Каирис положила перед собой лист бумаги.
Драпировка.
Столы.
Мягкие стулья. Переделка стойки.
Запас ланти в зернах.
Охранник. Пара рабов.
— Что? — вскинулись обе девушки.
Таши покачал головой.
— А вы как думали?
— У меня не хватит денег. Проще нанять помощников, — предложила Каирис.
— Нет!
Теперь Таши говорил дуэтом с Лейри. Видимо, для разнообразия.
— Кай, первое время я помогу. Отец не будет против.
— Лейри!
— Не спорь. Или поругаемся.
— И вам все равно нужна и охрана, и рабы. Проще уплатить единожды, а не каждый раз. Одна вы не справитесь, Каирис. И даже вместе с Лейри.
— Раньше справлялась.
— Раньше это было семейное дело. Сейчас вы одна. Этого недостаточно. Я в состоянии постоять за себя и за вас, но вечно находиться рядом не смогу. Лейри вас тоже не защитит.
— Я не безоружна.
— Но с мужчиной вам не справиться.
Каирис тоскливо вздохнула:
— Таши, я не могу…
— Просто поблагодарить? Тогда не благодарите. Переживу. Я куплю вам рабов. И буду ими пользоваться. Деньги отдадите постепенно, в течение года, с прибыли. Без процентов. Или, если хотите, они останутся моими рабами. Хотя бы формально.
Каирис сверкала глазами. Лейри выглядела как довольная черная кошка. Таши улыбался. Глупые девочки. Их ждет еще много проблем. Но… у некромантов тоже бывают острые приступы альтруизма. Когда они желают сделать добро. Ради разнообразия. Ну и… ему это выгодно. Если вокруг будет шум и гам, Каирис некогда будет следить за постояльцем. Хотя она и так не будет этого делать. Но девушка она наблюдательная. А если он будет постояльцем у такой милой девушки, как Каирис, кто заподозрит его?
Каирис вздохнула:
— Ладно. Сняв голову, по волосам не плачут.
— Ты можешь потерять все, — Лейри была безжалостна, — но можешь многое и приобрести.
— Завтра я иду на рынок, — подвел итог Таши. — А пока давайте прикинем, во сколько это нам обойдется.
Рабский рынок Тивараса не произвел на Таши сильного впечатления. Так себе. Средненько. Здесь вообще не лучшее место для торговли. Спрос на рабов в больших городах, в порту… А кому закупать рабов здесь? Разломщикам? Наемникам? Не те люди. Так что на рынке, который по закону вынесли за городскую черту, было малолюдно. Три больших загона почти пустовали. Их обитатели мрачно смотрели в землю.
Таши приглядывался. Он никуда не спешил и твердо знал, что ему нужно. Пара достаточно крепких женщин, чтобы были на подхвате у Кайри и Лейри. И один крепкий раб в охрану. Вопрос — сколько за это попросят. Таши и двадцать рабов купил бы, не обеднев. Но зачем светить деньги?
Свист бича заставил некроманта невольно отступить в сторону.
Не любил он этого… Ритуальные пытки входили в курс обучения. Но то была необходимость. Есть существа, которых просто так не создать. Те же костяные драконы, шамельти, дольфи… Ради некросов Таши мог извести и десяток людей. А тут что? Просто так… или?
Некромушка, поднятая одним движением брови Таши, отправилась в полет.
Избиваемый раб крыл своего мучителя последними словами. Хотя на безумца, который ищет смерти, не походил.
Мушка парила наверху. Так-так…
— …Хоть до смерти убей… Только лекаря им позови!!!
— Пасть закрой! Лекаря!!! Да пусть…
Мушка плавно скользнула к загону, рядом с которым происходила экзекуция.
Некромант ушел с дороги, чтобы не наступили на ногу или не толкнули, и сосредоточился. Следить глазами за мертвым насекомым можно. Но утомительно. И надо понять, что видишь.
Где тут бараки? Один, другой… люди в ошейниках, цепях, в загонах, лежат… Оно? Кажется, поиски увенчались успехом. В самом маленьком бараке, наглухо закрытом на засов.
Таши пригляделся, опуская муху как можно ниже. Та-ак… А вот за это можно и без шкуры остаться. Если узнают. Некромант довольно улыбнулся.
Есть несколько видов лихорадки: красная, зеленая, белая, черная… Все заразны. Лечится далеко не каждая. Точнее, лечится не всеми. Самая опасная — черная лихорадка. Черный мор. Названа так за то, что может в несколько дней оставить кладбище на месте большого города. Как появляется черный мор? Загадка для всех. Кроме некромантов. На старых могильниках и растет черень-ягода. Сама по себе она не опасна. И если ее сорвать и съесть, ничего плохого не случится. Но если сделать это в полнолуние… Обычно это бывает по случайности. Но те, кто заболел, не успевают об этом рассказать. А некроманты не делятся знаниями.
Вы нас травите? Вот мы и не скажем, что второе название вашей неизлечимой черной лихорадки — некросмерть. Зачем? Тем более что это действительно смерть. Три дня горячка, бред, язвы по всему телу, и — готовьте саван. Зараза распространяется быстро. Дыхание, прикосновение — этого достаточно.
«Заболевают не все. А тут кто? — Некромант усмехнулся. — Мужчина, две женщины, девочка лет десяти… отлично. То, что надо. Интересно, за кого переживает этот раб? Сейчас выясним».
Муха упала на землю. А Таши бодрым шагом направился к месту наказания.
— Доброго дня, cap.
Толстяк в богато расшитом кафтане (равха?) обернулся. Надсмотрщик занес плеть.
— Может, пока прекратите экзекуцию?
— А вам что за дело, сатро?
Таши знал, что видит купец. Простые, покрытые пылью сапоги, светлая шалотта, рука без брачного браслета, серьезное лицо, скованные движения… Одним словом, случайный прохожий. С такого большой прибыли не получишь.
— Я слышал, тут нужен лекарь?
Был бы купец собакой, у него бы шерсть на загривке дыбом встала.
— Вы, сатро, лекарь?
Таши улыбнулся:
— И лекарь тоже. Вам нужна моя помощь?
— Нет!
— Да! Помогите…
Крик раба заглушил свист плети. Раздался хрип.
— Молчать, тварь! — рявкнул надсмотрщик.
— А вы идите отсюда, сатро, если проблем не хотите, — посоветовал купец. Мягко так, липко, — не нужен нам лекарь.
— Вам — не нужен. А тем больным, что в бараке?
— Нет там никаких больных! — отрезал купец.
Таши прищурился.
— А если проверить?
Купец задохнулся от гнева. Но прежде, чем он успел вымолвить хоть слово, Таши шагнул чуть вперед и влево.
— Если ваш слуга еще раз поднимет кнут, я позову стражу.
Взгляд купца метался по загону. Таши покачал головой.
— Рот вы мне не заткнете. И не надо оглядываться. Ваши люди далеко. И уберите руку от пояса. Кинжалом в меня еще попасть надо. Да и свидетелей тут хватает. А с трупом вы что делать будете?
Судя по лицу надсмотрщика, он бы это обдумал уже над трупом. Купец явно был умнее. Рука его опустилась.
