Новое утро не принесло изменений. Теперь узник старался понять, что происходит за стенами его темницы, и жадно ловил любой звук Ничего, кроме неясных шорохов и далеких шагов, различить не удалось. Брюсов сделал то, что делали в подобной ситуации все узники — отыскал на полу острый камешек и прочертил на стене две вертикальные линии. К вечеру он почувствовал сильнейшую жажду, принялся стучать в дверь, чтобы вызвать тюремщиков, но никто так и не пришел. Ему пришлось слизывать языком влагу с каменной стены. Утром он занимался прочерчиванием третьей полосы, когда услышал шаги в коридоре. Лязгнул отодвигаемый засов. В распахнутую дверь вошелстражник с алебардой, а вслед за ним долговязый парень в серой сутане с заткнутым за ухо гусиным пером. Свет факела, который держал в руке стражник, заставил Андрея на мгновение зажмуриться.
—Подозреваемый, сейчас вы проследуете в зал судебных заседаний Трибунала Священной Экзекуции! — громко объявил писец. — Заклинаю вас Пресвятой Девой проявлять смирение и подчиняться всем требованиям служителей Экзекуции. Прошу вас подтвердить, что вы меня поняли и согласны выполнять все предписания Священной Экзекуции без исключения.
—Понял и согласен! — Брюсов произнес эту короткую фразу с малодушной готовностью, которой от себя никак не ожидал.
Он был просто счастлив только оттого, что о нем наконец-то вспомнили. Писец отступил в сторону, и Андрей вышел в уже знакомый коридор. Его опять повели вдоль множества дверей, из-за которых доносились то монотонные перечисления чьих-то прегрешений, то громкие и настойчивые требования говорить правду и только правду.
Наконец стражник распахнул высокую двустворчатую дверь и не слишком дружелюбно втолкнул Брюсова в зал судебных заседаний Трибунала Священной Экзекуции. Это было просторное помещение с низким сводчатым потолком и рядом узких, зарешеченных окошек. За недостатком света оно освещалось воткнутыми в отверстия на стенах факелами. С них капала на пол смола, отчего в зале пахло горящей живицей и чадом. Вдоль стен зала бежали потемневшие от времени скамьи, на которых со скучающим видом сидели всего двое пожилых монахов в серых рясах.
Писец указал Андрею на его место — низкую одиночную лавку. Она была расположена сбоку от возвышения в виде помоста с высоким пюпитром и длинным, накрытым серой тканью столом, на котором находились деревянный молоток, большая книга в черной обложке и чернильница в виде рыцарской десницы.
За столом, откинувшись на резную спинку высокого кресла, восседал почтенного вида толстый священник в серой рясе с откинутым капюшоном. На шее у него висела массивная серебряная цепь с овальной иконкой в виде оправленного в серебро медальона. Справа от него примостился давешний писец все с тем же гусиным пером за ухом. По исполненному собственного достоинства виду священника Брюсов догадался, что это и есть председатель Трибунала. Он уперся подозрительным взглядом в Андрея и долго не сводил с него своих заплывших жиром бесцветных глаз. Под этим тяжелым взглядом хотелось опустить взор, но Брюсов мысленно сказал себе, что он ни в чем не виноват, и посмотрел на священника честно и открыто. Удивленной этой дерзостью, толстяк с медальоном на шее повернулся к секретарю, что-то сказал ему на ухо, отчего тот мелко затряс головой, соглашаясь с начальствующей персоной. А председатель окинул Андрея презрительным взглядом и торжественно произнес:
—Пожалуй, можно начинать. Свидетели Трибунала, прошу занять места на кафедре.
Двое священников поднялись со скамьи и проследовали на возвышение, где заняли места один справа от председателя, а другой слева от секретаря.
—Итак, слушается дело о подозрении в ереси круциферовой, в сочувствии безбожным гирудам и в государственной измене! — провозгласил председатель Трибунала. — Прошу вас, господин секретарь.
—Назовите ваше имя и звание, подозреваемый, — пискнул секретарь, вытаскивая из-за уха гусиное перо и опуская его в стоявшую перед ним чернильницу.
Андрей не сразу понял, что обращаются к нему. Немного помешкав, он ответил ровным голосом:
—Эндрю Брюс, дворянин из... Стоунхенджа.
Упоминание о неожиданно пришедшем в головуСтоунхендже вызвало на кафедре короткое замешательство. Председатель и секретарь посовещались, после чего секретарь записал показания и строго предупредил:
—Отвечая на вопросы суда, следует прибавлять «господин секретарь» или «ваше беспристрастие», если речь идет о судье. Кроме того, отвечать на вопросы суда полагается стоя.
Андрей встал и с деланым смирением повторил:
—Эндрю Брюс, господин секретарь.
Пока тот скрипел на весь зал своим гусиным пером, следующий вопрос задал сам председатель Трибунала:
—Откуда и с какой целью вы, Эндрю Брюс, прибыли в столицу королевства Уайтроуз, славный город Ноулдон?
—Ваше беспристрастие, обстоятельства моего прибытия могут показаться несколько необычными...
Андрей сам поразился тому, как быстро он переключился на витиеватый стиль рыцарских романов. Он честно рассказал обо всем, что с ним произошло, стараясь не упоминать о том, чему сам пока не мог дать объяснения. Особенно это касалось страшного демонического лика с вертикальными зеницами. К сожалению, необыкновенных и даже фантастичных обстоятельств в этой истории и без этого оказалосьслишком много, чтобы он смог убедить Трибунал в своей искренности. Его описание ночных злоключений показалось всем присутствующим в зале нелепой попыткой запутать высокий суд. Брюсов это заметил, попытался исправить положение, пустившись в объяснения, но от этого его слова прозвучали еще более двусмысленно. Андрей видел, как секретарь то и дело отрывается от своего свитка, чтобы обменяться многозначительным взглядом с председателем. А тот открыл лежавший на столе толстый фолиант в черной обложке и, слюнявя пальцы, принялся его листать.
Когда Брюсов дошел до описания расплаты с трактирщиком, он уже понял, что дела его обстоят не лучшим образом. Своим сбивчивым повествованием он только усилил подозрения в отношении своей и без того довольно темной в глазах экзекуторов персоны. Однако это не заставило его прекратить рассказ:
—И тут, ваше беспристрастие, в трактире появились воины в серых сутанах...
—Достаточно, — прервал председатель и кивнул подбородком на стол: — Подойдите сюда, подозреваемый.
Приближаясь к столу, Брюсов увидел в руках секретаря кошель с золотом. Монеты со звоном посыпались на стол, и чиновник прижал их рукой, чтобы они не укатились.
—Этими деньгами вы расплачивались? — сердито спросил председатель.
