— Какая? — удивилась я.
— Светлана, дорогая, но вы же знаете, что высочайшие печати скрепляются кровью?
— Ну и?
— А высочайшая печать должна быть голубой.
Сказать мне на это было нечего.
* * *
Я крутилась перед огромным зеркалом в королевских покоях, рассматривая свадебное платье. Да, я сухая и холодная женщина — мне не надоест это повторять, не надейтесь. Однако какая женщина устоит перед новым платьем, тем более, подвенечным?
Оно было сшито из тончайшего шелка, почти неощутимого на ощупь. Оно переливалось всеми оттенками огня в газовой плите: голубое у талии, к подолу и вороту платье медленно, но верно становилось ярко оранжевым, с желтой каймой. Цветовые переходы были безупречны: глаз скользил по гладкой ткани, не останавливаясь. Все это искусно украшали пущенные по лифу и подолу нити голубого жемчуга.
Разумеется, фасон оставлял желать лучшего: стоило стараться и поддерживать худобу, когда широченная юбка скрыла мои мускулистые бедра?.. Плечи над корсажем казались даже возмутительно тощими, зато подушечки под грудь делали свое дело.
Короче говоря, в зеркале отражалась посторонняя женщина с лицом, лишь отдаленно напоминающим мое. Она мне нравилась гораздо больше исходного варианта.
Как раз тогда, когда я раздумывала, не оставить ли мне в самом деле планы о побеге и не включиться ли в свадебную церемонию — исключительно из тщеславного удовольствия показаться в таком платье на публике — огромное зеркало выше моего роста отодвинулась, открыв темную щель.
Первым делом из узкого лаза чуть ли не ко мне под ноги выпала высокая девушка в черном платье с огромным декольте и разрезом на юбке, видимо, рассчитанным, чтобы легко извлечь оттуда автомат Калашникова. За нею спешил маленький носатый карлик в невнятных черных же одеждах с гофрированным воротником.
— Здрасьте, — сказала я и на всякий случай взялась за стоявший на туалетном столике канделябр, очень жалея, что нет моего верного котелка.
— Здравствуйте, — застенчиво отозвалась волшебница, одергивая платье. — Хотите, устрою вам побег?
— Времени, смотрю, не теряете. А зачем и с какими условиями?
— Затем, чтобы не состоялось свадьбы, — бодро ответила волшебница. — Видите ли, я фаворитка Его Снисходительности.
— А! — сказала я понятливо.
— И он мне надоел, — продолжила волшебница. — Я хочу теперь быть с вами.
Такой поворот сюжета меня, признаться, удивил.
Повышенное внимание всех встречных-поперечных особо мужского пола было мне хорошо понятно, но мне никак не приходило в голову, что опрометчивая фраза Олега сделала меня особенно привлекательной и для особ моего собственного пола. Видимо, когда он сказал «все влюбляются», это и значило прямо «все». Хорошо, что нам пока не встретилось ни единой лошади или собаки.
— Как вас зовут? — сразу спросила я. — Сколько вам лет? Кто ваши родители? Планы на будущее? Что вы ели сегодня на завтрак?
Девица покраснела и отступила на шаг.
— Как вы резко, — пожаловалась она.
Я действительно говорила резким тоном: мне хотелось посмотреть на ее реакцию.
— Сразу видно, что вы никогда не участвовали в собеседовании о приеме на работу, — я скрестила руки на груди, и мне очень хотелось надеяться, что вид мой был суров и неумолим. — Понимаете, вы просите меня доверить вам мою жизнь и моего ребенка… и перспективу вернуть мое королевство, — последнее я добавила на всякий случай: заигралась, должно быть. — А сами даже не хотите назваться. Это подозрительно.
— Да я вовсе не отказываюсь, — замотала головой девушка, — это я так… Меня зовут Дина, я ведьма.
— Дина? — переспросила я. — И все?
— Дина Далес, — поправилась девушка, — но фамилии у нас не в ходу…
По моему мнению, современной ведьме полагалось иметь имя как минимум из пяти слогов, плюс парочку фамилий и титулов. Но я решила держать эти соображения при себе, чтобы не уподобляться своему ребенку. Потом, кто его знает: может быть, просто мне досталась не слишком высокопоставленная ведьма?
— Далее, — потребовала я.
— Далее? — слегка стушевалась Дина. — Прямо вот так и рассказывать? — она как-то беспомощно оглядела интерьер комнаты.
Возможно, девица надеялась, что я предложу ей сесть, но стульев здесь предусмотрено не было, а на единственное кресло я свалила свои джинсы и рубашку. На постель мне ее сажать не хотелось, поэтому я кивнула:
— Да, вот прямо здесь. Давайте, начинайте с родителей.
Она глубоко вздохнула и начала:
— Моя мама была человеческой пленницей из деревни, а мой отец — черный маг, который взял ее в услужение. Она украла его книги, читала их, выучилась и его убила. Она и меня хотела убить, но ей посоветовали лучше продать меня какой-нибудь придворной даме Его Снисходительности, которая бы искала себе прислужницу. Так она и сделала. Я выучилась на ведьму у Преподобной Стефании, а потом меня заметил Его Снисходительность, и я стала его фавориткой. Уже четвертый месяц!
В голосе ведьмочки прозвучала такая нескрываемая гордость, что я моментально насторожилась:
— А лет-то тебе сколько?
— Четырнадцать! — Дина моментально ощетинилась. — А что, это много, да?! Но я способная, честное слово! Люди просто взрослеют медленно, я в двенадцать лет еще ребенком была!
— Ладно-ладно, — я кивнула, честно говоря, не зная, как на это реагировать. — А это кто? — я кивнула на карлика.
— Лекарь и архивариус его снисходительности Аврелий Гопперхоппер Третий, к вашим услугам, — карлик в черном низко поклонился.
У него оказался красивый, низкий и мужественный голос — как у старого актера.
— Почему вы решили мне помогать? — спросила я его.
— Потому что не в силах видеть, как такую очаровательную даму принуждают к браку против ее воли, — сказал архивариус. — Кроме того, мне больно думать, что станется с вашим прелестным мальчиком. Скольких детей я уже видел замученными в этом дворце, и не сосчитать.
— Ага, — подтвердила ведьмочка. — Рагу из них очень вкусное по воскресеньям выходит.
Вся ситуация не оставляла мне особенного выбора. Правда, я сомневалась, что мое личное чудовище кому-то удастся вот так запросто замучит — сейчас он, кажется, отправился на пару с Юнгесом с инспекцией по дворцу, мучил несчастный обслуживающий персонал — но долг прежде всего. Я — сухая и холодная женщина, но я обязана заботится о неорганизованном существе на моем попечении.
— Ладно, — сказала я. — Что вы предлагаете?
* * *
Свадьба была назначена на следующий вечер, но Его Снисходительность явно не слышал о человеческом суеверии, что заранее невесту видеть нельзя. Он ждал меня в своих покоях на романтический ужин, и даже приоделся: лоза на его теле расцвела светящимися розовыми цветами. Для меня же было приготовлено нежно-розовое платье из чего-то навроде паутины. Платье не скрывало никаких анатомических деталей, поэтому я предпочла надеть под него свой старый наряд.
