— Ездил домой, — его лицо изменилось: смешливость, самодовольство исчезло. Парень стал хмурым, словно "дом" граничило в его понимании с "обителью боли".
— И где он? — думаю, если бы я спросила, почему его так угнетает мысль о родине, он все равно ничего не ответил, поэтому просто попыталась говорить с ним на более поверхностные темы.
— Во Франции, — ответил он, и в глазах снова запрыгали "бесики". — Чем вызвано такое любопытство? Соскучилась?
Прежде чем ответить, я почувствовала, как от его косого взгляда мои щеки резко покраснели. Наверное, и впрямь скучала!
— Конечно, некому ведь было меня по парку гонять! Представляешь, как тосковала по сломанным рукам, вывихам и синякам! — иронично изобразив злость, я подметила, что парень снова разозлился. — Ты чего?
— Я уже сказал тебе, что не намерен отбирать твою жизнь!
Он рассердился. Отвел взгляд. А мне стало тоскливо и тяжело на сердце.
— Прости, — пробормотала я тихонечко, но он все равно услышал.
— Я вернулся потому, что мне нужно отдохнуть. Там готовится переворот. И многие недовольные ищут возможности меня убить. — Все же разъяснил парень.
— Злые дяденьки упыри точат на тебя клыки? — переспросила я, преобразовав его речь в попытке задеть за живое. И мне удалось, потому что он снова отвел взгляд. Скулы на его лице дернулись.
— Вроде того, — прошипел он.
— И ты прячешься в маленькой стране, куда ты теоретически не должен был бы ехать, да?
Он почему-то облегченно рассмеялся.
— Забыл, какая ты догадливая! — ему очень шла эта простая и в тоже время ослепительная улыбка. Я улыбнулась в ответ.
— Не смотри на меня так! — внезапно отстранился он, как когда-то от моих попыток к нему приставать.
— Прости. Просто я и раньше видела, как ты улыбаешься. Но вот так легко и искренне ты раньше никогда не улы…
Замечание пришлось оставить при себе, так как его оно взбесило. Стараясь больше не смотреть на парня, я встала и собралась уйти. Но его голос остановил меня уже на втором шаге. Внутри даже все содрогнулось, всего-то от коротенькой фразы:
— Ты куда? — как-то испуганно прозвучало за моей спиной. Обернувшись, я убедилась, что лицо его действительно исказилось легким непонятным страхом.
— Не хочешь потанцевать? — подмигнула я. Конечно, он не хотел. Но исключительно из принципа, чтобы не проиграть противной ведьме, встал из-за стола. Ребята, как назло, играли песню "Арии" — "Там высоко…" И песня эта была о смерти. Моя бывшая личная Смерть шла за мной, но больше не желала убить.
Мы не стали заходить в самую гущу толпы. Я взяла его за руку, заставляя, наверное, испытывать смешанные и непривычные чувства, потому что он нервно кусал губу. Положила его ладони себе на талию, а свои умостила на его плечах. Вампир смотрел на меня, я — на него. И он действительно нервничал. Я попыталась передать ему теплые эмоции, чтобы наш "отдыхающий" смог расслабиться.
— Не делай так! — прошипел он, сдерживая раздражение от моей попытки влиять на его волю.
— Извини, просто ты напряжен! Я хотела немного помочь! — смутилась я, опустив глаза. Чтобы избегать встречных взглядов, пришлось смотреть на собственные руки, но они сползли на его грудь. Я ждала, когда вампир развернется и уйдет, но он все еще обнимал меня. Мало того, он приблизился, его плечи опустились — вампиру, наконец, удалось расслабиться самостоятельно. Парень едва касался губами моего лба. Я боялась поднять глаза, но чувствовала — он смотрит, испытывающе смотрит на меня. Cтук сердца сливался с ритмом ударных. Мы двигались, переминаясь с ноги на ногу. Медленно вращались вокруг своей оси.
Он вел меня в танце. Аромат его духов укутывал. Признаюсь, впервые в жизни от одного единственного танца с парнем я готова была сойти с ума. В какой-то момент я даже перестала слышать музыку. Осмелилась и посмотрела на вампира. Карие глаза оказались космической Чёрной дырой, поедающей все на своем пути. И меня уже затягивало в темноту.
Подпевающая солисту толпа исчезла.
Свет стал немного темнее.
В моих мыслях больше не было Артема.
Единственное, что я слышала, — дыхание партнера и собственный стук сердца.
Единственное, что я видела, — атлетичную фигуру в светлой одежде, карие глаза, темные волосы и немного пухлые губы. От последних я больше не могла оторвать взгляд.
— Ты хочешь меня соблазнить? — шепотом осведомился Куран.
— Разве это возможно? — у меня и в мыслях не было ничего подобного. Но красиво очерченные губы расплылись в коварной ухмылке и внезапно оказались слишком близко, впиваясь в мои. Даже мысль не проскочила в пустой ведьминой голове о сопротивлении. Я поддалась порыву, попав во власть вампира. Было чем насладиться и потерять разум: мягкое, нежное тепло, сладкий и в тоже время освежающий аромат. А потом я почувствовала, как его острый клык вспарывает мой язык, пуская кровь. Злая ведьма пробудилась от чар и сейчас очень не добро косилась на вампира, все еще целовавшего ее.
Вот же подлец! Упырь! Воспользовался моментом!
Оттолкнуть его от себя было уже невозможно, и я принципиально пошла на необдуманный шаг — укусила его за губу. "Эротические игры" прекратились. Мы оба отпрянули в стороны.
— Ну и как фкюс? — прикрывая рот рукой, поинтересовалась я, начиная шепелявить — язык опухал.
Вампир прикоснулся к прокушенной губе — оказывается, в пылу страсти я перестаралась и прокусила ее до крови. Он скосил глаза на кровавые отпечатки на кончиках пальцев. Потом посмотрел на меня и рассмеялся.
— Горьковато, но сладко. Как десерт! Интересное сочетание! — спорю, задумал он что-то не хорошее! У меня возникло чувство дежавю.
— Дехустатор хреноф! — попыталась ругаться я, но из-за шепелявости получалось очень смешно, по крайней мере, вампир веселился, забыв про "ранение". — Раз уж ты временно живешь здесь, так не обязательно меня преследовать! Найди себе девушку какую-нибудь в конце концов!
После кровавой выходки общаться с ним больше не хотелось. Я развернулась и направилась к стойке. Там все те же друзья друзей услужливо подсунули бокал с ромом. Спиртное прижгло ранку на языке, но опухать от этого он так и не перестал. Вампир покинул приют байкеров, а я до поздней ночи успокаивала свое уязвленное самолюбие. Что-то не везет мне с парнями! Один частенько делает вид, что между нами ничего нет, а второй кусается и норовит соблазнить.
Когда в обед настала моя очередь принимать смену и бразды правления музыкальными волнами, говорить я едва могла. Поцелуй с вампиром — это еще не измена, скорее плата за необдуманный поступок!
