— Но кто вероятный противник?
— Я полагаю, что попытается вмешаться в наши внутренние дела республика Рамбат. Выполняйте, адмирал. Через сутки вам все будет объяснено. А пока — начните учения так, как если б началось вторжение…
— Они с ума сошли?
— Вполне возможно, адмирал, во всяком случае, через два дня они попытаются нас подчинить и вручат ультиматум.
— О, Боги! Безумцы… наверное, им не известны наши нововведения во флоте и армии?
— Им очень многое известно, дорой Мирель, — я улыбнулся, — но еще больше — неизвестно. Выполняйте приказ.
* * *
Двадцать один год назад я занимался составлением карты империи. Дело в том, что она насчитывает до двух тысяч островов, более менее пригодных для жилья, и почти столько — же непригодных. За две тысячи лет существования династии Эленсааров, карта империи расширяется, на нее наносятся новые объекты. Каждый новый император считал своим долгом открывать и присоединять к владениям новые острова, а последние годы, маги создают их, поднимая со дна моря, используя силу вулканов или управляя ростом кораллов. Но это сейчас. А раньше рыбаки получали премии за каждую открытую землю.
Я сумел переплюнуть всех. Жизнь не стоит на месте, наука — тоже. Каждый раз на коронации уже тысячи лет в империи проводится фестиваль. И каждый год в этот день в небо над островами взмывают легкие бумажные шары со свечой внутри. Феерическое зрелище. Все запускают, клеют, запускают…
Коронация брата перед смертью отца прошла без меня. На похороны мне тоже приехать не удалось. Я был в то время на Асахайской войне. Потом — невыездной до суда. И вот, спустя годы, я возвращаюсь на Саармэ по призыву брата. Эрик, исхудавший, бледный и облысевший, назначает меня преемником, еще до его смерти проходит коронация, я — император… и ночью с городской площади Саармэ взмывают светящиеся шары. Я повернулся к сидящему в кресле Эрику, который провожал взглядом взлетающие огни, и спросил:
— А почему они поднимаются? — хотя ответ в тоже мгновение сам родился в моем мозгу.
— Теплый воздух стремится вверх, — сказал Эрик, — а внутри свеча… вот и взлетает. — Он произнес это, и мы поглядели друг на друга и поняли мысль одновременно посетившую нас. — Только не лезь туда сам, — сказал Эрик, потому что ненужных слов мы не говорили… — пошли солдата.
Это не в правилах Эленсааров. Эрик все опыты проводил на себе. Через месяц, во дворе замка я испытал первый шар, поднявшийся на триста метров (сколько каната хватило) подогреваемый жаровней с углем. Шар поднял почти полтонны груза. Дальше все было как обычно. Через год воздушные шары выпускались на фабрике, использовались и в армии и для снятия планов. А спустя три года появились сигарообразные шары с гребными как у кораблей винтами и паровыми двигателями. А спустя год, я подписал указ о создании новых родов войск: воздушного и воздушно-десантного.
На одном пустынном островке картографы обнаружили развалины. В архив ушли тонны отчетов, рисунков, чертежей. Островок с развалинами оказался стратегически выгодной позицией для строительства военной базы и порта. Но не успел я издать указ о строительстве, как ко мне примчались археологи и завопили, что там уникальные памятники древнейшей культуры, и остров надо объявить заповедником.
Я — человек считающий себя культурным, хоть и король.
Я понимаю, что такое исторические ценности.
Я выбрал другой остров в пределах видимости этого. Но про развалины не забыл. Тем более, что в семейных архивах нашел упоминание и об этом островке и о строении на нем. Пока шло строительство порта и базы, я несколько раз наведывался с инспекцией. По моим данным, археологи, несмотря на громкие вопли о ценности строений, так до них не добрались. И я решил стать первым, кто посетит заповедный островок.
Четверо матросов, лодка, спокойное море… плеск весел, легкие брызги и вот уже днище скребет по песку. Мы вышли на берег, выволокли лодку и пошли по острову. От бухты берег круто взял вверх, поднимаясь, я увидал, что остров с трех сторон окружен манграми, одна бухточка на северо-востоке и скалы. Я поднимался все выше, забыв о сопровождающих матросах, бедняги устали, пока гребли, а уж лезть за мной на плато им было совсем невмоготу. Поднявшись, я увидал развалины. Когда-то это было величественное строение — ступенчатая пирамида, будто расколотая надвое точно посередине высотой порядка ста метров. Когда я подошел вплотную, оказалось, что в пирамиду вмонтирован огромный черный монолит, шириной более двадцати метров и в высоту около пятидесяти. Он-то и создавал впечатление большой черной щели.
Подобную штуку я уже видел. Точная копия этого монолита находилась в каменной стене позади крепости Гризмер на Асахайском перевале. То-то мне она показалась тогда еще очень уж старой. Выходит этот монолит и тот — ровесники?
Мне захотелось посмотреть на остров сверху, и я принялся подниматься по метровым ступеням пирамиды к самой вершине. Почти добравшись до последних уровней, я оглянулся, увидал, как на плато к пирамиде выбираются мои матросы, что на противоположном берегу имеется песчаный пляж, на котором валялась доска с парусом… кто бы мог быть? Потом взгляд мой сместился на сухую каменистую площадку у пирамиды, и я увидал, что из черной тени у основания монолита выбегают странные существа, что-то среднее между обезьянами и лягушками — морскаты!
Откуда тут? Они же не могут по-долгу быть без воды. Кожа сохнет и трескается.
Я не слышал звуков, ветер дул от меня, но я видел, как падали матросы, пораженные магией или еще чем-то. Я знал, что морскаты любят пользоваться духовыми трубками, стреляя небольшими шипами морских ежей, яд которых убивает мгновенно… Пришельцы увидали меня и полезли вверх. Восемь. Их тела в солнечных лучах отливали металлическим серо-зеленым блеском в котором я узнал костюмы из дельфиньей кожи. Выпученные глаза сверкали, а в плоских безгубых ртах они держали кривые ножи. Пока передние лезли, зажав в зубах клинки, задние поднявшись на пару ступеней, подняли длинные трубки, прижимая их ко рту, и выстрелили… порыв ветра уберег меня от ядовитых стрелок.
Я отламывал куски кладки и швырял в ползущих тварей. Мечи мои остались в лодке. И я, уже проклиная себя за беспечность, краем глаза заметил внизу что-то огненное. Швыряя очередную глыбу в лезущих тварей, я увидал, как к подножию пирамиды вышла фигура явно женская, на голове которой полыхал огненный куст. Морскаты не одни? Это их предводительница? Рыжая? Невероятно! Эта мысль исчезла сразу, как только девушка вскинула руки. Над ее головой задрожал воздух, складываясь в причудливые фигуры, а с кончиков пальцев рыжей магички слетели синие молнии, ударившие в верхних тварей. Те дико заорали, из их ушей и ртов повалил дым, и они прямо на моих глазах принялись разваливаться, а ветер уносил пепел. Молнии ветвились, и морские бандиты сгорали один за другим. Наконец, последняя тварь исчезла. А я принялся спускаться вниз, не сводя глаз с девушки.
