Где-то в сознании ощущалось тёплое тройное дыхание, спокойствие и умиротворённость, три ниточки, связывающие меня с наследницами. Так вот что значит быть Давшим: твои подопечные — это часть тебя, стремление защитить становится чуть ли не главным чувством.
Я, подняв взгляд на тёмное небо, крепко сжала перила. Родзар, за что? Почему это произошло со мной? Разве я способна кого-нибудь защитить?
Звёзды остались безмолвны. Кто бы сомневался! Хоть раз бы за прошедшие три дня что-то сказали.
Сегодня девочки должны очнуться, и я смогу, наконец, с ними поговорить.
Я стояла на крыше гостиницы, где хозяин сделал небольшую террасу. Скрипнул люк, я напряглась и тут же расслабилась: пришёл Антин. Он молча встал рядом со мной. В эти дни я избегала его: не хотела с ним разговаривать. Да и он не больно-то стремился составить мне компанию, каждый день исчезая в городе.
— База лысоголовых во Всевиде, — устремив взгляд на город, нарушил тишину Ант.
— Смешно, — также тихо ответила я. И правда, забавно, страну, в которой полностью запрещена магия, выбрали для своего логова колдуны. — Ант, предатель, помогший украсть девочек, известен?
— Думаю, Владыка знает.
— Не сомневаюсь.
И снова замолчали. По небу пролетела звезда — чья-то душа устремилась на встречу с богами. Мне было приятно и легко просто молча стоять и ощущать рядом присутствие дорогого для себя человека. Ничего не изменилось. Любовь не прошла, как бы я не стремилась от неё бежать. Дакнинец по-настоящему любит только раз в своей долгой жизни. И когда придёт истинная любовь, он её не перепутает ни с чем. Как же мне сейчас не нужно это понимание.
Ант повернулся ко мне, его жёлтые глаза опалили горячим янтарным пламенем:
— Алента, я…
Настороженность, интерес и любопытство возникли у меня в сознании, я с облегчением улыбнулась и перебила стража:
— Девочки очнулись.
Ант вздохнул и кивнул:
— Иди к ним.
И я с радостью воспользовалась возможностью оставить Анта одного, боясь услышать то, что он хотел сказать. Боясь, что его слова уменьшат мою решимость, уверенность.
* * *
Меня встретили три взгляда: настороженный Светины, полный интереса Людмины и любопытный Лиянин. Девочки в ряд сидели на кровати.
— Ты Давшая, — констатировала недовольно Светина, едва я сделала шаг в комнату. В её голосе уже сейчас звучали властные нотки, будущая Владычица. Сёстры не вмешивались, позволяя вести разговор старшей.
Я, остановившись недалеко от двери, кивнула.
— Ты полукровка! — ещё более мрачно добавила первая наследница.
Я снова кивнула, с интересом ожидая, чем всё закончится.
— И ты мне не нравишься!
А вот это вполне ожидаемо. Разве кому-то может понравиться, когда появится кто-то, к мнению кого ты обязан, именно обязан, прислушиваться. Особенно если ты первая наследница, чистокровная леди дакнинцев, а тут какая-то недодакнинка и безкрылая к тому же. Я вполне её могла понять. Сама бы также отнеслась.
— А мне нравишься! — неожиданно вмешалась Лия, на личике девочки засияла улыбка, показав маленькие клыки. Я на миг прикрыла глаза, отстраняясь от воспоминаний о другой девочке, дочке. Это не она, не стоит об этом забывать.
Улыбнулась в ответ:
— Ты мне тоже!
Посмотрела на Светину:
— Ничего с этим поделать не могу. Как насчёт нейтралитета, пока не узнаем друг друга?
Девочка благосклонно, едва заметно, кивнула. Как же стала похожа в этот момент на своего деда по материнской линии. И внешностью и характером вылитая Вемин дельнин Айсрин, только в женском обличье. От нее огненной ярости отца не дождёшься.
— Ну а ты, — обратилась я к Людмине, про себя посмеиваясь. Всё-таки необычно ощущать желания девочек. — Если хочешь, можешь проверить мою способность предугадывать действия подопечных, — отвернулась и приказала: — Давай!
Я шагнула в сторону, уворачиваясь от слабого огненного пульсара, отметив, что нужно подучить правильно направлять. Едва увернулась от льдинки Светины. Первая наследница весьма умело смогла создать заклинание и метко запустить. От чёрной мглы создала щит и сразу же антизаклинание. Нужно предупредить Лию, что не стоит использовать это заклинание в закрытых помещениях, если не хочет сама на время превратиться в застывший столб.
А дальше я только и успевала уворачиваться, приседать, подпрыгивать, создавать щиты и развеивать опасные заклинания, про себя отмечая, какие девочки совершают ошибки и что им нужно будет подучить.
— Какие же вы мазилы! — посмеиваясь, поддела я.
— Ах, так! — возмутилась Светина. — Девчонки, слушайте!
Наследницы зашептались и решили действовать сообща.
Я едва успела отпрыгнуть в сторону, одновременно с эти распахнулась дверь, и вошёл Антин. Вся совокупность заклинаний попала в него.
— Ой! — одновременно воскликнули девочки и затихли.
Страж застыл, не смея шевельнуться. С него стекала вода, с носа свисала сосулька, через волосы шла сгоревшая проплешина. А на лице застыло такое недоуменно-растерянное выражение, медленно сменявшееся на обиженное, что я, прислонившись к стене, рассмеялась.
Встретилась с жарким взглядом Антина и замерла, перестав улыбаться. В жёлтых глазах светилось удивления и облегчение.
— Что?
— Я забыл, как ты прекрасна, когда смеёшься.
Я смутилась и от взгляда, полного любви, и от нежных слов. Буркнула:
— Да ну тебя! — и отвернулась к девочкам. За улыбкой пряча растерянность, произнесла: — А теперь давайте разберемся в ваших ошибках…
Объясняя, что и как им нужно исправить, что усовершенствовать, и какие заклинания где и как часто лучше применять, постаралась не обращать внимание на чувства, вызываемые взглядом Стража, продолжавшего наблюдать за мной.
Где-то через часа три, когда мы решили сделать перерыв, и Страж принес обед, Светина, оглядев меня серьезным, внимательным взглядом, произнесла:
— Может из тебя и получится Давшая…
— Я в этом не сомневаюсь! — воскликнула Людмила, взмахнув ложкой.
Лиянин радостно улыбнулась.
На душе потеплело, и помимо воли возникла довольная улыбка, которую я поспешила спрятать, склонив голову.
— Сколько ещё это будет продолжаться?! Мне надоели эти тряпки, побрякушки! Пойдёмте к оружейным лавкам! — потребовала Людмина, сердито сверкая глазами.
— Леди обязана разбираться в нарядах, тканях и драгоценностях, а от оружия держаться подальше, — наставительно ответила Светина, разглядывая алую каукерскую ткань. Провела по ней рукой и слегка кивнула, видимо, понравилась. Посмотрела на торговца: полного господина, с редкой рыжей бородкой, которую он время от времени поглаживал. — Сколько вы хотите за ткань?
