Улицы заполнял народ, богато одетый, но суетливый и злой на вид. Слышались пронзительные голоса разносчиков. Там и сям бегали собаки, какие-то маленькие, с затравленными взглядами.
– А вот рот, наверное, лучше закрыть, – посоветовал Авимелех, когда они проезжали особенно богатый дом в три этажа, сложенный из камня.
Наемники загоготали. Харальд, которому рукотворная пещера показалась настоящим чудом, смутился и остаток пути проделал, опустив глаза. Под копытами лошади серыми горбами тянулась булыжная мостовая. Для жителя лесов тоже диковинка, но грязная и покрытая пылью и поэтому не столь удивительная.
Спешились путешественники у таверны. На вывеске было намалевано жуткое угольно-черное чудовище, более всего похожее на разжиревшую летучую мышь. В одной из лап оно держало кружку с белой шапкой пены, глаза его были багровыми, точно угли.
– Спившийся демон, – сказал подошедший Гуннар. – Все как в старые добрые времена, только вывеска новая.
Дверь распахнулась со скрипом, и навстречу вошедшим понеслись радостные возгласы. Авимелеха и его друзей здесь знали, и очень неплохо.
– Хозяин, пива! – рявкнул рыжеволосый наемник. – На всех!
На Гуннара косились как-то странно, словно на восставшего из могилы мертвеца, на Харальда же никто не обращал особого внимания. Он оказался сидящим в уголке и старался не привлекать к себе внимание.
Попойка не стихала. Звучали здравицы, поименно за каждого из приехавших. Наемники пили и ели так, словно много дней странствовали по безводной местности и пережили месяц голодовки. Все, что приносил хозяин – мясо, рыба, – исчезало со столов с удивительной скоростью.
Харальд утолил первый голод и после этого лишь смотрел, как гуляют другие.
К пиву он не прикоснулся.
Когда в глазах воинов появился дурной блеск, а лица раскраснелись, началось пение. Нестройные звуки вырывались из глоток, больше привыкших издавать яростный боевой рев, и Харальду хотелось зажать уши.
Но молчать было неудобно, и юноша просто открывал рот, понимая, что в общем шуме и гаме никто не догадается об обмане. Наемники пели, а воздух полнился ароматами пива, пота и чеснока.
Когда Харальд ощутил, что он больше не в силах наблюдать попойку, то тихонько выбрался из-за стола. Толкнул дверь и оказался во дворе. Здесь было темно, далеко в вышине горели разноцветные огоньки звезд. Прохладный воздух, напоенный речной влагой, показался упоительно чистым и приятно овевал разгоряченное лицо.
Когда юноша возвращался, дверь с грохотом распахнулась, будто её открыли пинком, и на пороге возник Авимелех. Глаза его моргали вразнобой, а на лице было нарисовано пьяное блаженство.
За ним в темноту выбрался Гуннар. Щеки его пылали багрянцем, а походка была какой-то вихляющейся, словно он пытался на ходу плясать. Заметив Харальда, он прищурился и сказал:
– А, во-воспитанник. Пойдем с нами!
– Куда?
– В «Зеленую розу»! – вмешался в разговор Авимелех. – К девочкам.
– А пить вы там больше не будете? – поинтересовался Харальд совершенно серьезно
– Нет. – Рыжеволосый наемник кивнул так, что ударился подбородком о грудь. – Ни в коем случае!
– Пойдем, – согласился юноша. Ему было интересно, куда, к каким девочкам могут пойти столь нетвердо стоящие на ногах мужчины. – А вещи наши как?
– Я договорился, – махнул рукой Гуннар. – Их унесли наверх, в комнату… Я заплатил.
Идти оказалось недалеко. Они вышли со двора, миновали длинный проулок, в котором противно воняло чем-то кислым, и оказались перед двухэтажным строением, над крыльцом которого гостеприимно горел фонарь.
Авимелех распахнул дверь и с трудом удержался от того, чтобы упасть. Изрыгая проклятия по поводу кривых ступенек, он переступил порог. За ним вошел Гуннар. Харальд оказался последним.
Очень яркий свет поначалу резанул по глазам, а сильный и какой-то неестественный запах цветов, неизвестных и хорошо знакомых, но таких, что никогда не будут расти вместе, едва не заставил юношу задохнуться.
Когда глаза привыкли, он понял, что стоит посреди обширного помещения, чем-то похожего на оставленную недавно таверну. Но на стенах горело очень много факелов, на столах стояли свечи, и не было стойки.
И в отличие от таверны для наемников здесь были только женщины. Молодые и не очень, одетые в кричаще раскрашенные платья, они напомнили Харальду стайку диковинных цветастых птиц. Мужчин встретили улыбками и хихиканьем.
Из глубокого, обтянутого голубой тканью кресла навстречу гостям поднялась средних лет женщина. По лицу её было видно, что в молодости она была очень красива, да и в фигуре, несколько оплывшей, до сих пор проглядывала статность. В волосах, светлых, словно солнечные лучи, бегали искорки.
Харальд повел глаза чуть в сторону и невольно замер. На него глядела чуть насмешливо и в то же время серьезно стройная девушка. Волосы её были рыжими, такого яркого оттенка, что космы Авимелеха показались бы рядом бесцветными. Багровое, цвета пролитой крови, платье облегало высокую грудь и гармонировало с цветом волос. От фигуры девушки словно исходило сияние…
Он ощутил, как пересохло во рту. На мгновение для Харальда перестал существовать весь мир, кроме чуть вытянутого лица со светлыми миндалевидными глазами.
Юноша мотнул головой, рассеивая морок. Отвести глаза от упоительного видения оказалось тяжелее, чем тащить много верст кабанью тушу в несколько пудов.
Вставшая при появлении гостей женщина, оказывается, уже заканчивала беседу с Гуннаром и Авимелехом. Начало разговора Харальд, естественно, пропустил, услышал только самый конец фразы:
– … мое заведение к вашим услугам, почтенные! Выбирайте девушек!
Харальд завертел головой, пытаясь понять, что ему делать. На миг накатило смущение. Но тут раздался голос, который был настолько приятен, что уже первые звуки заставили юношу замереть Хотелось слушать его вечно, постоянно, не прерываясь.
– Этот молодой человек уже выбрал, – произнес женский голос мягко, но уверенно.
Харальд повернулся, и оказалось, что рыжеволосая девушка успела подойти к мужчинам. Глаза её оказались серыми, того редкого оттенка, что при смене освещения легко становится голубым, и было в них какое-то странное выражение. Словно она встретила старого знакомого.
– И у него хороший вкус! – проговорила светловолосая женщина, судя по всему хозяйка заведения. – Ара, позаботься о том, чтобы наш гость ушел довольным!
– Слушаюсь. – Девушка в красном платье подошла к Харальду вплотную, и его ноздрей коснулся аромат – тонкий, едва ощутимый запах ландыша. Юноша почувствовал легкое головокружение. – Пойдем, – сказала девушка, и Харальд почувствовал прикосновение теплых пальцев к своей ладони.
