— Издеваешься? — прищурился и откинулся на спину, заложив руки за голову.
Глаза неудержимо скользнули по восставшей мужской плоти. Повернулась на бок, согнув ноги и приподнявшись на одну руку, гордо выставив перед ним свою грудь.
— Ага. Ну-с, знакомиться будем?
— Милая, ты слишком дерзка для девушки, и отчаянно смелая, — с восхищением глядя на меня, хрипло произнес гость моего сна.
Я гортанно рассмеялась.
— Милый, тебя обманули, еще скажи, что мне больно не будет или я вообще ничего не почувствую, — мой смех разнесся по комнате удвоенным эхом.
Хм, интересный эффект, эхо в жилой комнате. Что бы это значило?
— Ты не девушка? — опять рычит, полыхают огнем глаза, а из ноздрей разве что пламя не изрыгает.
Я постучала пальчиком по лбу.
— Ты это…думай что говоришь. Я, по-твоему, на мальчика похожа?
Мужчина вдруг вскочил с кровати и пронесся ураганом по комнате, снеся кресло, потушив огонь в камине, и вновь оказался в одежде. Это я рассмотрела сразу, как только камин снова заполыхал. Меня резко изъяли из постели, облачили в нечто, похожее на балахон, и поставили посреди комнаты. Я вгляделась в рисунок, в центре которого находилась, и ахнула. Пентаграмма, но какая-то странная.
— Что ты собираешься делать? — полюбопытствовала и удостоилась свирепого взгляда.
— Молчи! Ты должна стать девушкой, и только после этого мы сможем воссоединиться.
Я покачала головой. Вот, блин, а не пора ли мне проснуться? Что-то все дурнее и дурнее сон становится.
— Зачем тебе это? Если тебе нужно просто переспать со мною, валяй… в конце концов я может утром и не вспомню об этом…
— Вот именно! А мне нужно, чтобы вспомнила и ждала следующей ночи. С желанием ждала. Только кровь девственницы, пролитая на моей постели, позволит моему духу прочно войти в твои сны и твою жизнь…только так ты мне даруешь…
Он замолчал, скрестил руки на груди и ругнулся. Едва не проговорился, что ли?
— Что я там тебе дарую? И как ты собираешься перечеркнуть то, что я женщина уже более восьми лет?
— А вот как!
Мужчина пронесся от камина в мою сторону, как ветер, и впился в мои губы в жестком поцелуе, раня и причиняя боль. Но в какой-то момент этот озабоченный тип повел себя вообще странно, начал мне вылизывать все лицо, и язык такой шершавый был у него…что я даже…
Проснулась. А рядом сидит Мальчик и слюнявит мое лицо, все время, тявкая над ухом.
— А-а-а, зараза, щенок лопоухий, — застонала я, сгоняя парня с кровати. — Такой сон спугнул!!! Блин, меня едва второй раз девственности не лишили, а ты тут…тьфу, теперь с мылом придется умываться.
Я кое-как поднялась, накинула халат и сонная побрела в коридор. Судя по тому, что в коридоре было светло, утро уже наступило. Что ж, все равно вставать пора, только вот не понятно, почему сил совершенно не было. Еле добрела до ванной, быстро умылась, почистила зубы и посмотрела на себя в зеркало.
— Хм, а сон-то я все равно запомнила, — произнесла вслух, разглядывая свою усталую физиономию.
Решила принять душ, дабы взбодриться, но тут вспомнила о том, что в доме я не одна. У меня же в гостях бомж! Вот кому душ не помешает. Поспешила в свою спальню, где быстро переоделась в домашние брюки и футболку. Приведя свою шевелюру порядок, бегом понеслась в соседнюю спальню. Постояла некоторое время в коридоре у двери, прислушиваясь. Тихо вроде. Глубоко вздохнув, повернула ключ и открыла двери.
Увиденное заставило меня вздрогнуть. На постели сидел мужик, тот самый, но совершенно трезвый и ошарашенный. Он так же вздрогнул, когда увидел меня в дверях.
— Ааа, где я? — спросил он сиплым голосом и почесал в бороде так, словно его грызли блохи.
Я сморщила нос, подумав, что развела в доме блохастых и…ответила:
— Любезный, вы в гостях…у меня…, — еще раз поморщилось, так как не понравился его внимательный взгляд, — э-э-э…а вы вообще помните что было вчера?
Его брови взлетели вверх, а глаза оббежали меня с ног до головы, и крякнув несколько недоверчиво, произнес с хрипом:
— Не-а, а мы с вами…то есть у нас с вами…эм. о-о-о…вы меня подцепили типа? Блин, как же я упал-то сильно.
Я вздрогнула, подумав, что он что-то вспомнил, но потом возмутилась его предположениям:
— Еще чего! Я не подцепляла вас, вы сами свалились мне на голову, и вообще хватить тут рассиживаться, марш в ванную!
— Зачем? — не понял этот грязный тип.
— За надом! Мыться. Посмотрите на себя, вы же на мусорный бак похожи…и несет от вас так же…фу-у, — мне даже не хотелось к нему подходить близко, а то еще замутит.
Мужчина тяжело поднялся, потоптался неловко и тяжко вздохнул, почти горестно:
— Ну, я бы посмотрел на вас, если бы вы не мылись столько, сколько я…да и где мыться-то было, у меня же нет ничего.
Ну, еще и слезу пусти! Мне стало несколько стыдно за свою брезгливость, однако показывать чувства я не стала.
— И что? Человеком быть вы не перестали ведь? Давайте поступим так, — о, это подняло голову мое рациональное отношение к жизни и к людям, в частности, — вы идете принимать ванну, а я приготовлю завтрак, а потом на кухне обсудим условия вашего пребывания в этом доме.
Он тряхнул головой, и снова начал чесаться в бороде.
— Не понял. Что значит обсудим условия пребывания в этом доме? Я тут надолго что ли? И кто так решил?
— Первое, если я сказала обсудим это во время завтрака, значит так и будет, второе — надолго или нет, решать вам, а теперь бегом мыться, а то на вас смотреть без слез нельзя.
